Дженкинс был страшно занят, и только сейчас, когда немного освободился, у него появилась возможность помочь раненому растению. Обогнув помятые кусты, ворча и бранясь про себя, он подошел к дереву и некоторое время стоял, разглядывая покалеченный ствол, истекавший кровью. Казалось, она сочилась из самого сердца растения. Подобная картина могла вызвать слезы у кого угодно. Не так ли порой и люди уничтожают то, что неподвластно их пониманию, равняя с землей все вокруг, словно полчища дикарей… Ну что ж, есть вещи, которых уже не исправишь, но это дерево… Он, повар Дженкинс, пожалуй, мог бы продлить ему жизнь еще на тысячу лет, ибо был убежден, что садовник-самоучка все равно лучше, чем пять сотен вышколенных, обученных солдат… И Дженкинс приступил к работе, ворча и чертыхаясь, в то время как руки его терпеливо и заботливо выполняли свое доброе дело.