что они не тронулись с места, как ни старались Валя и сам Серко. Тогда девушка ухватилась за борт кошевы, туго натянула вожжи и стала оттаскивать сани. Повозившись минуты три, она, наконец, освободила лошадь из плена.

— Ну вот, старик, теперь ты на дороге. Подожди меня здесь, а я пойду посмотрю, где люди...

Валя быстро нацепила лыжи и двинулась назад по Собольской дороге. Вплоть до самого Светлого никто не встретился, а внимательно осмотрев озеро, Валя и там ничего не обнаружила. Если что и случилось, то случилось в горах и лесах противоположного берега. Надо пробежать туда, посмотреть, что там...

Валя оглянулась: издали доносилось повизгивание полозьев. Как видно, Серко не пожелал дожидаться возвращения девушки и один поплелся к теплой конюшне. «Пусть идет, до конного двора недалеко, — подумала Валя и опять посмотрела на чуть видный во мгле гористый противоположный берег. — Добегу туда, посмотрю. Они, наверное, там. Не трусь, Валька! Даже если придется добежать до Собольского, так что же?»

В техникуме Валя участвовала в гонках на более длинные дистанции, так что двадцать километров не такая уж трудная штука. Правда, мороз... «В случае чего заночую в Собольском и утром вернусь. Надо же узнать, что такое с Григорием Алексеевичем! Ведь инвалид, совсем беспомощный...» — решила Валя, скатилась на замерзшее озеро и быстрым бегом стала его пересекать.

Поднявшись на противоположный берег, она вошла в лес, пробежала еще километра два и вдруг слева от себя заметила густую темную тень. Она резко выделялась на белом снегу и была неподвижна.

Валя подошла поближе. На придорожных кустах лежало распростертое во всю длину темное ватное одеяло. Валя приподняла его край. Молоденькая сосенка высвободила вершину, выпрямилась и закачалась из стороны в сторону, словно говоря: «Вот какую хорошую вещь мы сумели выдернуть из проезжих саней. Как она вам нравится?»

Валя тотчас узнала одеяло: не раз видела его в квартире шеф-повара Мерсеневой. Теперь ясно: с Силачевым и Сережей что-то случилось. Но как ей поступить сейчас? Как искать их в громадном, оцепеневшем от мороза лесу?

Валя оставила одеяло на дороге и пошла вперед, вглядываясь то в закрытую мглой просеку, то в своды леса, который теперь казался особенно высоким и зловещим.

— Григорий Алексеич! — прокричала она. — Силачев!

Ответа не было. Да и какой мог быть ответ — лес так огромен!

Над кронами деревьев несся злой северный ветер. Снежная пыль крутилась в воздухе, падая на разгоряченное лицо, неприятно таяла. И даже вытереться нечем: шарфик на шее, варежки — все было в снегу. Вишневый лыжный костюм, очень теплый в обычное время, теперь побелел, точно на него накинули кисею, шуршал и похрустывал, как кожаный.

Еще раз осмотрев лес, Валя вернулась к одеялу. Что же ей все-таки делать? Лес велик, она в нем — как песчинка в море. Чтобы отыскать пропавших, нужны десятки или даже сотни людей. Где их взять?

И вдруг Вале показалось, что в ровном гудении сосен возникли какие-то другие звуки. Она прислушалась, отогнула край шапочки.

— А-ачев! А-ачев! — чуть слышно доносилось со стороны Светлого.

«Неужели?» Сердце обрадованно дрогнуло и забилось сильней. Так и есть: в лесу кричат Силачева. На поиски вышли лыжники. «Как они узнали, что в лесу случилось несчастье? — размышляла Валя, устремляясь навстречу лыжникам. — Ну да, Серко приплелся на конюшню, и конюх Иван Захарыч поднял тревогу. Вот умница лошадка! Теперь хорошо, теперь найдут! Вон их сколько вышло!»

В просеке мелькал огонек, завиднелась вереница лыжников, а скоро стал слышен тонкий скрип множества лыж. Возглавлял колонну высокий человек с заткнутыми за пояс полами шинели. Валя узнала его: это был главный судья соревнований Вадим Сергеевич Сомов. Во время войны он командовал лыжным батальоном, теперь работал в областном комитете физкультуры, был мастером лыжного спорта, преподавал этот предмет в техникуме, когда там училась Валя. Перед ним, спокойным, серьезным и строгим человеком, Валя слегка робела — и тогда, когда была еще студенткой, и теперь, встречаясь с ним в доме отдыха.

Сомов, шумя снегом, круто затормозил. Щелкнула кнопка, и на лицо Вали упал луч карманного фонаря.

— Зайченкова? Что вы здесь делаете?

— Понимаете, Вадим Сергеич, — пробормотала Валя, — вышла немного поразмяться, а на дороге встретила нашего Серко. Сани были пустые, и я пошла узнать, в чем дело...

— Одна? Блестящая идея! Вы знаете, сколько градусов? За тридцать!

— Я думала, они где-нибудь близко, — сказала Валя. Как ей не хотелось выглядеть бестолковой и опрометчивой перед своим бывшим учителем! — Вадим Сергеич, а я одеяло нашла... Там лежит...

— Где там? Покажите!

— Недалеко отсюда, на кустах у дороги. Я думаю, что его зацепило сучком и выдернуло из саней, — торопливо рассказывала Валя, скользя рядом с Сомовым. — Одеяло Мерсеневой, я его видела у Зинаиды Алексеевны на квартире. Вот, смотрите!

Сомов отцепил фонарик и быстро осмотрел находку. Одеяло как одеяло, никаких следов того, что произошло в дороге. Даже место, за которое зацепился сучок придорожного куста, оказалось невредимым. Значит, оно легко выдернулось из саней, никто на нем не сидел, сани были пусты, и лошадь шла одна. Несчастье произошло где-то дальше... Где? Как определить хотя бы приблизительно район поисков?

Сомов посовещался с капитанами команд. Решили идти развернутым строем и прочесать местность метров на сто по обе стороны дороги. Капитаны засуетились, разделяя подходивших лыжников на две группы и отправляя в лес.

— А вы, Зайченкова, немедленно домой. Провожатого дать? — сказал Сомов.

— Не нужно, Вадим Сергеич. Дойду одна.

— Попросите директора послать по нашим следам лошадь. Неизвестно, в каком состоянии мы их найдем. Одеяло заберите с собой. Но Мерсеневой пока не отдавайте: не надо тревожить раньше времени...

— Хорошо, Вадим Сергеич, — покорно сказала Валя. Она смотрела на Сомова и чувствовала, что ей становится страшно: неужели он думает, что уже поздно? Неужели лошадь нужна для того, чтобы привезти трупы Силачева и Сережи? Все может быть, такой холод...

Лыжники исчезли в просеке. Там, где стояла Валя, вновь воцарился безмолвный покой, словно здесь никогда и не проходила шумная колонна лыжников. Валя накинула на плечи одеяло и торопливо заскользила обратно к дому отдыха...

Теперь, после находки одеяла, никто из лыжников не сомневался, что в лесу произошло несчастье. Значит, в лес вышли не зря, помощь нужна, и надо во что бы то ни стало пробиться к потерявшимся в лесу людям, спасти их. Кричали редко, больше шли молча,