и фольклорные сюжеты.

Монголам наследовала династия Мин, родоначальник^[2] которой Хань Линьэр объявил себя земным воплощением будды грядущего Майтрейи. Именно в правление династии Мин были написаны романы, получившие наименование «классических», составившие золотой фонд китайской литературы и опиравшиеся во многом на фольклорные и мифологические сюжеты, — «Речные заводи» Ши Найаня, «Троецарствие» Ло Гуанчьжчуна, «Путешествие на Запад» У Чэнъэня, а также свод новелл Пу Сунлина «Странные истории из кабинета неудачника».

Последней императорской династией Китая стала династия Цин, пришедшая к власти в середине XVII века. Эта династия была чужеземной (маньчжурской, «варварской») по происхождению и потому всячески стремилась доказать свою «укорененность» в китайской культуре. При Цин Китай фактически «законсервировался» с точки зрения культуры и идеологии, завет Чжуанцзы о Поднебесной, которую надлежит спрятать в Поднебесной, превратился в основополагающий принцип государственной политики, благодаря чему иностранные исследователи долгое время не могли разглядеть за ширмой конфуцианского по духу культа живую религиозно-мифологическую традицию.

Века XIX и XX обернулись для Китая серьезными социально-экономическими потрясениями (колониальные войны, две революции, японская агрессия, режим Мао Цзэдуна), однако религиозно-мифологическая традиция продолжала существовать, вновь и вновь доказывая свою живучесть. Пожалуй, именно она является той «Поднебесной в Поднебесной», о которой говорил Чжуанцзы. Сегодня в мире применительно к экономике Китая популярна метафора «Спящий дракон пробуждается»; что касается мифологии (в широком смысле слова), этот дракон в Китае не засыпал никогда.

Основные источники сведений по китайской мифологии, особенно по ее архаическому и конфуцианскому периодам, — это прежде всего сочинения так называемого конфуцианского канона: «Книга песен» («Шицзин»), «Книга преданий» («Шуцзин») и примыкающая к ним иньская «Книга перемен» («Ицзин»), а также «Каталог гор и морей», «Исторические записки» Сыма Цяня, стихи поэта Цюй Юаня (III в. до н. э.), «Записки о поисках духов» Гань Бао. Среди других источников — даосские философские и алхимические трактаты (например, «Баопуцзы» Гэ Хуна), буддийские сутры и их народные переложения (бяньвэнь), классические китайские романы.

«Книгу песен», по преданию, редактировал сам Конфуций, который, по сообщению Сыма Цяня, сократил первоначальные 3000 песен до 305, убрав все то, что «нарушало благопристойность и чинность». (Впрочем, в «Беседах и суждениях» самого Конфуция говорится не о 3000, а о 300 песнях, то же утверждает в своем трактате и видный конфуцианец Моцзы). О составе «Книги песен» переводчик этого произведения на русский язык А. А. Штукин писал: «Памятник состоит из трех частей — „[Го] фэн“ („Нравы [царств]“), „Я“ („Оды“) и „Сун“ („Гимны“). В разделе „Го фэн“ собраны 160 местных народных песен 15 царств эпохи Чжоу. Раздел „Я“ объединяет 105 песен, сложенных при дворе вана — государя династии Чжоу, в столице и ее окрестностях, и включает два подраздела: „Да я“ („Большие оды“ — 31 песня) и „Сяо я“ („Малые оды“ — 80 песен). Раздел „Сун“ содержит 40 гимнов и членится на три подраздела: „Чжоу сун“ („Гимны [дома] Чжоу“), „Лу сун“ („Гимны [князей] Лу“) и „Шан сун“ („Гимны [дома] Шан“). Два последних подраздела представляют собой храмовые песнопения, распространенные в VIII–III веках до нашей эры в царствах Лу и Сун. Произведения, вошедшие в „Шицзин“, собирались специальными чиновниками двора чжоуского вана — синжэнь („путниками“), или цюжэнь („глашатаями“), а также представлялись ко двору сановниками разных рангов. Они служили своего рода информацией с мест о нравах народа для принятия политических решений, совершенствования церемониальных установлений и ритуальной музыки».

Многие песни «Шицзин» содержат обращения к божествам или представляют собой гимны, посвященные этим богам (например, «Гимн Государю-Зерно»). На основании этих обращений и гимнов стала возможной реконструкция некоторых архаических сюжетов китайской мифологии.

Следует отметить, что большинство известных сегодня архаических мифов Китая, в отличие, скажем, от мифов Древней Греции, скандинавских или индийских, представляют собой именно реконструкции, так как связного изложения этих мифологических сюжетов не сохранилось. Яркий образец подобной реконструкции — известная отечественному читателю книга профессора Сычуаньского университета Юань Кэ «Мифы древнего Китая», в которой отрывочные сведения древних источников объединены в связный рассказ (нередко, правда, «приукрашенный» авторской фантазией).

В отличие от «Книги песен», «Книга преданий» — тоже, по легенде, отредактированная Конфуцием — является прозаической. В ней немало сведений о легендарной истории Китая (правление Яо и т. д.), а также встречаются фрагменты мифов и героических сказаний. В 231 году до нашей эры «Книга преданий» попала в число «бесполезных» сочинений, приговоренных императором Цинь Шихуанди к сожжению, но позже была восстановлена по уцелевшим спискам.

Особый интерес для изучения китайской мифологии представляет «Каталог гор и морей», о котором впервые упомянул в своих «Исторических записках» Сыма Цянь. Предание гласит, что «Каталог» был выгравирован на девяти священных сосудах неким Бо И, помощником героя Юя, который усмирил потоп. Как писал философ Ван Чун (I в. н. э.): «Когда Юй и И усмиряли воды потопа, то Юй занимался усмирением вод, а И — записью сведений о различных вещах. Как бы далеки ни были земли за горами и морями, они всюду побывали, осмотрели все, о чем услышали. И создали они „Каталог гор и морей“. Если бы Юй и Бо и не совершили столь дальних путешествий, то не описали бы гор и морей. Описать же горы и моря они смогли потому, что видели все множество вещей».

По составу «Каталог» четко разделяется на две части — «Каталог гор», или «Каталог Пяти сокровенных гор», и «Каталог морей», включающий в себя «Каталог земель за морями», «Каталог земель внутри морей» и даже «Каталог Великих пустынь». Во всех этих разделах неоднократно описываются всевозможные чудесные животные, птицы, рыбы и растения, рассказывается о деяниях Желтого предка (Хуанди) и других первопредков, а также упоминаются другие мифологические сюжеты — чаще всего вскользь. Как отмечала в своем предисловии к русскому изданию «Каталога» его переводчица Э. М. Яншина, «мифологическая традиция зафиксирована в „Каталоге“ в виде лапидарных фрагментов мифов, в которых иногда содержится костяк какого-то сюжета, а иногда упоминается только