написать об этом книгу. Возьми весь квартал, начни с Крамеров. Почему, когда на нее смотришь, ты думаешь, что она самая тихая и благообразная...
— Ма, ма, эй, мама, — позвал сын Элен через несколько часов. — Ма, ты заболела? Эй, мама!
— Так, мы добрались до Фицгиббонов, — говорил Конфидо. — К бедному, маленькому, невинному подкаблучнику...
— Ма! — орал Пол.
— Ой, — пробормотала Элен, открывая глаза. — Ты напугал меня. Что ты здесь делаешь? — Она сидела на кухне в кресле-качалке и ничего не понимала.
— Уже четвертый час, ма. О чем ты думаешь?
— Дорогой, неужели уже так поздно? Как быстро летит время.
— Мам, можно я послушаю Конфидо?
— Это не для детских ушей, — в шоке сказала Элен. — Я не разрешаю. Это только для взрослых.
— Ну, можно я хотя бы посмотрю?
С трудом Элен вытащила Конфидо из уха и положила на стол.
— Вот он, видишь? Только и всего.
— Парень, тут лежит миллиард долларов, — прошептал Пол. — Так и не скажешь, да? Целый миллиард, — он был похож на своего отца прошлой ночью, — можно мне мотоцикл?
— Всему свое время, Пол.
— Почему ты еще в халате? — спросила дочь.
— Я как раз шла переодеваться, — ответила Элен.
Ее голова кипела от соседских сплетен. Раньше она слышала лишь их обрывки, теперь Конфидо напомнил все и выстроил в мозаику. Она была в спальне всего секунду, когда из кухни послышались дикие крики. Она вбежала на кухню и увидела, что Сюзанна плачет, а покрасневший Пол стоит с вызывающим выражением лица. У него в ухе был Конфидо. — Пол! — прокричала Элен. — Мне все равно, — ответил он. — Я рад это слышать. Теперь я знаю всю правду. — Он толкнул меня, — рыдала Сюзанна. — Конфидо сказал, — ответил Пол. — Пол, — в ужасе проговорила Элен. — О чем ты говоришь? Правду о чем? — Я не твой сын, — выпалил он. — Конечно мой! — Конфидо сказал, что не твой, — отрезал Пол. — Конфидо сказал, что я приемный. Ты любишь только Сюзанну, поэтому здесь так плохо ко мне относятся. — Пол, дорогой, это просто ложь. Я тебя уверяю. Я клянусь тебе. И я не понимаю, что ты имеешь в виду под «плохим отношением». — Конфидо говорит, что это правда, — упорствовал Пол. — Отдай мне эту мерзкую маленькую скотину, — потребовала Элен и вышла с прибором через заднюю дверь.
— Эй, — сказал Генри, танцуя чечетку, — у меня для тебя отличные новости. Сегодня прекрасный день! Я теперь безработный. Правда, это прекрасно? Они в любой момент с радостью возьмут меня обратно. Когда рак на горе свистнет. — Хм, — ответила Элен. — На бога надейся, а сам не плошай, — сказал Генри. — У меня теперь развязаны руки. — Хм, — повторила Элен. Пол и Сюзанн встали рядом с матерью и мрачно уставились на отца. — В чем дело, — спросил он. — Здесь, как на похоронах. — Мама похоронила его, — прохрипел Пол. — Она похоронила Конфидо. — Да, да, это она. Она это действительно сделала. Под гортензией, — добавила Сюзанн. — Генри, я должна была. Или мы, или он, — прошептала Элен и обняла его. Генри оттолкнул ее. —Похоронила? Похоронила? — бормотал он и тряс ее руку. — Его всего лишь надо было выключить! Он медленно прошел через дом во двор. Семья в страхе смотрела на него. Он искал могилу, даже не спросив направления. Он раскопал Конфидо и очистил от грязи своим носовым платком. Вставил наушник и прислушался. — Все в порядке, он работает, — смягчился он. — Что на тебя нашло? — Что он сказал тебе? — спросила в ответ Элен. Он вздохнул и устало оглянулся. — Он сказал, что если мы не воспользуемся этой возможностью, то кто-нибудь все равно на этом заработает, рано или поздно. — Пусть это будут другие, — сказал Элен. — Почему? — спросил Генри и посмотрел на нее вызывающе. Но вся его спесь быстро пропала, и он оглянулся. — Если ты говорил с Конфидо, то ты сам знаешь, почему. Так? — ответила Элен. Генри закрыл глаза. —-Он будет продаваться, он будет продаваться, он будет продаваться, — бормотал он. — Господи, он будет продаваться! — Он вытаскивает все плохое, что в нас есть, Генри, — Элен зарыдала. — Ни у кого не должно быть этой штуки, Генри, ни у кого! Этот тихий голос слишком громко звучит. Осенняя тишина и шорох опавших листьев прерывались только посвистыванием Генри. — Да, — сказал он, — я знаю. Он вытащил Конфидо из уха и снова его закопал, бросив сверху ком грязи. — Что он сказал напоследок, папа? — спросил Пол. Генри грустно ухмыльнулся. — Я буду следить за тобой, неудачник, я буду следить за тобой.
