патроны. Затем выхватил гранату и метнул ее в набегавших чехов. Ухнуло хорошо. В дыму кто-то заорал на чеченском явно от боли. Очередной боевик выскочил из облака пыли и открыл огонь, но Саня проворно откатился в сторону, избежав попаданий. Вдруг автомат противника смолк. Тот начал судорожно шарить по разгрузке в поисках нового магазина. Саня действовал, как на автомате. Он ринулся к боевику, вытаскивая на ходу кинжал. Этот, богато украшенный серебром, клинок достался Громову как трофей в одном из рейдов. И сейчас он пригодился. Острая сталь клинка ударила чеченца в шею. Парень сразу заметил на боевике легкий бронежилет и поэтому бил в шею. Кровь врага брызнула Сане в лицо. Удивленно-испуганный взгляд чеха потух и тот упал на землю. Подхватив автомат чеченца, и шустро сняв с него разгрузку с магазинами, Саня оглянулся вокруг. Боевики отступали. Но и разведчики понесли большие потери. В живых остались только четверо человек. Среди которых Саня с радостью увидел и Ромку Кротова.

Со стороны боевиков раздался громкий крик. Кричавший призывал разведчиков сдаться, обещая жизнь, а в противном случае….угрозы, угрозы, угрозы. Лейтенант Сафронов, раненный в руку, крикнул, что тут надо подумать. Громов удивленно посмотрел на командира, но тут же успокоился. Лейтенант Сафронов был кадровым военным. Смелым и уверенным в себе офицером. А такое насквозь невоенное чувство как желание жить лейтенанту было не знакомо. Своего командира Саня уважал. Таким, по его мнению, и должен быть офицер. К сожалению таких офицеров в нашей армии не много. В основном там тусуются воры, карьеристы или неудачники, ждущие пенсии. Боевики дали десять минут на размышление. Лейтенант Сафронов удовлетворенно кивнул и распорядился собрать боеприпасы с убитых. Разведчики готовились к атаке боевиков. Все понимали, что она, скорее всего, станет для них последней. Саня вытер от крови кинжал и спрятал его в ножны. Деловито осмотрел трофейный автомат с подствольным гранатометом. Проверил магазины и выложил перед собой две гранаты. Страха не было. Было лишь сожаление и непонятная грусть. Время истекло. Никто не собирался просить пощады. Боевики завопили и двинулись в атаку. Парень оглянулся по сторонам. Он хотел запомнить каждый момент. Вот Кузнец справа. Приник к пулемету. На лице написана решимость и злость. Вот лейтенант Сафронов возле рации, закусивший губу от боли, и с надеждой осматривающий небо. Вот друг Ромка слева. Сосредоточенно передернул затвор АКМ и, перехватив взгляд Сани, показал пальцами, что все о’кей. Боевики приближались, распаляя себя криками. Разведчики открыли огонь, не особо экономя патроны. Внезапно какой-то звук проник сквозь шум боя. Громов развернулся к источнику шума и увидел, как из-за горы выплывает пара «крокодилов». Вертолеты прошли над местом боя и развернулись. С их пилонов сорвались дымные полосы и понеслись в сторону Сани. Он опустил автомат и с каким-то болезненным интересом смотрел на приближающиеся ракеты. Яркая вспышка и…

***

Саня резко перевернулся и упал с кровати. Очумело подпрыгнул и уставился на хохочущего Ромку Кротова.

- Ну, ты даешь! Чуть пол не пробил лунатик ты наш шустрый! – давясь смехом, произнес Ромка.

- Это просто сон! Вот же блин, приснится такое! – пронеслось в голове парня.

Он осмотрел шикарный гостиничный номер и засмеялся. Таких подробных военных кошмаров ему уже давно не снилось.

- Да понимаешь, кошмарик про Чечню приснился, - произнес Саня и еще раз порадовался, что это только сон.

- Понятно, ностальгия замучила. Мы ведь шесть лет как вынырнули оттуда, а ты все не можешь забыть. Хотя ты прав, такое не забывается, но не стоит зацикливаться на этом, – уже серьезно сказал Ромка и пошел к минибару.

Внезапно Громова пробрала дрожь. Все разведчики, которых он видел во сне, кроме Ромки были мертвы. Все они погибли на той бестолковой бойне, которую наши политики политкорректно называют спецоперацией. Хотя во сне Саня об этом почему-то не подумал. Он вздохнул, натянул шорты, надел кроссовки и подошел к окну. Там бурлил шумный турецкий город Измир. Жаркое летнее солнце, встававшее из-за холмов, играло бликами на зеленоватой морской глади. Легкий ветерок, дунувший с моря, принес с собой запах водорослей и рыбы. Посмотрев на пьющего бурбон Ромку, Саня невольно сморщился. Голова после вчерашнего «культурного отдыха» гудела не по-детски. Сколько же они вчера выпили с Ромкой, обмывая удачную сделку с людьми Большого Хасана. Ведь оба понимали, что на работе нельзя расслабляться. Но сделка с алмазами сулила большую прибыль, а Большой Хасан без особого торга согласился с условиями друзей.

***

Так, теперь все по порядку. Саня и Ромка пробыли на войне уже около года, когда в одном из боестолкновений оба были ранены и попали в госпиталь. Ромка отделался ранениями в руку и бедро, а вот Сане досталось больше. Пуля снайпера ударила его в грудь, пробила бронежилет, ударилась о ребро и застряла в мягких тканях прямо напротив сердца. Врач, оперировавший парня, назвал его счастливчиком и подарил пулю, извлеченную из груди. После выздоровления и долгой реабилитации оба были демобилизованы из рядов армии и вновь стали штатскими.

Саня уехал в родной город Новороссийск, а Ромка рванул в Москву. Как участник боевых действий Громов имел право вне конкурса поступить в университет на бесплатное обучение. Он решил, что высшее образование в жизни пригодится. Однако в России все делается через одно место. Закон, то вроде был, но мало кто из чиновников стремился его выполнять. Все ВУЗы в городе, кроме гуманитарного, отказали Сане в приеме на бесплатную форму обучения. Поэтому, плюнув на все, он поступил в Гуманитарный Университет на Исторический факультет. История парню нравилась с детства. Мать учительница только грустно вздохнула, узнав о выборе сына. Учеба учебой, но кушать хочется всегда. Поэтому новоиспеченный студент призадумался о поиске работы. С работой в городе было плохо. Саня пробовал работать продавцом, официантом, грузчиком, но нигде не мог задержаться надолго. После яростной горячки боя, крови, свиста пуль, адреналина и осознания нужности. Была только непонятная тоска, чувство заброшенности и бессмысленности жизни. Там в горах все было ясно. Вот враг он беспощаден и коварен. Если он не сдается, то его уничтожают. Там все были настоящими и живыми. А здесь в мирной жизни окружающие люди казались бездушными марионетками, мечтающими о деньгах и прочих материальных благах.