Алексей Березин Диалог

— Господи!..

Наклоняюсь вниз, к самому лицу. Тени размазала, глаза мокрые. Плакал ребенок.

— Что тебе?

— Ой! Ты меня слышишь, что ли?

— Конечно, слышу. А ты как думала?

— Я думала… Не знаю.

— Сам вижу, что не знаешь. Ладно, что там у тебя стряслось-то?

— Сашка… — и шмыгает носом.

— Что — Сашка?

— Он меня не любит, вот что!

— Та-а-ак… Ну, а я-то что могу сделать? Не любит — уходи от него.

— Ну да! Как это «уходи»? Он мне нравится.

— Это чем же он тебе так нравится?

— Ну… Просто нравится, и все.

— Ой, темнишь, ой, недоговариваешь! Ведь я же знаю все. Давай, говори как есть.

— А если знаешь, зачем спрашиваешь?

— Хочу тебя послушать. Заодно и сама определишься, а то сдается мне, что ты и сама толком не поймешь, что тебе нравится, а что нет. Давай, начинай. Перечисляй, что в нем такого замечательного.

— Ну… Он красивый. Сильный.

— Ну, это да. Не спорю. Удачно получился.

— И машина у него что надо…

— Так тебе машина нравится, или он?

— Он, конечно! Но это же его машина!

— Ну-у-у… Это как посмотреть. А еще?

— Квартира…

— А если предложу выбирать: квартиру с машиной или Сашку — что выберешь?

— Ой… Ну, Сашку, конечно!

— Ну вот и забудь про квартиру с машиной. Представь, что их нет.

— Хорошо.

— Теперь что нравится?

— Ну…

— Что, ничего на ум не приходит, что ли? Ты же, когда знакомилась, не знала, что у него машина и квартира. Чем он тебе приглянулся-то?

— У него глаза красивые… И еще он мне сказал, что я ему нравлюсь!

— Помню, было такое. А что ему в тебе понравилось?

— Фигура, и волосы… Ну, я уже точно не помню, как он сказал. Наверное, еще что-то…

— Ножки он твои очень хвалил, вот что.

— Точно!

— Вот видишь, и помнишь все. А что ж тебя не устраивает?

— Как что? Я же говорю, он меня не любит!

— Конечно, не любит. Ему твои ножки нравятся. И фигура. Это еще не любовь.

— Ну, и вот!.. Ты сделай, чтобы он меня любил!

— Тебе надо непременно, чтоб тебя любили?

— Конечно.

— Пожалуйста. Тебя Петя любит.

— Какой еще Петя?

— С работы.

— Шофер, что ли? Да он же рябой, и уже лысеет.

— Зато любит. Ты, что, не видела, как он на тебя смотрит? И подвозит тебя почти каждый день с работы, а ведь живет совсем в другой стороне. И цветы тебе дарит на все праздники. И шоколадку в прошлый четверг, помнишь?

— Подумаешь, шоколадка!

— Вот и подумаешь. У него до зарплаты сто рублей осталось, а он тебе шоколадку купил. Потом занимал у друзей.

— Ну и что? Я же его не люблю!

— Так может лучше сделать, чтобы ты его полюбила?

— Ну, да! Ты скажешь тоже. Нет. Я Сашку люблю.

— Правда любишь?

— Конечно, правда!

— А когда он в аварию попадет, не бросишь? Он же четыре года на ноги встать не сможет.

— Какую аварию?

— Обычную. Какие аварии бывают?

— Ой… А что с ним будет?

— Не скажу.

— Это серьезное что-то?

— Серьезное. Квартиру с машиной продать придется. И еще денег занять, на лечение.

— Ой… А можно…

— Что?

— Господи… А, может, можно как-нибудь… Без аварии?

— Да конечно же, можно. Придумал я аварию, только что придумал. Не будет с ним никакой аварии. Это я тебя проверяю. Только ведь жизнь, она такая. Мало ли что может произойти. Если не авария, то что-то еще.

