а может, и Луиза. Они танцевали в каком-то местном клубе и веселились на всю катушку. И Стив вовсе не думал ни о Шейле, ни об Энджи, ни о том, как будет лгать, вернувшись домой. После он повез девицу к себе в отель, и они еще раз выпили в баре. А потом…
Потом в его голове словно лампочка выключилась. Как в мультиках. И он наконец увидел. Все, как есть. Как он собственными руками губит свою жизнь. И что нужно сделать, чтобы все исправить. Первым делом нужно спровадить девицу.
Но это было только началом.
Он поднял трубку и набрал телефон местного цветочного магазина.
— Я хотел бы послать жене дюжину роз на длинных стеблях, — сказал он и, продиктовав адрес, добавил: — Подпишите: «С любовью. Стив».
— Поздравительная карточка? На день рождения? Годовщина?
— Нет. Просто так.
На экране мускулистый мужчина, проверявший клапан на одном из резервуаров, неторопливо поднял голову, когда Макаллисон в сопровождении бригады полицейских вошел в комнату. Мужчина шагнул к ним, слегка повернулся — и исчез. — Черт! — досадливо буркнул Фридман. — Как он это проделал? — Может, стал невидимым? — предположил Макаллисон. — Бред! — У нас еще есть предыдущая четырехчасовая запись слежки. — Включайте, — велел Фридман. — С самого начала. В ускоренном режиме. И с тоской уставился на экран, где Киннок неестественно быстро шмыгал туда-сюда. Сейчас он открывает дверь ванной комнаты, наклоняется над ванной… Возвращается в гостиную, сбрасывает одежду. — Стоп! — воскликнул Фридман. — Остановите на этом месте. Макаллисон нажал кнопку. — Иисусе! — прошептал он. Обнаженное тело Киннока было розовым, совершенно безволосым и без малейших признаков гениталий. — Думаете, он женщина? — озабоченно спросил Макаллисон. — Пускайте запись, — скомандовал Фридман, — с обычной скоростью. Киннок швырнул одежду на диван. Потянулся к горлу и РАССТЕГНУЛ ТЕЛО! — Иисусе! — повторил Макаллисон. Из распахнутой груди Киннока выползло нечто желтое на четырех лапах, заканчивающихся когтями. — Ящерица! — завопил Макаллисон. Они молча смотрели, как желтое ящероподобное существо спрыгнуло на пол и скользнуло в ванную, где и исчезло.
Стивен Лиман устало опустил голову на руки. Руки, в свою очередь, покоились на поцарапанном металлическом столе в комнате следователя. — Кто-нибудь скажет мне, — в который раз воззвал он, — какого дьявола я здесь торчу?! Он не надеялся на ответ. Никто не ждет ответа в ночных кошмарах. Еще час назад все было прекрасно. Он поехал с Энджи на роликовую площадку и долго любовался резвящейся дочерью, наслаждаясь ее возбужденным смехом. Отошел к лотку купить попкорна. И тут его арестовали. Схватили, посадили в машину и привезли в участок, но пока еще ни в чем не обвинили. Однако не позволили позвонить. — Ведь это мое право, не так ли? — протестовал он. — В принципе, да, — кивнул полицейский по имени Фридман, тот, который и задавал вопросы. — Но не в этом случае. — Я должен поговорить с женой. — Ей уже сообщили. Когда отвозили домой вашу дочь. — Сообщили? О чем? — Что вы помогаете нам в расследовании. — Каком еще расследовании? Фридман неопределенно развел руками. — Это связано с национальной безопасностью. — Вы считаете меня шпионом? — Нет, — покачал головой Фридман. — Мы так не думаем. Мужчина, сидевший рядом с ним, высокий, с коротко остриженными волосами, которого Фридман представил как агента Джоунза, при этих словах слегка нахмурился, словно инспектор ненароком выдал важную информацию. — Я хочу позвонить своему адвокату. — Простите. Это позже. В триллерах все было совсем не так. В триллерах обвиняемым всегда позволяют сделать один звонок. И не подвергают их медицинским обследованиям, включая анализы крови и рентген. Да еще без предъявления ордера. В триллерах у копов всегда бывает ордер. Еще одно подтверждение, что все это только кошмар. — Объясните, в