- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (42) »
окном начальника повешусь! (Исчезает.)
З и н а и д а. Чего? Чего? Чего?
Л ю д а (вернулась с ведром кипятку). Что это за тип тут был? Из-за него чуть кипятком не ошпарилась. Пьян, что ли?
М а р и н а. Трезв. Скот на Восток с караваном перегоняет.
Л ю д а. Пастух? Здесь? Смешно даже.
А н н а. Снабженец.
З и н а и д а. Женщины, черпайте кружками прямо из ведра!
Женщины расселись в кружок, молча со смаком пьют.
Л ю д а. Смурной этот ваш снабженец. В коридоре здесь прямо на полу улегся. М а р и н а. Предложи ему чаю. З и н а и д а. Чаю еще ему… Да я бы такого своими руками! Молодую жену сгубил! А н н а. Суд оправдал. М а р и н а. Да осуди его — ему самому легче бы было… Т а м а р а. Господи, страсти здесь у вас какие! Л ю д а. Жуть как интересно! М а р и н а. Шофером в совхозе работал. Людей на рынок подвозил. На спуске с горы тормоза и отказали. А утром дождь прошел… В общем, те, что в кузове были, успели выпрыгнуть, а жена с ним в кабине была. В дерево врезались, ее насмерть.
Молчание.
Вот с тех пор и стал избегать людей, на Север подался: коровы — они бессловесные. А н н а. Ты куда это, Людмила? Л ю д а. Чаю ему предложу. (Налила кружку, приоткрыла дверь.) На вот, пей, пока горячий, душу хоть согреешь. Р о с о м а х а. Не просил. Л ю д а. Принесла ведь. Не обожгись только, кипяток. Р о с о м а х а. Ладно, ступай. Л ю д а. Сахару дать? Р о с о м а х а. Тебе, что ли, говорят: ступай! Л ю д а. Ну чего ты на людей кидаешься, чего? Волк ты, а не Росомаха!
Часы бьют пять раз.
А н н а. Уже утро, скоро дежурство пора сдавать. З и н а и д а. А в парикмахерской моей живая очередь: жены моряков марафет наводят. Мастер я здесь разъединственный. (Дотронулась до прически Тамары.) Вот берешь клок волос и делаешь из него — эмоцию! Т а м а р а. Мне попроще бы надо было… З и н а и д а. У меня салон высшего разряда, попроще — в забегаловку ступай. Т а м а р а. Зинаида Васильевна, я не хотела вас обидеть. И на том спасибо. А н н а. Зиночка, а кто мне парик обещал? З и н а и д а. Свои, что ли, рыжие отдам? А н н а. Вот напасть-то, всю жизнь мелким бесом накручиваешься, по ночам на железных бигудях спишь. А с париком сам себе генерал! З и н а и д а. Участковому твоему не нравится? А н н а. Молчит. Только вдруг глянет на меня и… отвернется. А с чего — разве допытаешься. З и н а и д а. Чего не женится, чего за нос водит? А н н а. Самостоятельный, все взвесить хочет. Чтоб через год — развод, да?!
Вернулась Л ю д а.
З и н а и д а. Морячка бы какого ухватила, тот бы раздумывать не стал. Боцмана моего возьми: в самолет садилась, когда в отпуск летела, и не знала, что есть такой — Пашенька, а приземлились в Сочи — сразу в загс. А н н а. Всю жизнь соломенной вдовой на берегу ожидать?
Пауза.
З и н а и д а. Ну, чего молчит твоя машина, радист? Двадцать пять судов с караваном идет, тысяча моряцких душ! Л ю д а (робко). И холостые среди них есть? М а р и н а. Могу запросить от твоего имени. Л ю д а. Эх, влюбиться в кого, что ли! З и н а и д а. Не пойму тебя, москвичка: треп на языке, а душа на замке. Летчику одному голову кружила, теперь к снабженцу липнешь. Л ю д а. А меня судьба его зацепила… Только прежде, Зинаида Васильевна, я другого р а з л ю б и т ь должна. З и н а и д а. Хахаль, что ли, в столице остался? Л ю д а. Женатый, да еще с двумя детьми. М а р и н а. Ну, что ты только про себя не мелешь… Л ю д а. Показать могу. (Достала фото.) Вот, справа он, слева — жена, внизу — дети. З и н а и д а. Ополоумела?! Семью такую разбивать! Л ю д а. Да если бы была она, семья-то. Живут и друг друга: «кретин», «идиотка» — иначе и не кличут… А его детей я и сама забрать согласна. Вот куда только? (Тряхнула головой.) Кооперативную квартиру в Москве здесь, на Севере, себе зарабатываю!
Пауза.
А н н а. Волосы у тебя, Мариночка, полжизни за такую косу отдала б! (Трогает волосы Марины.) Т а м а р а. Господи, у каждого свое… З и н а и д а (вдруг). Что это? Тихо, бабоньки! Никак самолет…
Все прислушались.
Л ю д а. Это «ИЛ-14», с Большой земли… М а р и н а (улыбнулась). Твой Муслим Магомаев? По звуку его уже знаешь? Л ю д а. Нет, он на Чукотку вчера пошел.
