оборачиваясь:
— Как же ты долго шел, милый!
— Должен тебе признаться, что я возвращался не кратчайшим путем, — ответил Луи.
И принялся расшнуровывать тяжелые башмаки.
Анри торопливым шагом обогнул танцплощадку, на которой дергалось несколько парочек, напоминая эпилептиков, пересек холл и, не постучавшись, толкнул дверь кабинета с табличкой «Дирекция». Мог ли господин Рене, владелец кабаре-дансинга «Сундучок», ошибиться в смысле такого вторжения? «Только этого нам еще и не хватало!» — воскликнул он. Что не помешало ему с робкой надеждой присовокупить: «А вы уверены?» Вместо ответа гарсон протянул своему патрону бумажную ассигнацию достоинством в пятьсот франков и отчеркнул ногтем ее номер. Господин Рене открыл записную книжку и проглядел колонку цифр. Для перестраховки! Разве же эти цифры не отпечатались в его памяти, как и слова, несколько часов тому назад произнесенные широкоплечим мужчиной с короткими усами в потрепанном дождевике, чью страшную профессию он распознал с одного взгляда. Ограбление было произведено позавчера вечером в магазине кожаной галантереи на бульваре Сен-Мартен. Грабители обобрали кассу, изъяв девять тысяч франков. Одними пятисотфранковыми купюрами. По счастью, известны номера этих купюр — пострадавший незадолго до грабежа снял эти деньги со своего банковского счета. — Но кфсое отношение' эта история имеет ко мне? — удивился Рене. — Не исключено, что самое прямое. Три из этих купюр уже были пущены в оборот прошлой ночью у одного из ваших коллег на Пигале. Надеюсь, до вас дошло? Эти голубчики кутят на награбленные деньги. Вот я и предупреждаю все увеселительные заведения. Запишите-ка себе номера похищенных банкнотов, а также номер нашего дежурного на Монмартре. Если разыскиваемые полицией воры «высадятся» на вашей территории — один звонок, и я нагряну к вам. У вас всегда найдется предлог задержать их на пяток минут! И полицейский инспектор Меркадью распрощался со словами: «Удачи вам!», что показалось господину Рене верхом дурного вкуса. — А как они выглядят, ваши клиенты? — раздраженно поинтересовался патрон «Сундучка», делая ударение на притяжательном местоимении «ваши». Анри почесал затылок. — Мужчина и женщина, оба еще молодые. Она хорошенькая. На первый взгляд они не производят впечатления опасных преступников. С них причитается круглая сумма — пятьдесят франков. — И что же вы им сказали? — Что у меня нет сдачи и я пошлю разменять их бумажку в табачный киоск. Сняв трубку, господин Рене дрожащим пальцем набрал номер: — Алло! Инспектор Меркадью?.. «Они» у меня! От радостной реакции его собеседника на другом конце провода у господина Рене даже завибрировала трубка. Он тяжело поднялся с места. — Они спешат? — Похоже, что да. Тип что-то буркнул себе под нос и глянул на часы. Господин Рене призадумался, и на его перекосившемся лице читалась работа мысли. — Лучше не создавать напряженной обстановки. Ступайте и отдайте ему сдачу — четыреста пятьдесят франков. Я предприму другой маневр. Подождав, когда мужчина подаст знак гардеробщице, хозяин дансинга ватными ногами направился к парочке и с умильным видом спросил: — Как! Вы нас уже покидаете? Неужели вы тут плохо проводите время? А ведь вы наши постоянные клиенты. Мне кажется, я вас узнаю. Ответила женщина: — Да, мы уже к вам заглядывали. Но это было так давно. — Давно или недавно, все равно вы — друзья нашего дома. Что мог бы я предложить его друзьям, чтобы отметить третью годовщину со дня открытия «Сундучка»?.. Анри! Бутылку шампанского! Муки господина Рене длились пять минут, как это и было предусмотрено. Прислонившись к стене, украшенной звездочками, в промежутке между фото двух не совсем одетых миниатюрных женщин, он был уже близок к обмороку, когда на пороге бара появился Меркадью: шляпа сдвинута на затылок, подбородок выдвинут вперед. Неоновая вывеска окрасила его фигуру кровью. — Где они? — Там, позади оркестра. Тип напяливает пальто. Самое время! Меркадью запустил руку в карман плаща, опасное содержимое которого заявляло о себе через материю. — Вы уверены, а? Шутки в сторону. Ошибка могла бы нам дорого обойтись! Господин Рене протянул полицейскому вещественное доказательство. — О’кей! Зайдите завтра в мой кабинет — набережная Орфевр. — Как… вы идете один? — Зачем мне целый полк? Сейчас убедитесь, что все проще простого. — Желанием я не горю. Тем не менее господин Рене смотрит. И видит, что Меркадью остановился в двух шагах от парочки. Женщина вздрогнула, а мужчина инстинктивно съежился и вдруг наклонил голову так, что плечи его сникли. Меркадью направлял своих пленных к холлу: ни один человек в зале и не заподозрил чрезвычайного происшествия. Проходя мимо господина Рене, он одарил его победной улыбочкой: — Все проще простого… Жду вас завтра! Такси увезло всю троицу. Мужчина извлек из своего бумажника девять пятидесятифранковых купюр — сдачу, которую дал ему гарсон. — Получается по сто пятьдесят на рыло. Чаевые — за мой счет. — Вот он — наш оборотный капитал! — радостно провозгласил Меркадью, демонстрируя всем большую бумажку, полученную им из рук Рене. И, оборачиваясь к молодой женщине, предупредил ее как истый джентльмен: — В следующий раз вашим кавалером буду я, дорогой друг… Мы играем в полицейского попеременно!