конце концов, в чем дело? — в который раз потребовал он. В комнату вошел человек в белом медицинском халате и, передавая Фридману папку, что-то прошептал. Фридман кивнул и, в свою очередь, прошептал что-то агенту Джоунзу, а затем показал Лиману фото полного лысеющего мужчины. — Мистер Лиман, вы узнаете этого человека? — Я уже говорил. Нет. — А этого? Мускулистый незнакомец с отрешенным выражением лица. — Нет. — А вот этого? Новый снимок. Нечеткое изображение гигантской ящерицы, ползущей по ковру. — Вы когда-нибудь видели нечто подобное? — допытывался Фридман. — Нет, — покачал головой Лиман. — Ни разу в жизни. — А это? Крупный план какого-то аквариума. Только внутри не рыба. Человеческие руки. Лиман с отвращением отбросил снимок. — Что это, черт побери? — Клонированные руки, — пояснил агент Джоунз. — Выращены для продажи на черном рынке. — Какое отношение они имеют ко мне? — Самое прямое, — бросил Джоунз. — Все они выращены из одной ткани. ДНК идентична, как, впрочем, и отпечатки пальцев. — И что же? — Именно по ним мы и нашли вас, мистер Лиман. По отпечаткам. Совершенно случайно они отыскались в базе данных компьютера. Мелкое хулиганство, не так ли? — Он сверился с записями. — Чикаго, семьдесят восьмой год? — Погодите, — растерялся Лиман. — Кто-то, должно быть, украл… как там вы сказали… ткани. — Нет, мистер Лиман, — печально покачал головой Фридман. — Сначала мы тоже так думали. Но, похоже, дело гораздо более сложное.
— Не верю! — упорствовала Шейла Лиман. — И никогда не поверю, что бы вы там ни говорили! — Но доказательства… — начал Фридман. — Да, холестерин у него снизился, и что тут такого? — Дело не в холестерине. И не в изменениях кровяного давления и ЭКГ. Хотя все это показательно. А вот костная мозоль на месте старого перелома левой лодыжки каким-то образом рассосалась… — Повторяю, и что тут такого? — Исчез шрам, оставшийся после операции аппендицита… — Да там и шрама-то почти не было! — А почему у него вдруг выросли два удаленных моляра на верхней челюсти? — Чушь! — покачала головой Шейла. — Я знаю собственного жа. Энджи знает отца. И вы никогда не убедите нас… — …в том, что человек, живший с вами все эти месяцы — самозванец? Понимаю, трудно поверить. Но вы сами утверждаете, что он отел другим. Более мягким, спокойным… — Люди меняются, — стояла на своем Шейла. — Постоянно. И это не означает, что их места занимают… пришельцы. — Не пришельцы, миссис Лиман. Клоны, — терпеливо напомнил Фридман. — Клоны,
На экране мускулистый мужчина, проверявший клапан на одном из резервуаров, неторопливо поднял голову, когда Макаллисон в сопровождении бригады полицейских вошел в комнату. Мужчина шагнул к ним, слегка повернулся — и исчез. — Черт! — досадливо буркнул Фридман. — Как он это проделал? — Может, стал невидимым? — предположил Макаллисон. — Бред! — У нас еще есть предыдущая четырехчасовая запись слежки. — Включайте, — велел Фридман. — С самого начала. В ускоренном режиме. И с тоской уставился на экран, где Киннок неестественно быстро шмыгал туда-сюда. Сейчас он открывает дверь ванной комнаты, наклоняется над ванной… Возвращается в гостиную, сбрасывает одежду. — Стоп! — воскликнул Фридман. — Остановите на этом месте. Макаллисон нажал кнопку. — Иисусе! — прошептал он. Обнаженное тело Киннока было розовым, совершенно безволосым и без малейших признаков гениталий. — Думаете, он женщина? — озабоченно спросил Макаллисон. — Пускайте запись, — скомандовал Фридман, — с обычной скоростью. Киннок швырнул одежду на диван. Потянулся к горлу и РАССТЕГНУЛ ТЕЛО! — Иисусе! — повторил Макаллисон. Из распахнутой груди Киннока выползло нечто желтое на четырех лапах, заканчивающихся когтями. — Ящерица! — завопил Макаллисон. Они молча смотрели, как желтое ящероподобное существо спрыгнуло на пол и скользнуло в ванную, где и исчезло.
