При изучении герметических книг, я впервые сделал открытие о существовании принципа, действующего в человеческом существе, который дает возможность легко объяснить все факты гипнотизма и спиритизма. В медицинской школе я изучал, что всякая болезнь происходит от повреждения клеточек, и что все-функции производят тоже действия клеточек. Все психические явления, проявления воли и мысли, все факты памяти – соответствуют работе известных нервных клеточек, а понятие о Боге и добре есть механический процесс, происходящий от действия последовательности или среды на эволюцию нервных клеточек. Что касается философов, называемых спиритуалистами и богословами, то их следует признать за невежд, не знающих ни анатомии, ни физиологии, или как бы за помешанных, страдающих более или менее, смотря по обстоятельствам. Книга по психологии имела некоторое значение только в том случае, если была написана медиком, и если этот медик принадлежал к числу людей ученых и разумных, т.е. к официальной материалистической школе. Наивным, которые верили еще в душу, говорили: «Душа никогда не встречалась под вашим скальпелем».

Вот в коротких словах перечень философских мнений, которым нас поучали. У *еня всегда была опасная мания принимать мысли не иначе, как проверив их тщательно со всех сторон. Я сначала с восторгом следовал преподаванию в школе, но постепенно

у меня явилось сомнение, которое я хочу здесь передать.

Школа учила, что всякое действие совершается с помощью органов; чем значительнее число органов, тем правильнее и лучше распределен труд в организме. Во время пожара в больнице «Hotel-Dieu» видели, что парализованные, ноги которых были атрофированы, и нервы бездействовали, внезапно ощутили возможность воспользоваться до тех пор бесполезными членами.

Но это только слабый довод.

Опыты Флуранса указывают, что все наши клеточки возобновляются в течение известного времени, для человека не превышающего трех лет. Встречаясь с приятелем через три года, я не нахожу в нем ни одной из прежних его клеточек. Однако общие формы тела сохранились, и черты его лица те же, что дает мне возможность узнать его. Какой же орган управлял порядком сохранения форм, в то время как все органы его тела подверглись требованию закона природы. Этот довод сильнее всех поражал меня. Однако иду еще далее.

Клод Бернар, изучая соотношения мозговой деятельности с произведением идеи, пришел к убеждению, что рождение каждой мысли убивает одну или несколько нервных клеточек; так что эти пресловутые нервные клеточки, служащие оплотом аргументации материалистов, вследствие исследований, принимали свое настоящее назначение – служить орудиями, а не производительными агентами. Нервная клеточка была средством к выражению мысли, но сама не производила этой мысли. Еще одно доказательство подтверждало значение этого аргумента.

Все клеточки человеческого существа заменяются новыми, в продолжение известного срока. Следовательно, когда я припоминаю факт, бывший десять лет тому назад, то нервная клеточка, зарегистрировавшая этот факт, была уже заменена сто или тысячу раз. Каким образом воспоминание об этом факте сохранилось в целости, несмотря на массовое уничтожение клеточек?

Что делается здесь с теорией клеточки-производительницы?

И даже те нервные элементы, которым придают такое значение в деле движения, так ли они необходимы для этого движения?

Эмбриология нас учит, что группа зачаточных клеточек, составляющих впоследствии сердце, – бьется мерно, тогда как нервные элементы сердца еще не составлены.

Такие примеры, случайно взятые из множества фактов, привели меня к убеждению, что здесь материализм ведет своих последователей по ложному пути, смешивая простое орудие с настоящим фактором действия.

Доказательством, что нервный центр производит идею, считает материалист, служит то, что каждое повреждение в центре нервов отражается на фактах мышления, и что если повреждение произойдет в третьей извилине левой лобной стороны, то вы лишитесь речи, и лишение это будет особого рода, согласно группе нервных клеточек, подвергшихся повреждению. Это рассуждение – абсурд, и в доказательство я приложу эти же рассуждения к какому-нибудь примеру, хотя бы к телеграфу.

Доказательство, что телеграфный аппарат производит депеши, есть то, что всякое повреждение аппарата отражается на передаче депеши; если же порвать проволоку телеграфа, то депеша не может идти. Вот точное значение рассуждений материалистов: они забывают телеграфиста, или не хотят знать об его существовании.

Мозг для духовного начала, которое существует в нас, есть то самое, что для телеграфиста передаточный аппарат. Сравнение не новое, но превосходное.

Материалист говорит: «Предположим, что телеграфист не существует, и будем рассуждать так, как если бы его не было». После этого он представляет догматическое утверждение: «Телеграфный аппарат действует один и производит телеграмму вследствие целого ряда механических движений, вызванных рефлексами».

Раз это представлено, остальное идет само собой, и материалист, довольный, делает заключение, что души нет, и что мозг самостоятельно производит мысли, как телеграфный аппарат депешу. И нельзя касаться такого решения, это учение положительное, фанатически изучаемое.

Я знаю, чего мне стоило открытие несостоятельности этих рассуждений; я был обвинен в недобросовестности, потому что предполагают, что материалист, сделавшийся мистиком, может быть или недобросовестным, или помешанным. Еще спасибо, что мои противники дали мне первое название. Но будем продолжать.

Как клеточки только орудия чего-то, сохраняющего формы тела, во время замены их, так же точно нервные центры – орудия чего-то, утилизирующего эти центры, под видом орудий действия или восприятия.

Анатом, вооруженный своим скальпелем, не откроет души, разбирая тело по частям, так же как рабочий, при помощи своих щипцов, не откроет телеграфиста, разбирая телеграфный аппарат, или пианиста – разбирая фортепиано. Нет надобности продолжать разоблачения несостоятельности рассуждений, которые выставляют всегда так называемые философы-позитивисты своим противникам.

Прежде чем закончить эти строки, я считаю нужным обратить внимание на две ловкие увертки, пускаемые в ход материалистами в спорах, когда они чувствуют себя