сама за себя. Он говорит, что частично его слава основана на гибели его семьи. И что он не будет наживаться на этом и не передумает.
— Бесполезно, — простонал начальник. — Как я скажу руководству Глэдстона? Что у нас не будет миллионных продаж? Я потеряю работу. Вы свою уже потеряли.
— Есть способ обойти условия Вентворта, — раздался голос.
Все посмотрели в направлении его источника, на человека, сидящего рядом со мной: моего помощника, одетого в привычную черную водолазку и черный пиджак спортивного кроя.
— Подпишите контракт с Питером Томасом, — продолжил он. — Гарантируйте ему, что книга будет издана под именем Питера Томаса и что не будет никаких интервью.
— Вы не слышали? Неизвестный автор. Без интервью. И ни всемирного заговора, ни серийных убийц в сюжете. Нам повезет, если мы продадим десяток экземпляров.
— Миллион. Вы получите миллион, — пообещал мой помощник.
— Пожалуйста, переходите к сути.
— Интернет обо всем позаботится. Как только книга будет готова к изданию, я запущу слухи в сотни чатов. На сайты его поклонников. Я предположу, что автором является Вентворт. Я проведу параллели между его ранними работами и этой. Буду говорить о таинственном появлении рукописи вскоре после смерти редактора. Упомяну редактора «Марша и сыновей», Роберта Нила, который провел уик-энд в доме писателя в октябре, что-то такое, чтобы можно было проверить мотель, где он останавливался. И сделаю все это таким сочным, что все купятся на слухи. Поверьте, Интернет растет на слухах. И они чертовски быстро выходят из-под контроля. То, что сегодня объявляют новостями, на самом деле строится на обрывках слухов, которые журналисты и комментаторы собирают в Интернете. Неделю спустя все будут знать, что Питер Томас — это Р. Дж. Вентворт. Люди захотят первыми купить эту книгу, чтобы посмотреть, вокруг чего такой шум. Поверьте, вы продадите свой миллион.
Я был слишком ошеломлен, чтобы что-то сказать.
Другие тоже.
И вот наконец мой начальник заговорил:
— Мне нравится, как соображает этот парень.
На меня он покосился с презрением.
— Отвезите Вентворту новый контракт. Скажите, что все будет так, как он хочет.
И вот во вторник я отправился обратно в Типтон. Дорога была уже знакома, поэтому прибыл я в четыре часа дня, задолго до сумерек. Пару раз я даже превысил скорость, мне нужно было увидеть Вентворта и предупредить о том, как «Марш и сыновья» собирались предать его. Дым я увидел еще на подъезде к городу. Главная улица оказалась пустой. Жуткое предчувствие вцепилось в меня у парка. Дым поднимался от дома Вентворта. Ограда была повалена. Рядом с домом стояла пожарная машина. Я побежал по сухой листве, увидел толпу испуганных горожан. Официантку из «Буфета у Мег», официанта из «Типтон Таверн», Джонатана Вэйда из книжного магазина, парикмахера, который был городским констеблем, и Бекки. Я подбежал к ней. — Что случилось? Констебль повернулся от трех полицейских ко мне. — Два чужака, которые тут бродили по городу… Они вломились к Бобу. Полицейские нашли свежие окурки с тыльной стороны забора. Рядом с закрытой калиткой росло дерево, довольно близко к забору, и ветки у него были почти как лестница. У меня подогнулись колени, когда я понял, что он говорит о дереве, по которому я забирался на забор. Это я показал им путь. Меня затошнило. Это я научил их забираться в его дом. — Кому-то из соседей показалось, что они услышали выстрел, — продолжал констебль. — Но сейчас сезон охоты, выстрелы не редкость, разве что не так близко к городу. А потом сосед заметил дым. Похоже, чужаки украли все, что могли, а потом подожгли дом, чтобы смерть Боба выглядела как несчастный случай. — Смерть? — У меня буквально пропал голос. — Пожарные из округа нашли его тело в угольях. Мои ноги так задрожали, что я всерьез испугался падения. Потянулся в поисках опоры. Плечо Бекки. Она меня поддержала. — Полиция поймала тех двоих, которые это сделали, — сказал констебль. Я хотел добраться до них и… — Боб пришел ко мне после вашего отъезда в Нью-Йорк, — сказала Бекки. — Потому что, как вы знаете, ему требовался юрист. — О чем вы говорите? Бекки непонимающе на меня посмотрела. — Разве вы не знали, что он изменил свое завещание? — Его завещание? — Он сказал, что вы как раз тот, кем, он надеялся, со временем станут его сыновья. Он сделал вас своим наследником, своим литературным управляющим, передал вам права на все. Его дом и участок теперь принадлежат вам. Слезы покатились у меня по щекам. Я также рыдал, когда час спустя пожарный отвел меня и Бекки туда, где нашли тело Вентворта в сгоревшей кухне. Тело уже увезли, но очертания в угольях еще виднелись. Я смотрел на почерневшие остатки беседки. Потом отправился в его рабочий кабинет. Пожарный не подпустил меня близко к дому. Но даже с десяти метров я видел кусок искореженного металла, который когда-то был печатной машинкой. И хлопья пепла на месте того, что было его рукописями.
