он не сможет остановить нас.
Наоми еще раз сплюнула.
— А почему он здесь? Я думала, он никогда сюда сам не приходит.
— Он пришел следом за мной, — сказал Алекс. — А почему бы и нет? Ведь он — мой ангел-хранитель. Точно так же как Винг — твой. Так что вы с твоей мамой, наверное, попали в эту передрягу из-за меня.
— Тоже мне умный какой, — сказала Ева. — Уивер сказала мне, что она была замужем за Мейзером. Они точно так же связаны, как и мы. Одного не могу понять, Спайкер-то чей ангел-хранитель?
— А кто это — Спайкер? — спросил Алекс.
И в этот момент дверь затрещала и заходила на петлях. Ветер мог захлопнуть ее в любой момент.
Наоми плюнула на ботинок стоявшей рядом тени.
— Пошли! — крикнула она. — Полетели!
Крылатый муравей, белый голубь и модель вертолета пролетели сквозь дверной проем и исчезли во тьме. Дверь за ними с грохотом захлопнулась.
Бледная тень разрыдалась.
— Сработало! — возликовала она. — Они излечены! Я знал, что все сработает и получится!
В древесном доме над баньяновой рощей Уивер заканчивала лепить глиняные фигурки. Алексу не хватало одного кусочка, а Наоми выглядела немного скрюченной, но они уже были очень похожи на настоящих. Уивер опустила руки в чашу с водой. Со стороны Индийского океана прилетел попугай. Приземлившись на лиану рядом со своими собратьями, он пронзительно заверещал, привлекая внимание Преподобной. Уивер подняла голову, отрываясь от работы. — Так они сумели?! — переспросила она. — Чудесная новость! Как хорошо, что я заранее заготовила немного плоти специально для них. Уивер сбросила слепленные фигурки вниз со своего дома на вершине дерева. Фигурки упали на нижние ветви баньяна и исчезли. — Тусон, Аризона, — крикнула она, обращаясь к баньянам, — 1973-й! Автовокзал! — Без проблем, — ответили деревья. — Считай, что уже сделано. По листьям баньяна прошелестели едва заметные капельки дождя.
Лейтенант Винг управлял катамараном. На борту его были еще три моряка, они плыли по Атлантике примерно за две тысячи лет до нашей эры. Он стоял на главной палубе в белой льняной тунике, босой, держась за румпель. Палуба катамарана была сделана из связанных пучков полого тростника. Паруса были из лучших пеньковых полотнищ. Команда Винга возилась с канатами. Моряки в команде Винга были финикийцами — стройные безбородые юноши, всегда готовые повеселиться и посмеяться. Винг внимательно вслушивался в то, что сообщал ему налетевший и опавший ветер. — Это хорошо, желаю им удачи, — проговорил Винг. — Теперь все устроится. А что там со Спайкер и стариком? Но на это ветер ничего не ответил.
Музыкальная шкатулка все еще играла, едва-едва. Моя пружина практически раскрутилась. Мои латунные шишечки, скользя по медным пластинкам, все еще издавали треньканье. Но никто этого не слышал. Никого это не заботило. Никого внутри меня уже не было. Мой индикатор показывал «00». Пустыня белых песков была пуста. Три солнца взорвались, и от них остались только три черных дыры в белом небе. На песке — три цепочки следов. Они поднимаются до гребня дюны и там исчезают, словно три странника провалились сквозь землю или вознеслись на небо. По правде сказать, я так устал с ними возиться. Поначалу мне не хотелось умирать в одиночестве. Теперь же мне хочется, чтобы меня просто оставили в покое. Кто-то шумит в коридоре. А тень прячется в углу кабинета. Нельзя уйти от судьбы, ты же знаешь. Как нельзя изменить чье-то сознание — это все равно что пытаться обучить старую собаку новым штукам. Так что тебе остается только принять неизбежное. Можешь даже сам повеситься. Не обращайте внимания на мою болтовню. Я уже убит. Хотите, я открою вам тайну? Ева никогда не была жрицей народа майя. Наоми никогда не замерзала в нитрогене и никогда не превращалась в боулинге в неоплазматическое чудовище. Алекс никогда не лишался рук. Никто из них никогда не видел, как плавятся люди и высыхают океаны. Сумасшедшие всегда лгут! Они живут в своих собственных мирах! P.P.P.s. Мы называем это ПППс — Переживаемые Переносимые Планетарные миры для сумасшедших. Люди, сошедшие с ума, придумывают их постоянно. Но эти миры опасны. Они слишком тяжелы для людей. Из-за них они и сходят с ума. Только машины могут находиться там в безопасности. Поэтому доктор Мейзер и изобрел меня — механизмы с ума не сходят. Напоследок открою вам еще один секрет. Бурь и смерчей тоже не существует. Так же как и ангелов. И музыкальных шкатулок.