На пороге Н е п е й п и в о, он в морском бушлате, фуражка с крабом лихо заломлена на затылок.
З и н а и д а. Ох, держите меня, сейчас об пол грохнусь… Павлуша? Родимый ты мой! Н е п е й п и в о. А раздобрела-то… Рыжей стала! Ну, мать, ты даешь. З и н а и д а. Все ради тебя, окаянного: третий раз масть меняю, забыла, какая от рождения была! Н е п е й п и в о. Задушишь… З и н а и д а. Потоскуй с мое! (Вдруг.) Что у тебя с ногой? Н е п е й п и в о. В шторм на палубе груз сорвало, пока крепили да спускали в трюм, малость помяло. Заживет. З и н а и д а. Ну, как сердце чуяло! Сон даже видела: будто вернулся, и все при тебе, а головы нет, одна фуражка. У, море распроклятущее! Вещи-то где? Н е п е й п и в о. Подарки тебе на судне оставил. На собаках сюда добирался. З и н а и д а. Дождешься от тебя, идол. Н е п е й п и в о (Марине). А это тебе, Мариша, подарок от всех моряков. (Вытащил из-за пазухи живого котенка.) На! М а р и н а. Котенок, живой? Где вы его взяли? Н е п е й п и в о. Ночью в караване баржу раздавило… Л ю д а. Мамочки-и!.. Т а м а р а. Как раздавило?! Н е п е й п и в о. На буксире вели, трос лопнул. А пока заводили новый, льды и сошлись. М а р и н а. Баржа «БМ-34»? С цементом? Н е п е й п и в о. Людей и груз спасли, а вокруг по тросам кошка бегает, мяучит. Неспроста, думаю, вернулся на баржу — гляжу, котенок. З и н а и д а. Ну, вечно ты во все лезешь. У, так бы вот и треснула! Т а м а р а (улыбнулась). За что ж вы его так? З и н а и д а. Мой! Как хочу, этак и верчу. Мужа надо держать во как! (Сжала пальцы в кулак.) Учитесь. (Вдруг.) Пашенька… Н е п е й п и в о. Ну, ладно, ладно, при людях-то. З и н а и д а. Я тебе еще и дома выдам! М а р и н а. Паша, миленький, да здесь, кроме ездовых собак, ни одно животное не выживет… Н е п е й п и в о. Этот выживет! Васькой назови. М а р и н а. А чем я его кормить стану?
Женщины гладят котенка.
Н е п е й п и в о (Зинаиде). Смену-то когда кончаешь? З и н а и д а. Ой, Пашенька, у меня же Нюрка Чижикова под феном сидит, задымилась, поди! (Тащит мужа к двери.) Л ю д а. А что с караваном? Н е п е й п и в о. Идем сюда, в
Женщины расселись в кружок, молча со смаком пьют.
Л ю д а. Смурной этот ваш снабженец. В коридоре здесь прямо на полу улегся. М а р и н а. Предложи ему чаю. З и н а и д а. Чаю еще ему… Да я бы такого своими руками! Молодую жену сгубил! А н н а. Суд оправдал. М а р и н а. Да осуди его — ему самому легче бы было… Т а м а р а. Господи, страсти здесь у вас какие! Л ю д а. Жуть как интересно! М а р и н а. Шофером в совхозе работал. Людей на рынок подвозил. На спуске с горы тормоза и отказали. А утром дождь прошел… В общем, те, что в кузове были, успели выпрыгнуть, а жена с ним в кабине была. В дерево врезались, ее насмерть.
Молчание.
Вот с тех пор и стал избегать людей, на Север подался: коровы — они бессловесные. А н н а. Ты куда это, Людмила? Л ю д а. Чаю ему предложу. (Налила кружку, приоткрыла дверь.) На вот, пей, пока горячий, душу хоть согреешь. Р о с о м а х а. Не просил. Л ю д а. Принесла ведь. Не обожгись только, кипяток. Р о с о м а х а. Ладно, ступай. Л ю д а. Сахару дать? Р о с о м а х а. Тебе, что ли, говорят: ступай! Л ю д а. Ну чего ты на людей кидаешься, чего? Волк ты, а не Росомаха!
Часы бьют пять раз.
А н н а. Уже утро, скоро дежурство пора сдавать. З и н а и д а. А в парикмахерской моей живая очередь: жены моряков марафет наводят. Мастер я здесь разъединственный. (Дотронулась до прически Тамары.) Вот берешь клок волос и делаешь из него — эмоцию! Т а м а р а. Мне попроще бы надо было… З и н а и д а. У меня салон высшего разряда, попроще — в забегаловку ступай. Т а м а р а. Зинаида Васильевна, я не хотела вас обидеть. И на том спасибо. А н н а. Зиночка, а кто мне парик обещал? З и н а и д а. Свои, что ли, рыжие отдам? А н н а. Вот напасть-то, всю жизнь мелким бесом накручиваешься, по ночам на железных бигудях спишь. А с париком сам себе генерал! З и н а и д а. Участковому твоему не нравится? А н н а. Молчит. Только вдруг глянет на меня и… отвернется. А с чего — разве допытаешься. З и н а и д а. Чего не женится, чего за нос водит? А н н а. Самостоятельный, все взвесить хочет. Чтоб через год — развод, да?!