И вот во вторник я отправился обратно в Типтон. Дорога была уже знакома, поэтому прибыл я в четыре часа дня, задолго до сумерек. Пару раз я даже превысил скорость, мне нужно было увидеть Вентворта и предупредить о том, как «Марш и сыновья» собирались предать его. Дым я увидел еще на подъезде к городу. Главная улица оказалась пустой. Жуткое предчувствие вцепилось в меня у парка. Дым поднимался от дома Вентворта. Ограда была повалена. Рядом с домом стояла пожарная машина. Я побежал по сухой листве, увидел толпу испуганных горожан. Официантку из «Буфета у Мег», официанта из «Типтон Таверн», Джонатана Вэйда из книжного магазина, парикмахера, который был городским констеблем, и Бекки. Я подбежал к ней. — Что случилось? Констебль повернулся от трех полицейских ко мне. — Два чужака, которые тут бродили по городу… Они вломились к Бобу. Полицейские нашли свежие окурки с тыльной стороны забора. Рядом с закрытой калиткой росло дерево, довольно близко к забору, и ветки у него были почти как лестница. У меня подогнулись колени, когда я понял, что он говорит о дереве, по которому я забирался на забор. Это я показал им путь. Меня затошнило. Это я научил их забираться в его дом. — Кому-то из соседей показалось, что они услышали выстрел, — продолжал констебль. — Но сейчас сезон охоты, выстрелы не редкость, разве что не так близко к городу. А потом сосед заметил дым. Похоже, чужаки украли все, что могли, а потом подожгли дом, чтобы смерть Боба выглядела как несчастный случай. — Смерть? — У меня буквально пропал голос. — Пожарные из округа нашли его тело в угольях. Мои ноги так задрожали, что я всерьез испугался падения. Потянулся в поисках опоры. Плечо Бекки. Она меня поддержала. — Полиция поймала тех двоих, которые это сделали, — сказал констебль. Я хотел добраться до них и… — Боб пришел ко мне после вашего отъезда в Нью-Йорк, — сказала Бекки. — Потому что, как вы знаете, ему требовался юрист. — О чем вы говорите? Бекки непонимающе на меня посмотрела. — Разве вы не знали, что он изменил свое завещание? — Его завещание? — Он сказал, что вы как раз тот, кем, он надеялся, со временем станут его сыновья. Он сделал вас своим наследником, своим литературным управляющим, передал вам права на все. Его дом и участок теперь принадлежат вам. Слезы покатились у меня по щекам. Я также рыдал, когда час спустя пожарный отвел меня и Бекки туда, где нашли тело Вентворта в сгоревшей кухне. Тело уже увезли, но очертания в угольях еще виднелись. Я смотрел на почерневшие остатки беседки. Потом отправился в его рабочий кабинет. Пожарный не подпустил меня близко к дому. Но даже с десяти метров я видел кусок искореженного металла, который когда-то был печатной машинкой. И хлопья пепла на месте того, что было его рукописями.