молодому парню есть где себя показать. Может, и тебе подвернется удачный случай. С твоим образованием ты быстро языки разные выучишь… (Весело.) Ты уж, наверно, втихомолку все обдумал. (Со смехом хлопает брата, по спине.) Ну, а если вдруг разбогатеешь и станешь миллионером — свистни, сразу с мешком прибегу. Мы с тобой сейчас же деньги в хозяйство вложим!

Роберт (хохочет). О такой практической стороне я никогда не задумывался!

Эндру смотрит на него недоверчиво.

Право же, Энди.

Эндру. А надо бы!

Роберт. Нет, Энди. Ты стараешься навязать мне то, к чему душа не лежит. (Показывает на горизонт, мечтательно.) Должен сказать тебе, единственное, что влечет меня, — это красота. Красота далекая, неведомая, загадочность и таинственность Востока, о котором я столько начитался. Жажда свободы, широкие просторы, радость открытий… Так хочется узнать, что там, за горизонтом! Вот почему я уезжаю.

Эндру. Да ты тронулся!

Роберт. Возможно. Но я сказал тебе правду.

Эндру. Не верю. Все это ты выдумал, стихов начитался. Ладно, тряхнет тебя хорошенько приступ морской болезни — живо излечишься.

Роберт (нахмурясь). Нет, Энди. Я говорю серьезно.

Эндру. Оставайся-ка лучше дома. Здесь, на ферме, есть все, чего ты ищешь. Тут тебе и широкие просторы, и свобода, и море недалеко — пройди одну милю до берега и смотри на горизонт сколько хочешь. И красоты кругом полно — зимой вот только ее чуть меньше. (Усмехается.) А всякие там чудеса и тайны, о которых ты толковал, — я, правда, их тут не встречал, но, может, и они где-нибудь поблизости скрываются. Ферма у нас первоклассная, чего-чего на ней только нет! (Смеется.)

Роберт (невольно присоединяется к смеху Эндру). Какой смысл объяснять тебе, такому чурбану!

Эндру. Пусть чурбан. Но я прав, ты еще до отъезда это увидишь. Не окончательно же ты помешался! А будешь в море — об этой чепухе помалкивай. Не то дядя Дик вышвырнет тебя за борт. (Спрыгивает с ограды.) Побегу домой, умоюсь хоть, а то миссис Аткинс вот-вот придет.

Роберт (многозначительно). И Рут тоже.

Эндру (смутившись, избегая глядеть на Роберта и притворяясь равнодушным). Да, папа сказал, что и Рут. Ну, бегу. (Перепрыгивает через канаву.)

Роберт (по-видимому, борясь с каким-то сильным внутренним чувством). Погоди минутку, Энди! (Спрыгивает с ограды.) Я тебе еще кое-что хочу сказать… (Обрывает себя, закусив губу и покраснев.)

Эндру (вопросительно взглянув на него). Да?

Роберт (смущенно). Нет, — я ничего. Я так.

Эндру (пристально вглядывается в отвернувшегося от него Роберта). Может, я догадываюсь, что ты хочешь сказать… но, думаю, ты прав, что не говоришь… (Схватив руку Роберта, крепко ее сжимает.)

С минуту братья глядят друг другу в глаза.

Ничего мы тут не поделаем, Роб. (Поворачивается, внезапно выпуская руку Роберта.) Так скоро придешь?

Роберт (вяло). Да.

Эндру. Значит, скоро увидимся. (Уходит влево по дороге.)

Роберт некоторое время следит за ним взглядом, затем снова взбирается на ограду и смотрит вдаль. Лицо его очень печально. Слева вбегает Рут, девушка лет двадцати, пышущая здоровьем. Русоволосая, в простеньком белом платье, на загорелом круглом личике красиво выделяются голубые глаза. Она очаровательна дерзостью и свежестью юности; в ней угадывается упорство, умение идти к поставленной цели.

Рут (увидев Роберта). Здорово, Робби.

Роберт (вздрогнув от неожиданности). Здравствуй, Рут.

Рут (перепрыгивает через кювет и присаживается около него на ограду). Я искала тебя.

Роберт (многозначительно). Только что здесь был Энди.

Рут. Знаю — я встретила его. Он сказал, что ты здесь. (Кокетливо.) Я искала не Энди, как ты считаешь. Я искала тебя.

Роберт. Потому что я завтра уезжаю?

Рут. Нет. Твоя мама послала меня. Тебя нет долго — и она беспокоится. А я только что привезла к вам свою маму.

Роберт. Как она себя чувствует?

Рут (лицо ее становится печальным). Как всегда, ни лучше, ни хуже. О господи, хоть бы она немножко поправилась… Или уж скорей бы конец — все равно его не миновать.

Роберт. Она опять тебя пилила?

Рут (качает головой; с гневом.) Конечно, она только этим и занимается. Что бы я ни делала — для нее все не так. С каждым днем она все больше раздражается. О Роб, ты понятия не имеешь, как с ней тяжело! Вдвоем в огромном пустом доме… всякий сошел бы с ума. Если бы папа был жив… (Останавливается, словно устыдившись своей несдержанности.) Наверно, не надо жаловаться. Но я только тебе — больше никому! (Вздыхает.) Бедная мама, одному богу известно, как она страдает. С самого моего рождения сидит неподвижно в кресле, сама шагу сделать не может. Но почему она сердится на меня все время? Как бы я хотела тоже куда-нибудь уехать, как ты.

Роберт. Уехать не так-то легко… а иногда и оставаться не легче.

Рут. Не дура ли я? Дала себе слово не заводить разговора о твоем путешествии, пока ты не уедешь, — и вот, пожалуйста, не выдержала.

Роберт. А почему ты не хотела говорить о нем?

Рут. Не хотела портить последний вечер. О Роб, как я буду… как мы все будем скучать о тебе. Твоя мама выглядит так, словно вот-вот разрыдается. Ты должен знать… что я чувствую… Энди, и ты, и я — ведь мы, пожалуй, всю нашу жизнь были вместе…

Роберт (пытаясь улыбнуться). Ты и Энди и теперь будете вместе. Вот мне без вас будет тяжело.

Рут. Но ты увидишь новые страны, встретишь новых людей… А мы останемся здесь, на старом месте, где все каждую минуту будет напоминать о тебе. Не стыдно ли тебе уезжать сейчас — весной, когда все кругом так чудесно? (Вздохнув.) Но зачем говорить об этом? Ведь для тебя самое лучшее — уехать… Ради твоего здоровья. Говорят, морское путешествие принесет тебе пользу.

Роберт (с недовольной гримасой). Ты-то не говори со мной как с безнадежно больным. Надоело от других слушать. Право же, Рут, я никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Не ради своего здоровья я собираюсь путешествовать.

Рут. Разумеется. Тебе хочется проявить себя, попытать счастья, как говорит твой отец.

Роберт (рассердившись). Наплевать мне на все это! Я б и дорогу не пересек ради всего этого! Я скорее бы сбежал… (Смеется над собственным раздражением.) Прости, Рут, я рассердился, но и Энди тоже тут высказывал мне всяческие практические соображения.

Рут (несколько озадачена). Ну, если не поэтому… (С внезапной силой.) То почему же ты все-таки едешь?

Роберт (быстро повернувшись к ней, с удивлением, медленно). А почему ты об этом спрашиваешь, Рут?

Рут (опуская глаза под его испытующим