больше и сексуальнее, чем она помнила, с широкими плечами, практически заполнившими весь дверной проем, с мускулистой обнаженной грудью, покрытой жесткими волосками, и с глазами, вспыхнувшими золотым огнем… прямо на пороге стоял альфа Дрейк Уайлдер.

Мужчина, которого она любила и потеряла.

Мужчина, в котором она нуждалась сейчас.

Но сейчас он смотрел на нее с такой яростью, что она почти почувствовала, как его сверкающий взгляд обжигает её кожу.

— Пейдж, — прорычал он её имя. Ладно, приехать сюда оказалось не лучшей идеей, но…

Он принюхался.

Дерьмо. Она напряглась всем телом. У оборотней настолько обостренное обоняние, что он с первого вздоха поймет…

— Вампир. — Словно проклятие выплюнул он.

Она даже не дрогнула. Ну, возможно, слегка. В прошлом его голос всегда был полон нежности, страсти, любви.

А не смертельной ярости.

Он схватил её, но не выпуская когти, как это сделал другой оборотень. Дрейк обхватил её руками за плечи и перетянул через порог комнаты — прямо в свои объятия.

А затем поцеловал её. Он прижался к ней губами, и Пейдж, поскольку хотела его не менее сильно, ответила на поцелуй. Она раскрыла для него рот. Её язык встретился с его, и Пейдж обожгло страстью Дрейка.

Сердце Пейдж бешено заколотилось. Она подалась бедрами к нему навстречу, прижимаясь жесткими бусинками сосков к его груди. Всего один поцелуй… и она вспыхнула от страсти. Между ними всегда так было. Она никогда никого не хотела так, как его.

И никогда не ожидала чего-то меньшего.

Дрейк скользнул языком по её нижней губе. Прямо в её рот. Её волк с годами стал целоваться ещё лучше. Научился соблазнять, брать, заставлял её хотеть гораздо большего. Заставлял её…

Дрейк поднял голову. И пристально уставился на нее — сильное, словно высеченное из гранита лицо, которое она часто видела во снах, лицо, на котором появилось несколько новых морщинок, но всё с тем же квадратным подбородком, высокими скулами и слегка жестокими губами. Она видела, как в его глазах отражалась всё та же грубая страсть.

С годами его страсть не утихла. Он ещё хотел её, так же как и она его. Он всё ещё…

— Полагаю, это значит, что она принадлежит тебе… — пробормотал стоявший позади них белокурый оборотень. — Вампир… с оборотнем — это извращение…

Дрейк оттолкнул Пейдж и одним быстрым движением схватил блондина за шею.

— Я заметил на её горле следы твоих когтей.

Пейдж прикоснулась к коже на горле. Под пальцами ощущалась кровь. Надо же. А она и не заметила жжения. В конце концов, что такое несколько царапин по сравнению с тем, что ей довелось испытать в последние десять лет?

— Ты никогда больше не прикоснешься к ней. — Дрейк отшвырнул парня в коридор. Оборотень врезался головой в стену. — Если ты снова протянешь к ней свои когти, Майкл, я разорву тебя на куски.

Ладно, Дрейк переживал о её царапинах. Она не помнила, чтобы раньше он был настолько кровожадным.

Он развернулся к ней. В его глазах всё ещё отражалась жажда и страсть. Не в этого мужчину она влюбилась много лет назад. В мужчине, смотревшим на нее сейчас, преобладал дикий волк.

— Проследите, чтобы меня никто не побеспокоил, — приказал Дрейк и направился к ней. Она должна заговорить. Сказать хоть что-нибудь. Но по-прежнему не могла произнести ни слова. Возможно, ей стоило начать с чего-то наподобие…

«Привет, мы долго не виделись. Тебя интересует, почему я исчезла десять лет назад, не сказав ни слова. И мне есть, что тебе рассказать, — весьма занимательную историю».

Больше похожую на кошмар. Кошмар, который она только что привела к его порогу.

Дверь позади него захлопнулась с тихим щелчком. Пейдж осмотрела комнату. И оказалась права. Это определенно спальня, в которой доминировала огромная кровать со смятыми простынями. По крайней мере, похоже, Дрейк спал один. Если бы в постели с ним находилась волчица, Пейдж, возможно, не сдержалась бы и вцепилась когтями ей в горло.

Пейдж вздрогнула, когда Дрейк к ней прикоснулся. Хотела бы она скрыть свой страх, но будучи оборотнем, Дрейк наверняка его почувствовал. У оборотней чертовски хорошо развито обоняние. Лучше чем у кого-либо ещё в мире.

Он скользнул пальцами по изгибам её груди. Он должен остановиться. Этого не могло произойти. Пока нет. Сначала им нужно поговорить.

— Дрейк, я…

Он приподнял цепочку ожерелье. Взглянул на тяжелый золотой медальон с выгравированной на нем головой волка.

Она сглотнула.

— Зачем ты надела его? — прорычал Дрейк мрачным, наполненным похотью голосом, по которому она всегда тосковала.

И тоскует до сих пор, она попыталась отстраниться от собственных переживаний и сосредоточилась на том, что он говорил. Её ожерелье. Он подарил его Пейдж, когда ей исполнилось девятнадцать. В тот день он рассказал ей о том, кем являлся на самом деле.

Вервольф.

Именно в тот день её жизнь кардинально изменилась.

Пришло время заговорить женщине. Она облизнулась, пробуя его вкус, и с трудом выговорила:

— Я… ты тогда сказал мне… что ни один оборотень не нападет на меня, если я одену его. — Ожерелье означало защиту стаи.

Дрейк сильными загорелыми пальцами сжал ожерелье. Затем дернул и сорвал с нее золотую цепочку, словно вонзая когти в её сердце.

— Я сказал тебе тогда, — прорычал он ещё более мрачным голосом, — это ожерелье означает, что ты принадлежишь мне.

Ах, верно, в нем всегда полыхала эта ярость.

— Но потом ты уехала. — На щеке Дрейка дернулся мускул. — Пропала.

Пейдж отшатнулась. Умная женщина отступит, если на нее прет огромный злой оборотень.

— Ты исчезла, — прорычал он, сжимая побелевшими пальцами ожерелье, — исчезла, когда должна была стать моей.

Да, человек по имени Пейдж Слоан обещала любить его вечно. Но потом она перестала быть человеком, превратилась в то, что он ненавидел больше всего на свете.

Вампиром.

— От тебя не воняет смертью, — сказал Дрейк.

Она вздрогнула от его жестких и холодных слов. Оборотни всегда говорили, что вампиры на вкус и запах ощущались как смерть — это считалось одним из их многочисленных оскорблений. Так почему же она не ожидала от него подобного удара?

— От тебя тоже не