Спайкер стояла посреди коридора. С ее мокрой одежды немилосердно текло на ковер. Вверху и внизу огромного холла во всех коридорах начали медленно открываться двери. Из них полезли демоны всех мастей и расцветок. Здесь были кибернетические демоны, похожие на цикад, и демоны арктических людоедов с когтями, покрытыми заледеневшей кровью. Демоны в головных уборах из перьев, с ацтекскими боевыми дубинками и галлюциногенными грибами вместо голов. Были здесь и злые демоны из личных кошмаров доктора Мейзера — помесь человека и осадной башни, ощетинившейся копьями. Казалось, коридор не вмещал их всех — хтонических демонов, морских демонов, вирусоподобных демонов, космических… Спайкер обнажила мечи. Самый сильный из демонов был похож на зеленую чешуйчатую жабу с раздвоенным хвостом. Жаба выпрыгнула сзади Спайкер, возникнув прямо из стены. Начиная с этого мгновения Спайкер как будто бы размножилась — ее можно было увидеть одновременно везде. Часть демонов полегла с сюрикенами в горле. Другим она срубила головы. Тех демонов, что были слишком тупы, чтобы упасть и не мешаться под ногами, она рубила слоями, превращая в кровавое месиво. Грязная работа, но она ей нравилась. Цикад она расплющивала с помощью оторванной руки одной из замковых горгулий. В конце концов остались только арктические людоеды, которых она также раскрошила на мелкие кусочки. Когда избиение завершилось, Спайкер обозрела поле, усеянное трупами поверженных врагов. Потом опустила мечи в ножны и повернулась к той единственной двери в ближайшем коридоре, которая так и осталась закрытой. Она отпихнула с дороги срубленную голову и направилась к цели. Дверь в кабинет она выбила ударом ноги. В комнате было темно. На полу догорали обрывки файлов медицинской картотеки. Мониторы видеонаблюдения были разбиты. Отблески пламени отражались в их осколках, валявшихся на иолу. Спайкер прошла в комнату. Письменный стол был завален таблетками и кусками часового механизма, выпавшими из моих внутренностей. Я играл яванскую мелодию, медленную и
В древесном доме над баньяновой рощей Уивер заканчивала лепить глиняные фигурки. Алексу не хватало одного кусочка, а Наоми выглядела немного скрюченной, но они уже были очень похожи на настоящих. Уивер опустила руки в чашу с водой. Со стороны Индийского океана прилетел попугай. Приземлившись на лиану рядом со своими собратьями, он пронзительно заверещал, привлекая внимание Преподобной. Уивер подняла голову, отрываясь от работы. — Так они сумели?! — переспросила она. — Чудесная новость! Как хорошо, что я заранее заготовила немного плоти специально для них. Уивер сбросила слепленные фигурки вниз со своего дома на вершине дерева. Фигурки упали на нижние ветви баньяна и исчезли. — Тусон, Аризона, — крикнула она, обращаясь к баньянам, — 1973-й! Автовокзал! — Без проблем, — ответили деревья. — Считай, что уже сделано. По листьям баньяна прошелестели едва заметные капельки дождя.
Лейтенант Винг управлял катамараном. На борту его были еще три моряка, они плыли по Атлантике примерно за две тысячи лет до нашей эры. Он стоял на главной палубе в белой льняной тунике, босой, держась за румпель. Палуба катамарана была сделана из связанных пучков полого тростника. Паруса были из лучших пеньковых полотнищ. Команда Винга возилась с канатами. Моряки в команде Винга были финикийцами — стройные безбородые юноши, всегда готовые повеселиться и посмеяться. Винг внимательно вслушивался в то, что сообщал ему налетевший и опавший ветер. — Это хорошо, желаю им удачи, — проговорил Винг. — Теперь все устроится. А что там со Спайкер и стариком? Но на это ветер ничего не ответил.
