Теперь он остался один.
Монах не отступал. Он полетел к Килану на спине красного дракона.
С ревом Килан бросился к монаху, вытянув когти, готовый разорвать ему горло.
— Успокойся, Килан, — сказал монах.
Килан замер, глаза расширились. Монах назвал его по имени? Откуда он это знал?
— Мы не хотим проблем с твоим кланом. Пропусти нас, и я больше никого из твоих не убью.
— Кто вы? — спросил Килан, подлетая, чтобы лучше рассмотреть пожилого мужчину.
Он был в голубой робе с капюшоном, Килан видел лишь сияющие глаза и татуировку Братства на его лбу, что тоже сияла. Его рунические духи парили в воздухе над головой, словно разумные существа, словно следили за ним.
Он не знал, что означали краски, но там был красный, синий и зеленый шар.
— Я — Мардук, отец Братства. Я знаю, кто ты, и уважаю тебя. Но тебе нужно развернуть корабль и возвращаться домой.
— Это вы убили моего отца?
Мардук молчал мгновение. А потом кивнул.
Этого ему хватило.
Килан призвал весь огонь и энергию, легкие раздулись, пылали. Мардук кружил руками, они сияли, как и его глаза.
Он не успел накопить энергию, чтобы выстрелить, а Килан выдохнул ровным потоком огня, пронзившим небо и ударившись по Мардуку изо всех сил.
Когда огонь угас, и стало все видно, Килан потрясенно уставился на Мардука, стоящего на спине дракона. Он послал в Килана заряд молнии.
Он вдохнул и полетел неба в человеческом облике. Все почернело, он проклинал Энит за ложь.
* * *
— Так-так, — Мардук заглянул в клетку, когда Килан открыл глаза.
Килан впервые лучше рассмотрел мужчину, что оглушил его, словно ребенка, играющего в драконов.
Ненависть заполнила его сердце, Килан сел в клетке.
— Я пытался предупредить тебя, — Мардук опустил капюшон. — Но, похоже, придется найти тебе другое применение. После вчерашнего показа силы, уверен, будет не сложно.
— Выпустите, — процедил Килан. Он призвал рунический дух, но его тело было холодным, духа там не было.
— О, — Мардук кивнул. — Твой рунический дух теперь принадлежит мне.
— Это невозможно, — сказал Килан и повернулся, увидев в другом конце клетки девушку.
Мардук развернулся к выходу из комнаты.
— Уверен, тот, кто дал тебе дух, обещал тебе мир, но порой ты — просто пешка в большой игре, — сказал он. Килан был потрясен.
Это было правдой? Энит обманула его?
Он жалел, что не узнал больше о богах, а просто поверил ей.
Он без слов сидел, пораженный, и смотрел на свои ладони. Где корабль? Где его клан? Этот рейд должен был стать легендой. Он должен был вернуть им славу и родину.
Но он испортил и уничтожил все, что Килан знал и любил.
Мардук покинул комнату и закрыл за собой дверь, и девушка подползла к нему.
Она была красивой, но это не имело значения. Он не хотел жить, он хотел, чтобы его оставили в покое. Но она смотрела на него с тихим любопытством, что почти интриговало.
— Ты ранен, — сказала она и потянулась к его лицу.
Он поймал ее руку раньше, чем она успела его коснуться, но этого хватило.
Он охнул, обвив пальцами ее запястье.
Каждая клеточка его тела вздрогнула и загорелась. Волна эйфории наполнила вены, сердце билось так быстро, что он был уверен, что оно взорвется в любой миг. Она закрыла глаза, принимая ощущение, а потом открыла их, и ее глаза сияли серебром.
Схожий свет был в его глазах, пока он смотрел на нее.
Они в унисон подняли взгляды в глаза друг другу и поняли. Все, что им говорили, все, что хранилось в секрете всю жизнь, раскрывалось в глазах друг друга.
Они родились друг для друга. Они были связаны судьбами еще до того, как существовали.
Она коснулась его лица, а он — ее, и Килан с глубоким вздохом ощутил всю глубину эмоций.
— Я Амалия, — сказала она, тяжело дыша, ее грудь вздымалась от испытанного.
— Килан, — сказал он в трансе.
Для этого он был рожден.
Для нее.
Она была его всадницей, а он — ее драконом.
Мир не был готов для их пары. Он не был готов изменяться навеки.