Опасные клиенты
Анри торопливым шагом обогнул танцплощадку, на которой дергалось несколько парочек, напоминая эпилептиков, пересек холл и, не постучавшись, толкнул дверь кабинета с табличкой «Дирекция». Мог ли господин Рене, владелец кабаре-дансинга «Сундучок», ошибиться в смысле такого вторжения? «Только этого нам еще и не хватало!» — воскликнул он. Что не помешало ему с робкой надеждой присовокупить: «А вы уверены?» Вместо ответа гарсон протянул своему патрону бумажную ассигнацию достоинством в пятьсот франков и отчеркнул ногтем ее номер. Господин Рене открыл записную книжку и проглядел колонку цифр. Для перестраховки! Разве же эти цифры не отпечатались в его памяти, как и слова, несколько часов тому назад произнесенные широкоплечим мужчиной с короткими усами в потрепанном дождевике, чью страшную профессию он распознал с одного взгляда. Ограбление было произведено позавчера вечером в магазине кожаной галантереи на бульваре Сен-Мартен. Грабители обобрали кассу, изъяв девять тысяч франков. Одними пятисотфранковыми купюрами. По счастью, известны номера этих купюр — пострадавший незадолго до грабежа снял эти деньги со своего банковского счета. — Но кфсое отношение' эта история имеет ко мне? — удивился Рене. — Не исключено, что самое прямое. Три из этих купюр уже были пущены в оборот прошлой ночью у одного из ваших коллег на Пигале. Надеюсь, до вас дошло? Эти голубчики кутят на награбленные деньги. Вот я и предупреждаю все увеселительные заведения. Запишите-ка себе номера похищенных банкнотов, а также номер нашего дежурного на Монмартре. Если разыскиваемые полицией воры «высадятся» на вашей территории — один звонок, и я нагряну к вам. У вас всегда найдется предлог задержать их на пяток минут! И полицейский инспектор Меркадью распрощался со словами: «Удачи вам!», что показалось господину Рене верхом дурного вкуса. — А как они выглядят, ваши клиенты? — раздраженно поинтересовался патрон «Сундучка», делая ударение на притяжательном местоимении «ваши». Анри почесал затылок. — Мужчина и женщина, оба еще молодые. Она хорошенькая. На первый взгляд они не производят впечатления опасных преступников. С них причитается круглая сумма — пятьдесят франков. — И что же вы им сказали? — Что у меня нет сдачи и я пошлю разменять их бумажку в табачный киоск. Сняв трубку, господин Рене дрожащим пальцем набрал номер: — Алло! Инспектор Меркадью?.. «Они» у меня! От радостной реакции его собеседника на другом конце провода у господина Рене даже завибрировала трубка. Он тяжело поднялся с места. — Они спешат? — Похоже, что да. Тип что-то буркнул себе под нос и глянул на часы. Господин Рене призадумался, и на его перекосившемся лице читалась работа мысли. — Лучше не создавать напряженной обстановки. Ступайте и отдайте ему сдачу — четыреста пятьдесят франков. Я предприму другой маневр. Подождав, когда мужчина подаст знак гардеробщице, хозяин дансинга ватными ногами направился к парочке и с умильным видом спросил: — Как! Вы нас уже покидаете? Неужели вы тут плохо проводите время? А ведь вы наши постоянные клиенты. Мне кажется, я вас узнаю. Ответила женщина: — Да, мы уже к вам заглядывали. Но это было так давно. — Давно или недавно, все равно вы — друзья нашего дома. Что мог бы я предложить его друзьям, чтобы отметить третью годовщину со дня открытия «Сундучка»?.. Анри! Бутылку шампанского! Муки господина Рене длились пять минут, как это и было предусмотрено. Прислонившись к стене, украшенной звездочками, в промежутке между фото двух не совсем одетых миниатюрных женщин, он был уже близок к обмороку, когда на пороге бара появился Меркадью: шляпа сдвинута на затылок, подбородок выдвинут вперед. Неоновая вывеска окрасила его фигуру кровью. — Где они? — Там, позади оркестра. Тип напяливает пальто. Самое время! Меркадью запустил руку в карман плаща, опасное содержимое которого заявляло о себе через материю. — Вы уверены, а? Шутки в сторону. Ошибка могла бы нам дорого обойтись! Господин Рене протянул полицейскому вещественное доказательство. — О’кей! Зайдите завтра в мой кабинет — набережная Орфевр. — Как… вы идете один? — Зачем мне целый полк? Сейчас убедитесь, что все проще простого. — Желанием я не горю. Тем не менее господин Рене смотрит. И видит, что Меркадью остановился в двух шагах от парочки. Женщина вздрогнула, а мужчина инстинктивно съежился и вдруг наклонил голову так, что плечи его сникли. Меркадью направлял своих пленных к холлу: ни один человек в зале и не заподозрил чрезвычайного происшествия. Проходя мимо господина Рене, он одарил его победной улыбочкой: — Все проще простого… Жду вас завтра! Такси увезло всю троицу. Мужчина извлек из своего бумажника девять пятидесятифранковых купюр — сдачу, которую дал ему гарсон. — Получается по сто пятьдесят на рыло. Чаевые — за мой счет. — Вот он — наш оборотный капитал! — радостно провозгласил Меркадью, демонстрируя всем большую бумажку, полученную им из рук Рене. И, оборачиваясь к молодой женщине, предупредил ее как истый джентльмен: — В следующий раз вашим кавалером буду я, дорогой друг… Мы играем в полицейского попеременно!