Вернулась Л ю д а.
З и н а и д а. Морячка бы какого ухватила, тот бы раздумывать не стал. Боцмана моего возьми: в самолет садилась, когда в отпуск летела, и не знала, что есть такой — Пашенька, а приземлились в Сочи — сразу в загс. А н н а. Всю жизнь соломенной вдовой на берегу ожидать?
Пауза.
З и н а и д а. Ну, чего молчит твоя машина, радист? Двадцать пять судов с караваном идет, тысяча моряцких душ! Л ю д а (робко). И холостые среди них есть? М а р и н а. Могу запросить от твоего имени. Л ю д а. Эх, влюбиться в кого, что ли! З и н а и д а. Не пойму тебя, москвичка: треп на языке, а душа на замке. Летчику одному голову кружила, теперь к снабженцу липнешь. Л ю д а. А меня судьба его зацепила… Только прежде, Зинаида Васильевна, я другого р а з л ю б и т ь должна. З и н а и д а. Хахаль, что ли, в столице остался? Л ю д а. Женатый, да еще с двумя детьми. М а р и н а. Ну, что ты только про себя не мелешь… Л ю д а. Показать могу. (Достала фото.) Вот, справа он, слева — жена, внизу — дети. З и н а и д а. Ополоумела?! Семью такую разбивать! Л ю д а. Да если бы была она, семья-то. Живут и друг друга: «кретин», «идиотка» — иначе и не кличут… А его детей я и сама забрать согласна. Вот куда только? (Тряхнула головой.) Кооперативную квартиру в Москве здесь, на Севере, себе зарабатываю!
Пауза.
А н н а. Волосы у тебя, Мариночка, полжизни за такую косу отдала б! (Трогает волосы Марины.) Т а м а р а. Господи, у каждого свое… З и н а и д а (вдруг). Что это? Тихо, бабоньки! Никак самолет…
Все прислушались.
Л ю д а. Это «ИЛ-14», с Большой земли… М а р и н а (улыбнулась). Твой Муслим Магомаев? По звуку его уже знаешь? Л ю д а. Нет, он на Чукотку вчера пошел.
На пороге Н е п е й п и в о, он в морском бушлате, фуражка с крабом лихо заломлена на затылок.
З и н а и д а. Ох, держите меня, сейчас об пол грохнусь… Павлуша? Родимый ты мой! Н е п е й п и в о. А раздобрела-то… Рыжей стала! Ну, мать, ты даешь. З и н а и д а. Все ради тебя, окаянного: третий раз масть меняю, забыла, какая от рождения была! Н е п е й п и в о. Задушишь… З и н а и д а. Потоскуй с мое! (Вдруг.) Что у тебя с ногой? Н е п е й п и в о. В шторм на палубе груз сорвало, пока крепили да спускали в трюм, малость помяло. Заживет. З и н а и д а. Ну, как сердце чуяло! Сон даже видела: будто вернулся, и все при тебе, а головы нет, одна фуражка. У, море распроклятущее! Вещи-то где? Н е п е й п и в о. Подарки тебе на судне оставил. На собаках сюда добирался. З и н а и д а. Дождешься от тебя, идол. Н е п е й п и в о (Марине). А это тебе, Мариша, подарок от всех моряков. (Вытащил из-за пазухи живого котенка.) На! М а р и н а. Котенок, живой? Где вы его взяли? Н е п е й п и в о. Ночью в караване баржу раздавило… Л ю д а. Мамочки-и!.. Т а м а р а. Как раздавило?! Н е п е й п и в о. На буксире вели, трос лопнул. А пока заводили новый, льды и сошлись. М а р и н а. Баржа «БМ-34»? С цементом? Н е п е й п и в о. Людей и груз спасли, а вокруг по тросам кошка бегает, мяучит. Неспроста, думаю, вернулся на баржу — гляжу, котенок. З и н а и д а. Ну, вечно ты во все лезешь. У, так бы вот и треснула! Т а м а р а (улыбнулась). За что ж вы его так? З и н а и д а. Мой! Как хочу, этак и верчу. Мужа надо держать во как! (Сжала пальцы в кулак.) Учитесь. (Вдруг.) Пашенька… Н е п е й п и в о. Ну, ладно, ладно, при людях-то. З и н а и д а. Я тебе еще и дома выдам! М а р и н а. Паша, миленький, да здесь, кроме ездовых собак, ни одно животное не выживет… Н е п е й п и в о. Этот выживет! Васькой назови. М а р и н а. А чем я его кормить стану?
Женщины гладят котенка.
Н е п е й п и в о (Зинаиде). Смену-то когда кончаешь? З и н а и д а. Ой, Пашенька, у меня же Нюрка Чижикова под феном сидит, задымилась, поди! (Тащит мужа к двери.) Л ю д а. А что с караваном? Н е п е й п и в о. Идем сюда, в
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (42) »