во второй рейс в Петропавловск. 22- го он вылетел обратно, впервые взяв на борт группу лассажиров. Среди них были двое детей, покусанных бешеной собакой. На Камчатке сыворотки не нашлось, пришлось срочно везти их на «большую землю». Всего в июне-июле 1934 г. С-55 совершили на Камчатской линии шесть рейсов, налетали 23.000 км. Планировалось всего за сезон выполнить 20 таких полетов, но 31 июля из Москвы поступила телеграмма закрыть линию, признанную невыгодной.

«Савойи» стали летать на Сахалин, в Оху. 19 июля на одной из лодок председатель крайисполкома Крутов совершил облет советской части острова и посетил наиболее важные объекты.

Отзывы об итальянских гидросамолетах были вполне одобрительными. Из отрицательных моментов отмечали в основном ограниченную маневренность на воде. На рулении С-55, как правило, требовал вывода на редан. Больше всего проблем создавала мотоустановка. Наиболее часто встречался отрыв шпилек крепления цилиндров. Столкнулись также с поломками водяной помпы. Оказалось, что снять ее без специального приспособления (в комплекте с самолетами не полученного) невозможно. С наступлением осенних холодов выяснилось, что двигатели ASSO 750 из-за большого количества тонких и длинных каналов для масла требовали долгого и тщательного прогрева. Позднее также сообщали о нехватке запчастей, в первую очередь, воздушных винтов. Но в целом «Савойя» считалась прочной и надежной лодкой. Из ДВУ докладывали: «Матчасть вполне надежна и соответствует назначению».

В УВВС запоздало спохватились, и стали требовать передачи С- 55 в состав ВВС МСДВ, но в ГУГВФ об этом уже и слышать не хотели. Исполнявший временно обязанности начальника ВВС Хрипин даже добивался итальянских лодок через Совнарком, но ничего не добился. Вернулись к исходной позиции: «Савойи» переходят к ВВС в случае мобилизации.

Постоянной базой 13-го отряда являлся гидроаэропорт в Хабаровске. Там и находились С-55 большую часть времени, периодически перелетая в другие места для осуществления рейсов. В Хабаровске проводили большую часть технического обслуживания и мелкий ремонт.

Но удачно начавшийся сезон закончился трагически. 4 сентября 1934 г. Иванов перелетел из Хабаровска во Владивосток для рейса на Советскую Гавань. Но два следующих дня бушевал шторм и 7-го обком ВКП(б) потребовал от ДВУ ГВФ выслать самолеты на поиски пропавших без вести судов. Иванов получил новое задание – обследовать прибрежные воды от Владивостока до бухты Ольга. На следующий день «Савойя» вылетела на разведку и села в бухте Ольга. Оттуда она совершила еще несколько полетов. 12 сентября летающая лодка взяла на борт девять пассажиров и направилась во Владивосток. При промежуточной посадке у промысла Тирха, где намечалась дозаправка, самолет наскочил правой лодкой на топляк. Лодка получила огромную пробоину – примерно метр на полметра с левого борта, а затем разломилась на три части. Пять находившихся в ней пассажиров вывалились в воду и двое из них утонули. Экипаж не пострадал. Самолет вытащили на берег, но его пришлось списать из-за больших повреждений. Так «Савой» осталось только три.

Из-за мелких поломок и исчерпания ресурса моторов к ноябрю исправной осталась всего одна машина. К зиме все лодки разобрали и поставили на консервацию.

Следующей весной полеты С-55 возобновились. Экономические показатели итальянского гидроплана были довольно высоки. В этом отношении он считался лучшим из гидросамолетов ДВУ. «Савойя» была в четыре раза выгоднее в эксплуатации, чем МП-1 (гражданский вариант МБР-2) и несколько экономичнее сухопутного «Сталь- 3». Если у последнего один тонно-километр обходился в 10 руб. 25 коп, то С-55 укладывался в 9 руб. 37 коп.

Но вскоре последовала новая катастрофа. 26 июня 1935 г. лодка Л- 840 с экипажем А.П.Святогорова вылетела из Александровска в Хабаровск с девятью пассажирами (в том числе один ребенок) и 157 кг почты. Над проливом Машина попала в плотную облачность и прижалась к воде. Последнюю радиограмму с борта «Савойи» приняли около 12 часов дня – экипаж запрашивал сводку погоды. Примерно в это же время самолет видели с катера «Москальво» у мыса Чихачева. Далее лодка исчезла. Начались поиски. Привлекли моряков и авиацию. Пролив прочесывали и две оставшиеся «Савойи». Но ничего не нашли. Впоследствии отыскали красноармейца из топографической партии, показавшего, что видел, как большая летающая лодка приблизилась к берегу материка, но не рискнула лететь через сопки в тумане и повернула обратно. Случай расследовала специальная комиссия, которая перебрала немало версий, но ничем не смогла их подтвердить. Наиболее экзотической из них являлось предположение, что С-55 сбила японская подводная лодка, забравшаяся в наши территориальные воды для разведки (последнюю действительно видел пограничный дозор).

Еще один С-55 списали после аварии в 1936 г. К июню следующего года в парке ДВУ осталось всего одна «Савойя», да и то неисправная. Машина требовала сложного ремонта, за который в Хабаровске не брались. Инспектировавшая ДВУ в апреле 1937 г. комиссия ГУГВФ рекомендовала ее списать. Но очень уж было жалко-другой летающей лодки с такой дальностью и грузоподъемностью на Дальнем Востоке не было. Записали в план: отремонтировать к августу. Но не смогли. В годовом отчете ДВУ записано: «Самолет… С-55 не эксплуатировался в связи с его полной непригодностью к полетам и не был восстановлен из-за отсутствия ремонтной базы для этого типа самолетов в Хабаровске.».

Срок ремонта перенесли на начало летней навигации 1938 г В январе того года «Савойя» еще числилась за ДВУ, но уже весной ее списали. В акте записано: «Выбыл за износом и снятием с эксплуатации». Так закончилась история пяти «Савой».

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ ВОИНАХ

Александр Булах

Небо Мадрида

Появление эскадрилий, оснащенных советскими истребителями, под Мадридом серьезно изменило соотношение в небе над городом. Однако франкисты по-прежнему надеялись на скорое падение революционной столицы, благо к этому времени погода серьезно облегчила дейсвия их бомбардировочной авиации. Но этим надеждам было не суждено сбыться.

КРОВАВЫЙ НОЯБРЬ

Обозначившееся в начале ноября 1936 г. быстрое усиление республиканской истребительной авиации на Центральном фронте под Мадридом в значительной степени было нивелировано дальнейшим ухудшением погодных условий. Поздняя (по российским меркам) испанская осень принесла проливные дожди, вскоре превратившие аэродромы в