Стивен Лиман устало опустил голову на руки. Руки, в свою очередь, покоились на поцарапанном металлическом столе в комнате следователя. — Кто-нибудь скажет мне, — в который раз воззвал он, — какого дьявола я здесь торчу?! Он не надеялся на ответ. Никто не ждет ответа в ночных кошмарах. Еще час назад все было прекрасно. Он поехал с Энджи на роликовую площадку и долго любовался резвящейся дочерью, наслаждаясь ее возбужденным смехом. Отошел к лотку купить попкорна. И тут его арестовали. Схватили, посадили в машину и привезли в участок, но пока еще ни в чем не обвинили. Однако не позволили позвонить. — Ведь это мое право, не так ли? — протестовал он. — В принципе, да, — кивнул полицейский по имени Фридман, тот, который и задавал вопросы. — Но не в этом случае. — Я должен поговорить с женой. — Ей уже сообщили. Когда отвозили домой вашу дочь. — Сообщили? О чем? — Что вы помогаете нам в расследовании. — Каком еще расследовании? Фридман неопределенно развел руками. — Это связано с национальной безопасностью. — Вы считаете меня шпионом? — Нет, — покачал головой Фридман. — Мы так не думаем. Мужчина, сидевший рядом с ним, высокий, с коротко остриженными волосами, которого Фридман представил как агента Джоунза, при этих словах слегка нахмурился, словно инспектор ненароком выдал важную информацию. — Я хочу позвонить своему адвокату. — Простите. Это позже. В триллерах все было совсем не так. В триллерах обвиняемым всегда позволяют сделать один звонок. И не подвергают их медицинским обследованиям, включая анализы крови и рентген. Да еще без предъявления ордера. В триллерах у копов всегда бывает ордер. Еще одно подтверждение, что все это только кошмар. — Объясните, в конце концов, в чем дело? — в который раз потребовал он. В комнату вошел человек в белом медицинском халате и, передавая Фридману папку, что-то прошептал. Фридман кивнул и, в свою очередь, прошептал что-то агенту Джоунзу, а затем показал Лиману фото полного лысеющего мужчины. — Мистер Лиман, вы узнаете этого человека? — Я уже говорил. Нет. — А этого? Мускулистый незнакомец с отрешенным выражением лица. — Нет. — А вот этого? Новый снимок. Нечеткое изображение гигантской ящерицы, ползущей по ковру. — Вы когда-нибудь видели нечто подобное? — допытывался Фридман. — Нет, — покачал головой Лиман. — Ни разу в жизни. — А это? Крупный план какого-то аквариума. Только внутри не рыба. Человеческие руки. Лиман с отвращением отбросил снимок. — Что это, черт побери? — Клонированные руки, — пояснил агент Джоунз. — Выращены для продажи на черном рынке. — Какое отношение они имеют ко мне? — Самое прямое, — бросил Джоунз. — Все они выращены из одной ткани. ДНК идентична, как, впрочем, и отпечатки пальцев. — И что же? — Именно по ним мы и нашли вас, мистер Лиман. По отпечаткам. Совершенно случайно они отыскались в базе данных компьютера. Мелкое хулиганство, не так ли? — Он сверился с записями. — Чикаго, семьдесят восьмой год? — Погодите, — растерялся Лиман. — Кто-то, должно быть, украл… как там вы сказали… ткани. — Нет, мистер Лиман, — печально покачал головой Фридман. — Сначала мы тоже так думали. Но, похоже, дело гораздо более сложное.
— Не верю! — упорствовала Шейла Лиман. — И никогда не поверю, что бы вы там ни говорили! — Но доказательства… — начал Фридман. — Да, холестерин у него снизился, и что тут такого? — Дело не в холестерине. И не в изменениях кровяного давления и ЭКГ. Хотя все это показательно. А вот костная мозоль на месте старого перелома левой лодыжки каким-то образом рассосалась… — Повторяю, и что тут такого? — Исчез шрам, оставшийся после операции аппендицита… — Да там и шрама-то почти не было! — А почему у него вдруг выросли два удаленных моляра на верхней челюсти? — Чушь! — покачала головой Шейла. — Я знаю собственного жа. Энджи знает отца. И вы никогда не убедите нас… — …в том, что человек, живший с вами все эти месяцы — самозванец? Понимаю, трудно поверить. Но вы сами утверждаете, что он отел другим. Более мягким, спокойным… — Люди меняются, — стояла на своем Шейла. — Постоянно. И это не означает, что их места занимают… пришельцы. — Не пришельцы, миссис Лиман. Клоны, — терпеливо напомнил Фридман. — Клоны,