Ее голова кипела от соседских сплетен. Раньше она слышала лишь их обрывки, теперь Конфидо напомнил все и выстроил в мозаику. Она была в спальне всего секунду, когда из кухни послышались дикие крики. Она вбежала на кухню и увидела, что Сюзанна плачет, а покрасневший Пол стоит с вызывающим выражением лица. У него в ухе был Конфидо. — Пол! — прокричала Элен. — Мне все равно, — ответил он. — Я рад это слышать. Теперь я знаю всю правду. — Он толкнул меня, — рыдала Сюзанна. — Конфидо сказал, — ответил Пол. — Пол, — в ужасе проговорила Элен. — О чем ты говоришь? Правду о чем? — Я не твой сын, — выпалил он. — Конечно мой! — Конфидо сказал, что не твой, — отрезал Пол. — Конфидо сказал, что я приемный. Ты любишь только Сюзанну, поэтому здесь так плохо ко мне относятся. — Пол, дорогой, это просто ложь. Я тебя уверяю. Я клянусь тебе. И я не понимаю, что ты имеешь в виду под «плохим отношением». — Конфидо говорит, что это правда, — упорствовал Пол. — Отдай мне эту мерзкую маленькую скотину, — потребовала Элен и вышла с прибором через заднюю дверь.
— Эй, — сказал Генри, танцуя чечетку, — у меня для тебя отличные новости. Сегодня прекрасный день! Я теперь безработный. Правда, это прекрасно? Они в любой момент с радостью возьмут меня обратно. Когда рак на горе свистнет. — Хм, — ответила Элен. — На бога надейся, а сам не плошай, — сказал Генри. — У меня теперь развязаны руки. — Хм, — повторила Элен. Пол и Сюзанн встали рядом с матерью и мрачно уставились на отца. — В чем дело, — спросил он. — Здесь, как на похоронах. — Мама похоронила его, — прохрипел Пол. — Она похоронила Конфидо. — Да, да, это она. Она это действительно сделала. Под гортензией, — добавила Сюзанн. — Генри, я должна была. Или мы, или он, — прошептала Элен и обняла его. Генри оттолкнул ее. —Похоронила? Похоронила? — бормотал он и тряс ее руку. — Его всего лишь надо было выключить! Он медленно прошел через дом во двор. Семья в страхе смотрела на него. Он искал могилу, даже не спросив направления. Он раскопал Конфидо и очистил от грязи своим носовым платком. Вставил наушник и прислушался. — Все в порядке, он работает, — смягчился он. — Что на тебя нашло? — Что он сказал тебе? — спросила в ответ Элен. Он вздохнул и устало оглянулся. — Он сказал, что если мы не воспользуемся этой возможностью, то кто-нибудь все равно на этом заработает, рано или поздно. — Пусть это будут другие, — сказал Элен. — Почему? — спросил Генри и посмотрел на нее вызывающе. Но вся его спесь быстро пропала, и он оглянулся. — Если ты говорил с Конфидо, то ты сам знаешь, почему. Так? — ответила Элен. Генри закрыл глаза. —-Он будет продаваться, он будет продаваться, он будет продаваться, — бормотал он. — Господи, он будет продаваться! — Он вытаскивает все плохое, что в нас есть, Генри, — Элен зарыдала. — Ни у кого не должно быть этой штуки, Генри, ни у кого! Этот тихий голос слишком громко звучит. Осенняя тишина и шорох опавших листьев прерывались только посвистыванием Генри. — Да, — сказал он, — я знаю. Он вытащил Конфидо из уха и снова его закопал, бросив сверху ком грязи. — Что он сказал напоследок, папа? — спросил Пол. Генри грустно ухмыльнулся. — Я буду следить за тобой, неудачник, я буду следить за тобой.