не заметили, как девочка Лунный Блик исчезла.
Грозное войско волной покатилось мимо нашего сарая в город Старой Калоши. И вот уже вдалеке разгорелся шум битвы. Вдруг Эгейка распахнул дверь сарая и побежал туда, где шло сражение. Я кинулся за ним. — Эгейка! Эгейка! Но он не хотел меня слушать и бежал изо всех сил. Войска Спицы сражались на улицах глиняного города. Саму Правительницу Спицу везли в ржавой детской коляске, на которой болтались куски разноцветной клеенки. Она командовала: — Окружить домишко Старой драной Калоши! Превратить в глиняный мусор ее шляпу вместе с дворцом. Людишки из глины храбро поднимались навстречу, размахивая сабельками из зеленой травы осоки. Но тут же железяки кололи их, и они падали на дно, в ил, исчезали. — Остановитесь! — закричал Эгейка. — Не сражайтесь, не колите. Не губите. Ведь им же больно! Я опасался за его жизнь. Он был сам не свой. Метался среди железяк. Сбивал гвоздики, винтики… — Разве хорошо делать больно?! Опомнитесь! Железяки, опомнитесь! Я тоже ввязался в битву, стал помогать Эгейке. Гвоздики кололи меня, но я в пылу сражения не замечал этого. Не знаю, сколько прошло времени. Но вот от дома Правительницы Калоши потянулась скорбная процессия. На длинных желтых водорослях волокли Правительницу Калошу, без шляпы, с ужасной резиновой лысиной, и ее Главного Советника — Чайник без крышки. Железяки привязали водоросли к коляске Правительницы Спицы. Коляска повернула обратно. Железяки кричали: «Ура! Победа!» Кругом была страшная картина жестокого разорения: исковерканные глиняные дома, торчали стены без крыш, в стенах зияли дыры, пробитые гвоздями, всюду валялись стеклышки, осколки зеркал и множество, множество раздавленных глиняных шляп.
Глава 8. Сражение
Мы заснули и не заметили, как исчезла девочка Лунный Блик. Трах… Шарах… Тарабах… Разбудил нас страшный шум. Дедушка Водыркин был уже на ногах. — Спокойно! Не высовывайтесь! — поднял руку дедушка. — Ведите, ребята, себя тихо. Это молодая Правительница Спица начала войну со Старой Калошей. Он показал нам щель в сарае. Мы прижались к щели. Мимо катилась железная бочка из-под бензина. А за ней двигались войска Правительницы Спицы — тут были и гвоздики, и винтики, и крючки, и всякие другие колючие железяки.Грозное войско волной покатилось мимо нашего сарая в город Старой Калоши. И вот уже вдалеке разгорелся шум битвы. Вдруг Эгейка распахнул дверь сарая и побежал туда, где шло сражение. Я кинулся за ним. — Эгейка! Эгейка! Но он не хотел меня слушать и бежал изо всех сил. Войска Спицы сражались на улицах глиняного города. Саму Правительницу Спицу везли в ржавой детской коляске, на которой болтались куски разноцветной клеенки. Она командовала: — Окружить домишко Старой драной Калоши! Превратить в глиняный мусор ее шляпу вместе с дворцом. Людишки из глины храбро поднимались навстречу, размахивая сабельками из зеленой травы осоки. Но тут же железяки кололи их, и они падали на дно, в ил, исчезали. — Остановитесь! — закричал Эгейка. — Не сражайтесь, не колите. Не губите. Ведь им же больно! Я опасался за его жизнь. Он был сам не свой. Метался среди железяк. Сбивал гвоздики, винтики… — Разве хорошо делать больно?! Опомнитесь! Железяки, опомнитесь! Я тоже ввязался в битву, стал помогать Эгейке. Гвоздики кололи меня, но я в пылу сражения не замечал этого. Не знаю, сколько прошло времени. Но вот от дома Правительницы Калоши потянулась скорбная процессия. На длинных желтых водорослях волокли Правительницу Калошу, без шляпы, с ужасной резиновой лысиной, и ее Главного Советника — Чайник без крышки. Железяки привязали водоросли к коляске Правительницы Спицы. Коляска повернула обратно. Железяки кричали: «Ура! Победа!» Кругом была страшная картина жестокого разорения: исковерканные глиняные дома, торчали стены без крыш, в стенах зияли дыры, пробитые гвоздями, всюду валялись стеклышки, осколки зеркал и множество, множество раздавленных глиняных шляп.