установить в тайнике: Мекка не станет, не станет его крепости, не станет тайника с реликвиями создателей, не станет и несчастных, лишенных разума обитателей Ямы.

Дейлт понимал и другое. Он не оставит внизу одни только разрушения. Его миссия также и созидательна.

Он создает легенду.

И все с помощью маломощной ударной волны.

Поднося палеи к датчику, который активировал ионный привод, Дейлт начал в уме составлять прошение об отставке на имя руководства Культурологической службы.

Эпилог

…Все началось с жертвоприношения, которое обожгло их разум. И носители Дара, ведомые апостолом Рэбом, распространили весть: Господу было угодно направить нам своего посланца в образе, который тогда считался низшей формой жизни. Господь поступил так, чтобы показать нам, что тери тоже люди и что мы все — братья.

— Поразительно! — воскликнул отец Пирелла, идя следом за Мантой к месту, которое называлось Божьей Отметиной. — Наш «посланец» сделал то же самое — он явился нам в образе представителя гонимой расы.

— И он был убит так же, как наш? — спросил Манта.

— Примерно так же.

— А потом Господь явил вам свой гнев?

— Гнев? Нет. Господь выказал свою любовь, простив всех.

Манта обдумал услышанное.

— Возможно, на правителя Мекка у Господа не хватило любви. А может быть… нашего посланца он любил больше.

Манта раздвинул ветви, и листва перестала загораживать им вид. Они стояли на вершине невысокого холма. Перед ними лежала Божья Отметина — круглая поляна, с километр в диаметре, поросшая зеленой травой. Все, что когда-то находилось на том месте, было расплавлено, растворено — видимо, мошным взрывом невообразимой силы.

— Господь не оставил нам сомнений в том, какие чувства он испытывал. Он наложил свой перст на крепость Верховного правителя Мекка, и с того дня никто и никогда не преследует тери.

— Пока я придерживаю дегенеративные процессы, ты будешь жить вечно.

Он замер на полушаге.

— Вечно?

— Ну да. Старожилы этой планеты знают, что говорят, предупреждая детей: «Из каждой тысячи пораженных девятьсот девяносто девять умрут». Вывод очевиден — тысячный никогда не умрет.

— Никогда?

— Ну, если тебе в грудь ударит энергетический заряд, как Антону, я ничего не смогу поделать. Если нет, позабочусь, чтобы ты не умер от старости. Собственно говоря, чтобы даже не старился.

Потрясающий смысл слов Парда вдруг обрушился на него с полной силой.

— Иными словами, — выдохнул Стивен Дейлт, — я бессмертен…

— Предпочитаю другое местоимение — мы бессмертны.

— Не верю.

— Мне плевать, веришь или не веришь. Я буду хранить твою жизнь долго-долго, Стив, ибо, пока ты живешь, я живу, а мне все больше нравится жить.

Он не шевельнулся и не ответил.

— Ну, чего ждем? В галактике полным-полно миров, которые надо увидеть, обжить, а этот осточертел мне до тошноты!

— Куда спешить? — улыбнулся Дейлт.

После долгой паузы Пард согласился:

— Твоя правда, Стив. Действительно, нет никакой спешки. Все на свете время наше. Буквально.