Введение

В 9 году нашей эры три легиона в сопровождении вспомогательных частей, вверенные командованию Публия Квинктилия Вара, были уничтожены в Тевтобургском лесу германцами под предводительством Арминия. Получив известие об этом поражении, Август облекся в траур и, как пишет Светоний, в течение нескольких месяцев его охватывали вспышки гнева, во время которых он кричал: «Вар, верни легионы!¹» Несомненно, император считал, что армия занимала весьма значительное место в рамках государства; но не выглядела ли искаженной перспектива принцепса? Надо ли принимать безоговорочно его точку зрения?

Историки и римская армия

Историческая наука проделала значительный путь в изучении этого вопроса. В XIX в. историки выдвигали на передний план события, они творили «историю битв»: под этим углом зрения пришлось бы изложить в мельчайших подробностях Тевтобургское сражение. В середине XX в., напротив, «школа Анналов» отдавала предпочтение количественному (квантитативному) и социальному, пришлось бы описывать армию Вара и не обращать внимания на засаду, в которой она была уничтожена. В настоящее время считается безусловно признанным, что основополагающее значение представляют «структуры» (набор войска, тактика и т.д.); но не упускается из виду развитие, и налицо стремление дать правильную оценку событиям, большим конфликтам и даже сражениям.

К тому же в двух недавних работах² показано значение войны в античности. По мнению И.Гарлана, она является выражением общества: в самом деле, в Тевтобургском лесу погибли как сенаторы и всадники, так и простолюдины, — граждане и перегрины. Ж.Арман идет дальше: он полагает, что война воплощает цивилизацию но всей ее полноте, что она затрагивает не только социальную историю, но и историю политических, экономических, религиозных и культурных явлений.

К тому же Римское государство предстает как сложный комплекс, главными, связанными между собой элементами которого являются центральная администрация, провинциальное управление и армия. Всякое изменение одного из этих трех инструментов власти неизбежно влечет преобразование двух других, именно в силу тесных связей между ними. Однако выясняется, что не было опубликовано ни одного сводного труда, касающегося третьей из этих областей исследования; эту лакуну необходимо заполнить. Для эпохи ранней Империи, когда становятся хорошо известны органы управления, как, впрочем, экономическая и общественная жизнь, религия и культура, армия, напротив, таит еще немало секретов. Конечно, мы располагаем бесчисленными отчетами о раскопках с описаниями многочисленных оборонительных сооружений; две относительно недавно опубликованные книги³ были посвящены: одна римской армии, а.другая римскому солдату; по содержанию они дополняют одна другую, при этом не перекрывая друг друга, однако на эту тему отсутствуют работы общего характера. Эта лакуна объясняется одновременно боязнью, связанной с риском написать «историю битв» или событийную историю, и определенным недоверием по отношению к военным вопросам. Стоит ли говорить, что подобное пренебрежение кажется нам совершенно неоправданным?

Некоторые проблемы и парадоксы

В самом деле, военная история Рима содержит несколько узловых проблем, своего рода центров притяжения интересов, а некоторые из них предстают в форме парадоксов.

Прежде чем назвать их, следует уточнить, что в данной книге мы будем заниматься только тремя первыми столетиями нашей эры, т.е. периодом Ранней империи. При Августе практически закончился процесс широких завоеваний, которым был отмечен период Республики, одновременно вводились новые порядки как в военной стратегии, так и в организации армии. С другой стороны, Диоклетиан и Константин открыли новую эпоху во всех этих сферах; они глубоко преобразовали принципы набора войск и распределения сил, обеспечивавших безопасность Империи⁴.

Возвращаясь к вышеупомянутым парадоксам, можно заметить, что главный из них касается в первую очередь историков. Как известно, Рим создал обширную и прочную Империю, и сделано это было благодаря военной силе. Но ведь эти завоеватели испытали и поражения, как например, в Тевтобургском лесу; оружие их было разнородным, некоторые его компоненты были подчас позаимствованы у вчерашних побежденных⁵, а их понятия о дисциплине наверняка повергли бы в шок французского офицера XX в. Как же следует оценивать в таком случае римскую армию?

Но мало того, имеет смысл поставить еще как минимум четыре вопроса. Прежде всего, были ли вообще эти солдаты способны поддерживать порядок? На самом деле, в то время как одни ученые, подобно П.Пети⁶, верят в существование pax romana, для других, в том числе для И.Гарлана⁷, он представляется мифом — Империя испытывала нападения одновременно варваров извне и разбойников изнутри.

Во-вторых, каков социальный состав этой армии? Данный вопрос, основополагающий для современной историографии, представляет большую сложность; исследователи нередко задавались вопросом о социальной среде, из которой выходили новобранцы, и об их национальном происхождении: М.Ростовцев писал, что в 238 г. гражданские лица — горожане в ходе особо ожесточенных мятежей противопоставлялись военным — сельским жителям, но эта теория позднее была подвергнута критике. Кроме того, сейчас известно, что в формирование коллективной психологии вносят вклад некоторые духовные ценности, так П.Вейн⁸ показал, как наряду с деньгами действуют власть, престиж, честь — все то, что составляет «внешнюю сторону» (правда, в исследованном этим автором случае речь не идет о военных).

Но возникает проблема технического характера: очевидно, что виды подразделений, управление войсками, стратегия и тактика не были как следует изучены или даже вообще не изучались в течение долгого времени. Кроме того, исследователи еще порой работают на основе неверных данных. На этот счет приведу лишь один пример: повторяя друг друга и игнорируя реалии, некоторые авторы любят использовать к месту и не к месту (и, естественно, чаще всего не к месту) латинские термины, точное значение которых им неизвестно, например, vexillatio, castra и даже невероятное слово castrum.

Наконец, попытаемся ответить на последний вопрос: какой была подлинная роль римской армии в тогдашнем мире? Здесь имеет смысл напомнить то, что было сказано выше, а именно, что она была одной из составных частей центральной власти, государственной «структурой». Лучше понять ее значение можно только имея в виду, что она была также связана с гражданским обществом: армия оказывала