еще живого на части, но сил подняться и принести дров, нет. Гляжу в глаза самого матерого, тот смотрит не мигая и тут вылезает еле живая старуха, на которую сразу же бросается вся стая. Из последних сил достаю догорающую головешку и втыкаю ее в пасть того самого глазастого зверя. Волчара кричит страшным человеческим голосом... от которого я просыпаюсь. Оказывается, сон перепутался с явью и в пылу "борьбы" я заехал березовым поленом Пашке Шпякину прямо в лоб. В долгу он не остался, тоже приложил мне. Впрочем, в темноте и остальным малость досталось. Хорошо бабку до смерти не испугали по причине ее глухоты и крепкого сна.

Чуть позже приехал Степан. Оказалось, ее внук. Тот привез нехитрый провиант, чему мы были несказанно рады. Быстренько наварили каши, наелись, посмеявшись от души на дорожку и поехали, вслед за конными санями Степана. Он проводил нас до своего дома, дал домашнего хлеба, вареной картошки с луком и направил в дальнейший путь.

Дорога вся в заносах. ЗИЛок кое-как пробивается. ГАЗоны все время буксуют. Так мы пробиваемся целый день, до тех пор, пока снова не повалил снег. Срезали, твою мать... Так и хочется надавать по ушам Деменьеву Саньке, инициатору "замечательной" идеи, за которую мы уже прилично наказаны. Небось, директор совхоза нас обыскался, только сообщить ему ничего не можем.

Снегопад снова обрушился сразу и вдруг. Дорогу мы снова упустили, пропетляв, неизвестно сколько, на одном месте. Только теперь у нас был печальный опыт и на нужную колею мы выехали быстрее. Вскоре показалась деревня. Когда узнали ее название, Коля Шпякин просветлел лицом и засветился положительными эмоциями.

- Дальше я дорогу знаю. Здесь, рядом совсем, братец двоюродный проживает. Тот еще, скажу вам, мужик. Сами увидите. Самородок. Таких поискать: на все руки мастер. Садись, поехали. У него и переночуем. Считай, повезло. Вот, вживую чувствую, как самогоночка до самого желудка прокатилась. Не самогонка - амброзия. И нажрусь. Да не смотри так, не водки - проголодался. От пуза наемся, брательник уважит. Каша для мужика не еда, особенно на сухую. Это точно. Знаешь, какой у меня брательник... Самый, что ни на есть, лучший - человек... Лет пять его не видал. Ну, повезло, бля...

Колька надавил на газ, весело выруливая в сторону от наезженной колеи. Машина запрыгала на колдобинах прямо по снежному полю, то и дело подбрасывая нас к потолку кабины, в которую мы звонко врезаемся головами. Остальные машины еле поспевают за нами, но Николая уже не остановить. Он предельно счастлив. Иногда маленькая удача перевешивает большие неприятности. Бывает и так. Его понесло, как испугавшуюся чего-то кобылу, только Колькину крышу снесло от радости. Даже сизый фингал на его лбу горит от восторга, чего не скажешь про меня. За несколько минут я раз десять шмякнулся со всей дури в злополучную крышу. Удержаться от очередного полета не за что. Падая, очередной раз больно и звонко стукаюсь подбородком, прикусив заодно язык. Это перебор. Хватаюсь двумя руками за баранку и кричу, что сейчас звездану водителю в глаз. Он, паразит, подмигивает и корпусом вбок откидывает меня к двери. Дверь распахивается... я лечу... Удачно. Мордой, прямо в рыхлый снег.

Санька Деменьтьев останавливает свой грузовик, выскакивает, пытается меня поднять, одновременно крутя у виска в сторону машины Шпякина.

- У Коляна чо, крышу снесло? Во, мудила! А если бы ты разбился?

Шпякин сдает задом, выскакивает, разводя руками, словно не понимает, зачем я выпрыгнул. На его лице извиняющаяся, но блаженная улыбка.

- Ты чо, зоотехник. Потерпи, маленько. Сейчас доедем, расслабимся. Считай, я тебе за полено отомстил. Садись. Поехали. Километра три осталось. Не серчай. То я от радости.

- Будешь гнать, вылезу. Правда, мудак, бля! Теперь ты мой должник. Я-то за свой фингал еще не расплатился.

Вскоре мы въехали в деревню домов из двадцати. Для такой глуши прямо поселок. Снег валит на полную катушку косой пеленой, сносит его порывистым ветром. На улице никого. Лишь приглушенный свет в некоторых домах. Останавливаемся у самого на наш взгляд приличного строения, стучимся. Открывает дедок в валенках и шапке-ушанке с ружьем навскидку.

- Чего шляетесь в такую погоду.

- Заплутали, отец. Только мы свои. У меня брательник здесь живет, Егорка Бурнасый.

- Многожонец, что-ли?

- Он самый. Егорка Шульгин. Рыжий.

- Вона, посередке, два больших дома видишь? Те оба евойные. Он дома сейчас.

- А телефон у вас есть? Очень позвонить надо.

- Телефон в сельсовете. Завтра в девять откроется. И председатель, и секретарь не из нашей деревни. На заимках живут. Изжайте уже к своему Бурнасы.

- А почему Бурнасы?

- Рыжий, по нашему и есть Бурнасы. Лешак он. Многожонец. В тюрьме ему место. Ишь, развел гарем, как персидский шах. Окоротить некому. Куда смотрит советская власть?

Мы подъехали к добротным одинаковым домам, стоявшим по разную сторону улицы. Строения явно не вписываются в местную архитектурную обыденность. Нигде больше в этом районе, да и в своем тоже, не видел я домов с мансардой и большими окнами.

Не успели остановиться, как на крыльцо выскочил коренастый мужичок в просторной рубахе, похожие надеты на персонажей фильмов про дореволюционную Россию. Он прикрикнул на заливающихся лаем собак, которые тут же изменили характер общения, принявшись вилять хвостами и ластиться. Мужика отличают от иных жителей местных деревень отливающие медью густые волосы и того же цвета окладистая борода. Определить возраст из-за густой растительности невозможно. Да и не так важно это. Мужичок соскочил одним махом с высокого крыльца, подбежал к нам.

- Кого на ночь глядя послала мне фортуна? Ба! Никак Коляшка, брательник мой двоюродный. Во, так сюрприз. Алевтина! Живо мечи на стол все, что увидишь. Праздник у нас. Брательник в гости пожаловал, да не один, с другами. Дай, огляжу. Заматерел, приосанился. Всегда крепкий был, теперь вдвойне. Хорош! Женился, али как? Ладно, потом. Все потом. Сейчас за встречу по махонькой. Девки, уже суетятся. Погодите чуток и Варька прибежит. Это моя вторая. Или первая. Я их завсегда путаю. Оне у меня одинаковы. Как двое с ларца, одинаковы с лица. Милости просим, гости дорогие. Чем богаты, тем и рады. Вы-то мне рады? А то я тут кукарекаю. Может зазря? Чего скажешь, брательник?

- Рад я. Очень рад, что оказия такая вышла. Заплутали мы, только не зря. Может леший не просто так нас кружил. Вдруг, да пожелал, чтобы