политике, и в философии, активное и пассивное начала, власть и сила, вера и наука противились друг другу для более тесного союза при возрождении синтеза научного, социального и религиозного.

Во все времена власть сознавала, что править людьми можно, только завладев их умами.

Подчинить науку выгодам своих предприятий – такова цель всякого деспотизма.

Во все времена находились протестующие, противополагающие науку полного единства пристрастной науке деспота.

Не дозволять правительству стеснять просвещения являлось постоянной заботой руководителей высшего посвящения.

Правительство, сознавая, что ученые противятся его господству, старалось преследовать их повсюду, где могло настигнуть, а потому ученые окутывали свое учение глубокой таинственностью.

Древность указывает на царей – деспотов, ведущих напрасную борьбу со знанием, преподаваемым в египетских мистериях. Позднее уже еврейские жрецы, ученики египетского жреца Моисея, не понимая полной истины, ими же передаваемого учения, восстают против Сына Божия. Еще позднее власть переходит в руки Церкви, и, во имя веры, инквизиция преследует

как еретиков всех, несогласных с ее извращенным учением.

Научная власть – представляемая тамплиерами, гностиками, алхимиками, а позднее франкмасонами – противоставляет свои таинства Церкви. Во время французской революции власть переходит к франкмасонству, и христианский тернер: Вера – Надежда – Любовь заменен равнозначным масонским: Свобода – Равенство – Братство.

Оставаясь преданным вечному закону, франкмасонство борется в наше время во имя знания. Оно хочет уничтожить все, несогласное с его неполным учением.

Беда тому, кто хочет совместить две неразлучные вещи: науку и веру. Фанатики веры его гонят из-за науки, а фанатики науки за то, что он опирается на веру.

А между тем, всегда мрак и свет, соединяясь, образуют полусвет, а мужчина и женщина соединяются в любви.

История доказывает, что никогда дворец не угнетает храма напрасно, а что храм не может существовать, если захочет совместить в себе обе власти.

В теле человеческом, миниатюрном отражении вселенной, одна сила находится в сердце, а другая в мозгу; сердце же прекращает свое действие, подпадая под влияние нервов.

На пороге нашей истории возвышается жрец Осириса, с возложенной на него провидением обязанностью дать новый культ вечной религии; Моисей, согласно поучению храмов, передает таким образом законы политики.

«За правлением ограниченным, следовало правление деспотическое, характерным названием для которого служит выражение: путь тигра. Немврод, цезаризм.»

«Этот тип правления хотел, с помощью военной силы, властвовать над земным социальным строем, как северный полюс над планетой.»

«В этом типе, управляющий полюс, власть монархическая или личная, противостоит Царству Божию, социальному порядку, который является отражением ИЕВЕ в человечестве.»

«Отсюда эта аксиома правоверных: Немврод, произвол власти, власть личная и все, что с ней связано, является противоположностью, антиподом Царства Божия, противником, препятствующим лицу ИЕВЕ отражаться в общественном строе» (St.-Yves d'Alveydre « Mission des Juits», стр. 296).

И в наше время, как и во все прежние, есть люди, сознающие единство науки и веры. Стоя выше религиозного фанатизма, они доказывают, что все обряды вер исходят из одной и той же религии.

Когда они доказали католику, еврею и индусу, что в их верованиях скрыты одни и те же символы, оживотворенные Христом, когда они всем разъяснили, что Иегова, Юпитер, Осирис и Аллах есть различные понятия об одном и том же Боге, и когда провозгласили единство веры, – тогда они обращаются к философам.

Они доказывают материалистам, что те видят только одну сторону природы, но что их наблюдения правильны.

Они доказывают идеалистам, что они видят только одну сторону истины, но что, со своей точки-зрения, они также правы.

Идеализируя материализм и материализируя идеализм, они провозглашают Единство Знания в равновесии, происходящем от аналогии противоположностей.

Сверх того, идя по пути обобщений, они доказывают, что как многобожие и единобожие – два различные представления одного и того же понятия, таким же точно образом Знание и Вера являются только двумя различными понятиями единой и вечной Истины; они возвещают единство Религии и Философии в одном и том же синтезе, девизом которого они ставят следующее изречение:

«То, что наверху, надобно тому, что внизу, для выполнения чуда единства».