Музыкальная шкатулка все еще играла, едва-едва. Моя пружина практически раскрутилась. Мои латунные шишечки, скользя по медным пластинкам, все еще издавали треньканье. Но никто этого не слышал. Никого это не заботило. Никого внутри меня уже не было. Мой индикатор показывал «00». Пустыня белых песков была пуста. Три солнца взорвались, и от них остались только три черных дыры в белом небе. На песке — три цепочки следов. Они поднимаются до гребня дюны и там исчезают, словно три странника провалились сквозь землю или вознеслись на небо. По правде сказать, я так устал с ними возиться. Поначалу мне не хотелось умирать в одиночестве. Теперь же мне хочется, чтобы меня просто оставили в покое. Кто-то шумит в коридоре. А тень прячется в углу кабинета. Нельзя уйти от судьбы, ты же знаешь. Как нельзя изменить чье-то сознание — это все равно что пытаться обучить старую собаку новым штукам. Так что тебе остается только принять неизбежное. Можешь даже сам повеситься. Не обращайте внимания на мою болтовню. Я уже убит. Хотите, я открою вам тайну? Ева никогда не была жрицей народа майя. Наоми никогда не замерзала в нитрогене и никогда не превращалась в боулинге в неоплазматическое чудовище. Алекс никогда не лишался рук. Никто из них никогда не видел, как плавятся люди и высыхают океаны. Сумасшедшие всегда лгут! Они живут в своих собственных мирах! P.P.P.s. Мы называем это ПППс — Переживаемые Переносимые Планетарные миры для сумасшедших. Люди, сошедшие с ума, придумывают их постоянно. Но эти миры опасны. Они слишком тяжелы для людей. Из-за них они и сходят с ума. Только машины могут находиться там в безопасности. Поэтому доктор Мейзер и изобрел меня — механизмы с ума не сходят. Напоследок открою вам еще один секрет. Бурь и смерчей тоже не существует. Так же как и ангелов. И музыкальных шкатулок.
Спайкер стояла посреди коридора. С ее мокрой одежды немилосердно текло на ковер. Вверху и внизу огромного холла во всех коридорах начали медленно открываться двери. Из них полезли демоны всех мастей и расцветок. Здесь были кибернетические демоны, похожие на цикад, и демоны арктических людоедов с когтями, покрытыми заледеневшей кровью. Демоны в головных уборах из перьев, с ацтекскими боевыми дубинками и галлюциногенными грибами вместо голов. Были здесь и злые демоны из личных кошмаров доктора Мейзера — помесь человека и осадной башни, ощетинившейся копьями. Казалось, коридор не вмещал их всех — хтонических демонов, морских демонов, вирусоподобных демонов, космических… Спайкер обнажила мечи. Самый сильный из демонов был похож на зеленую чешуйчатую жабу с раздвоенным хвостом. Жаба выпрыгнула сзади Спайкер, возникнув прямо из стены. Начиная с этого мгновения Спайкер как будто бы размножилась — ее можно было увидеть одновременно везде. Часть демонов полегла с сюрикенами в горле. Другим она срубила головы. Тех демонов, что были слишком тупы, чтобы упасть и не мешаться под ногами, она рубила слоями, превращая в кровавое месиво. Грязная работа, но она ей нравилась. Цикад она расплющивала с помощью оторванной руки одной из замковых горгулий. В конце концов остались только арктические людоеды, которых она также раскрошила на мелкие кусочки. Когда избиение завершилось, Спайкер обозрела поле, усеянное трупами поверженных врагов. Потом опустила мечи в ножны и повернулась к той единственной двери в ближайшем коридоре, которая так и осталась закрытой. Она отпихнула с дороги срубленную голову и направилась к цели. Дверь в кабинет она выбила ударом ноги. В комнате было темно. На полу догорали обрывки файлов медицинской картотеки. Мониторы видеонаблюдения были разбиты. Отблески пламени отражались в их осколках, валявшихся на иолу. Спайкер прошла в комнату. Письменный стол был завален таблетками и кусками часового механизма, выпавшими из моих внутренностей. Я играл яванскую мелодию, медленную и
