затрепетало сердце. В статье говорилось, что один археолог занялся изучением недавно вскрытых могил. В одной из них была найдена нераспеленатая мумия с надписью на внешней стороне крышки, гласящей, что это тело дочери правителя города в дни Тутмоса. В статье добавлялось, что при снятии крышки было обнаружено кольцо из платины с кристаллом; оно лежало на груди забальзамированной женщины. Так вот куда Пармс спрятал кольцо Тота! Мне стала понятна уверенность, с какой Пармс говорил о надежности тайника, ведь ни один египтянин не осквернил бы своей души и не коснулся бы даже наружной крышки гроба своего друга.
В тот же день я покинул Сан-Франциско и через несколько недель был в Абарисе, если только кучи песка и обвалившиеся стены могут носить имя великого города.
Я поспешил к французам, которые производили раскопки, и стал наводить справки. Мне сказали, что и кольцо, и мумия отосланы в музей Булак в Каире. Я отправился туда и узнал, что Мариетт-бей[17] предъявил на них свои права и отослал их в Лувр. И вот здесь, в египетском зале, спустя четыре тысячи лет нашел я останки моей Атмы и кольцо, которое так долго разыскивал.
Но как добраться до них, как ими овладеть? Случайно оказалась вакантной должность служителя. Я пошел к директору. Я хотел убедить его, что знаю Египет. При этом я наговорил много лишнего, и директор сказал, что мне больше подошло бы звание профессора, чем место привратника, так как мои знания полнее, чем у самого директора. Тогда я нарочно допустил грубые ошибки, которые уверили его, что он переоценил мою осведомленность. И он разрешил мне перевезти в эту комнату те немногие вещи, которые у меня еще сохранились. Это моя первая и последняя ночь здесь.
Вот и вся моя история, мистер Ванситтарт Смит. Мне нечего добавлять человеку с вашей эрудицией. Случайно вы увидели сегодня лицо женщины, которую я любил всю мою долгую жизнь. Здесь в музее много колец с кристаллами, и я был вынужден делать пробы на платину, чтобы найти это магическое кольцо. Один взгляд на кристалл убедил меня, что в нем все еще находится жидкость и я смогу наконец избавиться от своего проклятого здоровья. Больше мне нечего сказать. Я отвел свою душу в беседе с вами. Вы можете либо рассказать мою историю, либо скрыть ее — как хотите. Этим рассказом я несколько компенсировал ощущение близкой смерти, которое вы пережили в эту ночь. Я не мог допустить, чтобы вы мне помешали. Если бы я увидел вас до того, как все это произошло, я не дал бы вам возможности помешать мне или поднять тревогу.
Вот дверь. Она выходит на улицу Тиволи. Доброй ночи!
Перешагнув через порог, англичанин обернулся. Тощая фигура египтянина Сосры стояла неподвижно, обрамленная узкой дверью. Затем дверь захлопнулась, и тяжелый скрежет засова нарушил тишину ночи.
На второй день после возвращения в Лондон мистер Джон Ванситтарт Смит прочитал в «Тайме» следующую краткую корреспонденцию из Парижа: «Странный случай в Лувре. Вчера утром обнаружилось странное происшествие в главном египетском зале. Рабочие, которые должны были произвести утром уборку зала, нашли одного служителя мертвым на полу. Его руки обнимали одну из мумий. Он так крепко сжимал ее, что только с большим трудом удалось отделить их друг от друга. Одна из витрин, в которой хранились ценные кольца, была открыта и приведена в беспорядок. Имеется предположение, что этот человек пытался унести мумию, чтобы продать ее какому-нибудь частному коллекционеру, но в момент кражи он был сражен сердечным приступом. Говорят, что это человек неопределенного возраста и с большими странностями. У него не оказалось родственников, которые могли бы оплакивать эту безвременную и драматическую кончину».
Перевод с английского В. ШтенгеляГравюра на дереве В. Николаева.
