молодежь! Чего они от нас хотят?

— Хотят настоящей Индии, — сказал Джеки. — Но мы все сто битых лет подряд смотрели голливудские фильмы… у нас не осталось прежней души, понимать надо. — Он вздохнул. — Остались кусочки и обломки. Мы, индийцы, мозаичные люди, вот кто мы. Из цитат и римейков. Лоскутьев и лохмотьев.

Искорка лакированным пальчиком похлопала себя по губам:

— У тебя сценарий не ладится.

Он мрачно проигнорировал.

— Освобождение наступило уже черт знает как давно, но мы все еще одержимы этой дурацкой Британией. Посмотри на эту ихнюю страну — это же музей! А мы — мы еще хуже. Мы — раненая цивилизация. Найпаул был прав. И Рушди был прав!

— Слишком много работаешь, — сказала Искорка. — Помнишь тот исторический фильм, что мы снимали про Луну, да? Так это было глупее не придумаешь, лапонька. Этот музыкантик из Манчестера, Смит, да? Который даже по-английски не говорит, блин. Я ни фига не понимаю, что он лопочет.

— Деточка, это английский и есть. Мы в Англии. Так они на своем родном говорят.

— Подумаешь! — бросила Газировка. — У нас по-английски говорят пятьсот миллионов! А у них сколько осталось?

Джеки засмеялся:

— Они учатся. Учатся говорить правильнее, как мы. — Он широко зевнул. — Черт, до чего тут жарко, Искорка. Приятно. Совсем как дома.

— И эта еще девчушка, Бетти Чалмерс, да? Когда она пытается говорить на хинди, я от смеха лопаюсь. — Газировка помолчала. — Но умненькая и лакомый кусочек. Далеко пойдет. Ты с ней спал?

— Один только раз, — снова зевнул Джеки. — Приятная девочка. Но очень английская.

— А она вовсе американка! — торжествующе заявила Газировка. — Индианка чероки из Тулзы, штат Оклахома, США. Ты в объявлении написал «индийская кровь», а она подумала — «индейская».

— Ч-черт! — сказал Джеки. — Нет, правда?

— Вот те крест, правда, Джеки.

— Блин… и в камере она отлично смотрится. Ты никому не говори.

Искорка пожала плечами — слишком, быть может, небрежно.

— Забавно, как они все пытаются на нас походить.

— Печально для них, — заметил Джеки. — Экзистенциальная трагедия. — Я не про то, лапонька. Я про то, что для нашей домашней публики это будет действительно в кайф. Хохотать будут, кататься по проходу, хлопать себя по коленкам! Может получиться хороший фильм, Джеки. Насчет того, какие англичане смешные. Как они теряют аутентичность — как мы.

— Черт побери! — восхитился Джеки.

— Римейк «Парам Дхарама» или «Гаммат Джаммата», только смешной — из-за английских актеров, да?

— В «Гаммат Джаммате» есть классные танцевальные номера.

Искорка довольно улыбнулась.

Голова Джеки озарилась вдохновенной мыслью.

— Можно сделать! Да, мы это сделаем! Черт, мы на этом состояние наживем! — Джеки сложил ладони перед грудью и наклонил голову: — Мисс Малини, вы — потрясающий соратник.

Она сделала «намасте»:

— Рада служить, сахиб.

Он встал с кресла:

— Пойду прямо сейчас этим займусь.

Плавным и быстрым движением она встала у него на пути:

— Нет-нет-нет! Не сегодня.

— Почему?

— Хватит с тебя красных таблеточек.

Он скривился.

— Ты от них когда-нибудь лопнешь, Джеки-джи. Ты уже при каждом хлопке хлопушки подпрыгиваешь, как чертик из табакерки. Думаешь, я не вижу?

Он поморщился:

— Ты даже не знаешь, какие у группы трудности. Нам до зарезу нужен хит, и не сегодня, а вчера.

— Денежные трудности? И что? Не сегодня, босс, сегодня ни за что. Ты единственный режиссер, знающий мои лучшие ракурсы. И ты думаешь, я хочу остаться без режиссера посреди этого болота? — Она нежно взяла его за руку. — Остынь, да? Успокойся. Развлекись чем-нибудь. Тут же твоя старая подруга, Искорка, да? Смотри, Джеки-джи — Искорка.

Она выгнулась, положив руку на бедро, и одарила Джеки лучшим из своих взглядов искоса.

Джеки был тронут и отправился с ней в постель. Она прижала его к простыням, крепко поцеловала и положила его руки себе на груди, а покрывало натянула на плечи.

— Легко и приятно, да? Чуть понежимся, дай я сама все сделаю.

Она оседлала бедра Джеки, опустилась, чуть поиграла в танце мускулов, потом остановилась и стала пощипывать и царапать ему грудь с автоматизмом ведического искусства.

— Ты иногда такой бываешь забавный, миленький. Лишенный аутентичности. Я умею танцевать на барабане, умею вертеть задом и животом, и ты думаешь, я не умею вилять шеей, как натиамская танцовщица? Смотри, как я это делаю.

— Прекрати! — попросил он. — Смейся до, смейся после, но не в процессе.

— Ладно, милый, ничего смешного, только быстро и сладко.

Она стала над ним работать и через две божественные минуты выжала его как губку.

— Ну вот, — объявила она. — Готово. Тебе лучше?

— О господи, и еще как!

— Полностью лишенный аутентичности, ты все равно чувствуешь себя хорошо?

— Только потому еще и жив род человеческий.

— Ну вот и ладно, — сказала она. — А теперь, деточка, спокойной ночи и сладких снов.

* * *

Джеки с удовольствием поглощал плотный, хотя и несколько безвкусный завтрак из копченой рыбы и яичницы, когда вошел Джимми Сурай.

— Слушай, Босс, там Смит… — сказал Джеки. — Мы никак не можем его заставить заткнуть этот дурацкий ящик.

Джеки вздохнул, доел свой завтрак, смахнул крошки с губ и вышел в вестибюль. Вокруг низкого столика сидели в мягких креслах Смит, Бетти Чалмерс и Бобби Дензонгпа, и с ними — незнакомый мужчина. Молодой японец.

— Смита, будь человеком, отключи это, — попросил Джеки. — Будто с десятка котов сдирают шкуру заживо.

— Я просто демо прогнал для этого мистера Большая Иена, — буркнул про себя Смит и с неуклюжей грацией стал выключать машину. Эта сложная процедура включала щелканье тумблерами, верчение ручек и жужжание дисководов.

Японец — длинноволосый изящный юноша в овчинном пиджаке, вельветовом берете и джинсах — встал с кресла, четко поклонился и протянул Джеки визитную карточку. Джеки прочел. Японец оказался представителем кинокомпании — «Кинема Джанпо». Фамилия его была Байсё.

Джеки сделал «намасте»:

— Счастлив познакомиться, мистер Байсё.

У Байсё был несколько настороженный вид.

— Наш босс говорит, что рад познакомиться, — повторил Смит.

— Хай, — несколько напряженно ответил Байсё.

— Мы встретили Байсё-сан вчера на дискотеке, — сообщила Бетти Чалмерс.

Байсё, садясь в кресло так же прямо, как стоял, разразился чередой иностранных звуков.

— Байсё говорит, что он большой фэн английской танцевальной музыки, промямлил Смит. — Он здесь искал подходящий танцзал. С его точки зрения подходящий. Веста Тилли, тара-ра-бумбия, — такая ему нужна фигня.

— Ага, —