— Что?

— Все, что угодно. Зачем тебе знать? Может, он через полгода тоже лысеть начнет. Или, к примеру, ослепнет. Что тогда?

— Ну, пожалуйста, пожалуйста-препожалуйста! Не надо ему ничего плохого делать!

— А иначе — что? Ты его разлюбишь?.. Ну-у, не реви, не реви. Вытри слезы-то. На платок, — сотворяю ей платок.

— Я… не хочу!..

— Конечно, не хочешь. Да и я не хочу. Ну, предположим, ничего с ним плохого не случится. Ни через год, ни через десять. Только ведь он когда-нибудь постареет. Старость, она никого не красит. В семьдесят он не будет ни стройным, ни сильным, ни красивым. Захочешь с ним жить?

— Я… Я… не знаю.

— Вот видишь.

— Тогда сделай, чтобы и я его любила!

— Ну вот, это уже лучше. А Петька как же? Сделать, чтобы разлюбил?

— А ты можешь?

— Я все могу. Только вот одна проблемка.

— Какая?

— А сама не догадываешься?

— Нет.

— Как думаешь, он сам этого захотел бы?

— Не знаю… Нет?

— Конечно, нет. А Сашка?

— Что — Сашка?

— Он захочет в тебя влюбиться?

— А разве нет?

— Может, да, а может и нет. Ты же понимаешь — когда ты себе любви просишь, я помогу. А когда другим…

— Надо, чтобы он сам захотел?

— Конечно.

— Что же делать? А если я буду его любить, а он меня — нет?

— И правда, что же делать?

— Ну, ты же Бог! Неужели ты не можешь ничего придумать?

— Могу, конечно. Могу взять и прямо сейчас всех людей на пары разбить. И заставить влюбиться друг в друга.

— А почему не сделаешь?

— Хорошо, давай сделаю. Ты полюбишь Петю.

— Как Петю? Почему?

— Ну, он же тебя уже любит? Значит, по крайней мере один человек будет любить по собственному желанию.

— Ну, ага! А мое желание как же?

— Ты же сама только что хотела, чтобы Сашка тебя любил. Ты его желание спрашивала?

— Но я же ему нравлюсь!

— Но он же тебя не любит?

— Ну, как не любит, если я ему нравлюсь!

— Ты же мне сама сказала. С чего разговор-то начала? Забыла?

— Ой…

— Вот тебе и «ой». Так что же мне делать?

— Не знаю…

— Вот и я не знаю.

— Как же ты не знаешь? Ты же все знаешь?!

— Все знаю, а как с вами быть, не знаю. Это уж вам самим решать.

— И ничего нельзя сделать?

— Сделать-то можно, да только всем все равно не угодишь. Вы же не куклы, вы ведь живые. Вы сами влюбляетесь — я не помогаю.

— Никогда-никогда?

— Никогда-никогда.

— Я думала, ты поможешь…

— Влюбиться? Или Сашку в тебя влюбить? Так ведь моя помощь для этого не требуется.

— А как тогда?

Улыбаюсь.

— Я? Я сама должна?

— Конечно. Видишь, вот я тебе и помог.

— Но я же так и не знаю, что мне делать! Как быть-то, хоть посоветуй?

— Люби. Просто — люби.

— Кого? Сашку?

— А кого ты хочешь любить?

— Сашку.

— Тогда — Сашку.

— А он? Он будет меня любить?

— Это уже от него зависит. И от тебя, наверное, отчасти.

— А если нет?

— Тогда только ты будешь его любить. Разве этого мало?

— Не знаю… А как же можно любить, если тебя не любят?

— А как тебя Петя любит? Вот так и можно.

— Но это же нечестно!

— Почему?

— Ну, как!.. Я же не виновата, что Сашка меня не любит! И Петька тоже не виноват, что… что я… Вот ты скажи, почему все не могут быть счастливы?

— Почему же не могут? Могут. Просто большинство сами не знают, что для