еще одну ночь под той же крышей, что и он. Даже идти в монастырь, где она была бы обречена на жизнь безбрачия, лучше, чем терпеть его развратные подмигивания и поглаживания по заднице. Поэтому она оказалась сама по себе.

Первое, что нужно сделать, это выбраться из этого района, сказала себе Гизелла. И тогда она смогла бы найти доброго и порядочного человека, который помог бы ей. Все, что ей нужно было сделать, это установить межпланетный вызов в монастырь и сообщить им, что произошло, и она была уверена, что старшая жрица отправит кого-нибудь забрать ее. В конце концов, они ожидали ее завтра.

Мне лучше начать. Я не хочу застрять здесь, когда стемнеет. От одной только мысли Гизеллу бросало в дрожь. Она повернулась и собиралась идти вниз по осыпающемуся скользкому тротуару, когда кто-то схватил ее за руку и развернул.

— Вот ты где, девчушка. А я тут задаюсь вопросом, когда ты собираешься приехать. — Мужчина в испачканном красном шелковом жилете сиял. Он был чудовищно толстый и не слишком чистый, с запахом дешевого алкоголя и еще более дешевых духов, как будто он недавно был с женщиной с плохой репутацией. Не то, чтобы Гизелла что-то знала об этом. Она жила очень защищенной жизнью в Бета Шесть, состоятельном районе Ноб Хилл, в течение большинства из ее двадцати двух лет. Возможно, слишком защищена, подумала она осторожно. Если бы только ее образование включало курсы самообороны! Но этого не было – если бы леди осталась там, куда она отправлялась, у нее не было бы необходимости защищать себя. Однако что делать, если беглый парящий экипаж привез ее не туда, где ей следовало быть? Что она должна делать в этом случае? – задавалась вопросом Гизелла.

— Хорошо, теперь пойдем со мной, — сказал толстяк, нарушив ход её мыслей. У него был высокий пронзительный голос, и он вытирал лысину грязным носовым платком, когда говорил.

— Извините, сэр, я вас знаю? — Гизелла с сомнением посмотрела на него, а затем многозначительно глянула на его толстую руку, держащую ее.

— Нет, еще не знаешь, девчушка. Но не волнуйся, теперь узнаешь. Жирный Сэм – это имя. Входи внутрь, чтобы мы могли поговорить.

— Но ... но мне нужно идти. Мне нужно добраться до космопорта, — запротестовала Гизелла.

— Не волнуйся об этом. Теперь тобой распоряжается Жирный Сэм, — сказал он. И не обращая внимания на ее протесты, он потащил в сомнительно выглядящую «Эрогенную зону» по длинному коридору с рваным ковром, в крошечный грязный личный кабинет. — Теперь слушай, — сказал он, когда уселся во вращающийся деревянный стул, который заскрипел под натиском огромной массы. — Ты принадлежишь мне, и можешь начать работать прямо сейчас.

— Простите? — Гизелла посмотрел на него непонимающе. — Я думаю, вы, должно быть, меня путаете с кем-то другим, — сказала она, так вежливо, как могла. — И пока вы кажетесь очень приятным человеком, я нахожусь на пути к Храму Света, поэтому мне сейчас не нужна работа. — Она огляделась, дрожа от мысли о необходимости обсуживать столики в этом грязном заведении. Она не могла себе представить, какую другую работу мог ей предложить такой мужчина.

Жирный Сэм нахмурился.

— Я не приятный человек, и нет никакой ошибки, девчушка, — сказал он, уголок его пухлого рта опустился вниз в гневной гримасе. — Твой дядя Эдгар Трелайн, правильно?

— Ну, да, — с сомнением сказала Гизелла. — Вы знаете его?

— Знаю ли я его? — Жирный Сэм фыркнул от смеха. — Знаю ли я его? Сукин сын должен мне чистые шестьсот кредитов. И посмотрите, когда у него не нашлось и двух кредитов в кармане, он послал мне тебя в качестве оплаты.

— Вы не можете быть серьезным, вы должно быть шутите! — Гизелла задохнулась, не в силах принять чудовищность ситуации.

— Никаких шуток, девчушка. Твой дядя крупно мне задолжал. Никчемный сын шлюхи, вот кем он является, он не платил мне деньги в течение нескольких месяцев. Однако продолжал рассказывать о своей племяннице, говоря, что ты стоишь как весь долг. — Жирный Сэм косился на нее оценивающе. — Не могу сказать, что он ошибся.

— Но... но это не важно, сколько он вам должен, я не виновата, — протестовала Гизелла. — И он не может просто... просто обменять меня вам, как старый парящий экипаж, который он больше не хочет, чтоб покрыть свои долги. Он не владеет мной!

— Фактически, по законам Бета Шесть, он владеет тобой, девчушка. Он твой законный опекун пока тебе не исполнится двадцать три года, и поскольку, тебе только что исполнилось двадцать два, это означает, что я получаю тебя на десять месяцев по земным стандартам. Что должно быть достаточно времени для тебя, чтобы отплатить те шестьсот кредитов, что он должен мне. — Он засмеялся, и низкий скупой звук заставил бежать мурашки по коже Гизеллы. — Достаточно времени. Просто посмотри на себя, плотные большие сиськи, крепкая задница и эти длинные светлые волосы, и большие карие глаза. Плюс я уверен, поскольку ты направлялась в монастырь, то твое влагалище тугое как кошелек скряги, ведь они не берут никого, кроме девственниц в свои жилища, как мне говорили. О да, клиенты будут поглощать тебя, девчушка. Поглощать и просить секунды.

— Клиенты? Какие клиенты? О чем вы говорите? — Гизелла диким взглядом окинула помещение, как будто толпы жаждущих, голодных мужчин уже выстроились позади нее. Тяжело сглотнув, она подумала о самой худшей перспективе, которую могла себе представить. — Вы ... это одно из тех мест, где девушки танцуют без ... без одежды? — Она не понимала, как можно было ожидать, что она поднимется на сцену и снимет свою одежду перед кучей мужчин, но что еще может захотеть толстый, вонючий мужчина, который утверждал, что владеет ею?

— О нет, девчушка, это не тот вид бизнеса, которым я здесь управляю. — Жирный Сэм покачал головой, и двойной подбородок на его грязной шее выпятился.

— О, хорошо. — Гизелла почувствовала мгновенный прилив облегчения, но это было недолго.

— Нет, «Эрогенная Зона» — это не стриптиз клуб, это бордель. Действительно высококлассный, я мог бы добавить. Не такой, как Дворец Киска и Скользкий Член, что стоят вниз по дороге. — Он отполировал свои почерневшие ногти на запятнанном красном жилете и выглядел довольным собой. — И теперь, когда ты здесь, держу пари, мы поднимемся еще выше. Да, я считаю, что мы можем начать получать настоящих джентльменов в качестве клиентов, когда я прорекламирую и дам им знать, что твоя тесная монастырская киска готова для продажи.

— Боже мой! —