ее тиражи были ограничены, тем не менее именно здесь острые проблемы общественной жизни обсуждались в достаточно откровенной и резкой форме. Издания такого рода становились не только средством выражения определенных позиций, но и сыграли важную роль в организационной консолидации «неформалов». К осени 1987 г. существовало более ста «неформальных» газет и журналов.

Осень 1987 г. явилась определенным водоразделом в развитии общественно-политической ситуации в СССР. На нее повлияли и новые оценки истории и политики, прозвучавшие в связи с празднованием 70-летия Октябрьской революции. В своем докладе «Октябрь и перестройка: революция продолжается» и книге «Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира» лидер партии отметил творческий характер ленинизма, подчеркнув способность Ленина отказываться от не отвечающих жизни догм. В историческом плане обращалось внимание на важность живого творчества масс, на необходимость смелых социальных экспериментов при созидании нового. Говорилось и о значении внутрипартийных дискуссий, которые помогали выработке нужных решений; о недоиспользованных возможностях НЭПа; при признании переломного характера коллективизации необычно много внимания уделялось ее негативным последствиям. Едва ли не впервые в советской истории лидер такого уровня поставил вопрос о социальной цене революционных преобразований.

На официальном уровне было признано создание к концу 30-х гг. административно-командной системы, охватившей не только экономику, но и распространившуюся на надстройку. При признании «противоречивости» оценки Сталина, больше говорилось о беззакониях, совершенных им и «его ближайшим окружением». Указывая на необоснованность репрессий против руководителей партии, государства, а также деятелей культуры, Горбачев призвал довести до конца приостановленный в середине 60-х гг. процесс реабилитации невинно пострадавших. Политическая реабилитация Н. И. Бухарина, прозвучавшая в докладе, положила этому начало. В докладе было названо имя Л. И. Брежнева как человека, прямо ответственного за нарастание негативных процессов в жизни общества в 70-х — начале 80-х гг.

Доклад Горбачева привел к радикализации политики гласности, которая в свою очередь вела к поляризации общественных настроений и впоследствии — к политическому размежеванию. Активно велась кампания по «дебрежневизации»: в печати разоблачались факты злоупотреблений и коррупции, в которых были замешаны многие «первые лица» эпохи «застоя». Особенно большой резонанс вызвала информация по так называемому узбекскому делу — о крупномасштабных хищениях в республике. Новый мощный импульс получила и кампания по «десталинизации», принявшая широкий размах и имевшая различные формы. В январе 1988 г. при ЦК КПСС была создана комиссия по реабилитации жертв репрессий конца 30-х гг. Одновременно разворачивается «десталинизация» «снизу». Учрежденное рядом творческих организаций историко-просветительское общество «Мемориал» ставило своей задачей содействие полной реабилитации жертв репрессий, оказание помощи пострадавшим от них лицам, создание на территории СССР памятника жертвам сталинизма, восстановление исторической правды о незаконных и террористических методах политической деятельности.

Однако происходящее неоднозначно оценивалось общественным сознанием, так как под лозунгом «возрождения ленинского облика социализма» в средствах массовой информации развертывается кампания по «демифологизации» прошлого, в ходе которой начинается критика идеологических ценностей социализма. На страницах некоторых изданий ликвидация «белых пятен» постепенно превращалась в закрашивание черной краской целых исторических периодов. При этом с понятием «сталинизм» все чаще начинают ассоциировать все происходившее в стране в 20-х — середине 50-х гг., ставить под сомнение социалистичность построенного в СССР общества.

Все это привело к тому, что на рубеже 1987–1988 гг. начинается размежевание относительно проводимого в стране курса. При этом одни полагали, что преобразования идут слишком медленно и не дают результатов — именно в таком духе было оценено выступление Б. Н. Ельцина на октябрьском (1987 г.) пленуме ЦК. Другие полагали, что под флагом перестройки идет «сдача» социализма, при том что цели «реформаторов» остаются туманными. Эти настроения нашли отражение в нашумевшей весной 1988 г. статье Н. А. Андреевой «Не могу поступиться принципами». Обе позиции были резко осуждены «горбачевцами». Ельцин даже был лишен своего поста в Московском горкоме КПСС.

Главным политическим событием 1988 г. явилась XIX Всесоюзная партийная конференция. Она проходила в совершенно новой атмосфере, отразившей перемены последних лет. Это был первый относительно свободный за многие годы форум, на котором прозвучали действительно разные точки зрения по ключевым проблемам. Неравнодушие аудитории проявилось в бурных овациях одним и «захлопывании» других. Влияние конференции на идейный климат в обществе было усилено трансляцией ее работы по телевидению.

Выступление Горбачева свидетельствовало о дальнейшей идейной эволюции партийного лидера: в качестве «общечеловеческих» прозвучали те принципы, которые ранее считались атрибутами «буржуазной демократии»: права человека, правовое государство, разделение властей, парламентаризм. Фактически было заявлено о намерении создать гражданское общество.

Новые подходы были конкретизированы в предложениях по реформе политической системы общества, которые затрагивали два базовых института: государство и партию. Предполагалось реально разграничить их функции. Партии предстояло уйти из сферы оперативного управления социальными процессами. Демократизации общества, усилению влияния граждан на принятие решений были призваны способствовать два новых государственных института: съезд народных депутатов и действующий на постоянной основе парламент. При этом была предпринята попытка обеспечить плавный переход от старой политической системы к новой. Из общего числа в 2250 депутатов, которые должны были составить корпус народных избранников, 750 предполагалось выбирать от так называемых общественных организаций на их съездах и пленумах — имелись в виду партийные, профсоюзные, кооперативные, молодежные, женские, ветеранские, научные, творческие и другие организации. Это предполагало менее болезненное встраивание активной части традиционной элиты в новую политическую систему, что должно было умерить возможное сопротивление реформе, обеспечить преемственность власти и управления.

На