прошлого.
Но тогда как же нам определить "новый русский" капитализм? Судя по всему, тот факт, что мы имеем с ним дело сегодня, еще не дает нам никаких оснований считать его современным капитализмом. Типологически он гораздо больше схож с "архаическим" капитализмом, заставляя ожидать от него то же самое, что он неизменно демонстрировал и продолжает демонстрировать сегодня на Западе. Там же, живя в его "интермундиях", т. е. прорехах, оставляемых "неравномерностями" глобальной эволюции современного капитализма, он достаточно ограничен в своих возможностях. Не случайно М. Вебер отказывал в праве считаться типичными представителями современного капитализма (его олицетворением) даже таким влиятельным мультимиллионерам, как, например, "Пирпонт Морган, Рокфеллер, Джей Гоулдс и др.", "как бы велико ни было их значение в хозяйственной жизни страны" [1, с. 279]. То же самое мы могли бы сказать и о наших нынешних "олигархах", - с тем, правда, отличием, что "величина" их значения "в хозяйственной жизни" скорее отрицательная, чем положительная. И связано это с тем, что вопрос "кто кого?" фактически решен у нас (в исторически данный "момент") явно не в пользу тех социально-экономических персонажей, которые олицетворяют тенденции современного высокоиндустриального капитализма (все равно - западного, восточного или еще какого-то образца). Мы могли бы позволить себе великодушную веберовскую оценку наших "олигархов" лишь на фоне общей победы промышленного капитализма, которая для нас жизненно необходима, над непромышленным, непродуктивным, словом - паразитическим (ныне олицетворяемым у нас "новыми русскими" миллиардерами, предпочитающими поддерживать своими капиталами "иноземную" экономику). Но, к сожалению, о такой победе мы можем сегодня лишь тоскливо мечтать.
Литература
1. Вебер М. Аграрная история древнего мира. М., 1923. 2. Глинкина С. Особенности теневой экономики в России // Независимая газета: НГ-Политэкономия. N 5. март 1998, С. 13. 3. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма Избр. произвед. М.: Прогресс, 1990.
Но тогда как же нам определить "новый русский" капитализм? Судя по всему, тот факт, что мы имеем с ним дело сегодня, еще не дает нам никаких оснований считать его современным капитализмом. Типологически он гораздо больше схож с "архаическим" капитализмом, заставляя ожидать от него то же самое, что он неизменно демонстрировал и продолжает демонстрировать сегодня на Западе. Там же, живя в его "интермундиях", т. е. прорехах, оставляемых "неравномерностями" глобальной эволюции современного капитализма, он достаточно ограничен в своих возможностях. Не случайно М. Вебер отказывал в праве считаться типичными представителями современного капитализма (его олицетворением) даже таким влиятельным мультимиллионерам, как, например, "Пирпонт Морган, Рокфеллер, Джей Гоулдс и др.", "как бы велико ни было их значение в хозяйственной жизни страны" [1, с. 279]. То же самое мы могли бы сказать и о наших нынешних "олигархах", - с тем, правда, отличием, что "величина" их значения "в хозяйственной жизни" скорее отрицательная, чем положительная. И связано это с тем, что вопрос "кто кого?" фактически решен у нас (в исторически данный "момент") явно не в пользу тех социально-экономических персонажей, которые олицетворяют тенденции современного высокоиндустриального капитализма (все равно - западного, восточного или еще какого-то образца). Мы могли бы позволить себе великодушную веберовскую оценку наших "олигархов" лишь на фоне общей победы промышленного капитализма, которая для нас жизненно необходима, над непромышленным, непродуктивным, словом - паразитическим (ныне олицетворяемым у нас "новыми русскими" миллиардерами, предпочитающими поддерживать своими капиталами "иноземную" экономику). Но, к сожалению, о такой победе мы можем сегодня лишь тоскливо мечтать.
Литература
1. Вебер М. Аграрная история древнего мира. М., 1923. 2. Глинкина С. Особенности теневой экономики в России // Независимая газета: НГ-Политэкономия. N 5. март 1998, С. 13. 3. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма Избр. произвед. М.: Прогресс, 1990.