- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (14) »
заборе метнулась тень. Волк и Дружок вмиг навострили свои носы и уши. Дружок даже пару раз гавкнул для острастки.
Васечка заёрзал на скамейке.
— Может, это моё счастье идёт? — взволнованно прошептал он.
— Настоящее счастье никогда не крадётся, — тихо проворчал Дружок. — Оно всегда заявляет о себе в полный голос. Понял?!
И в это время чей-то нежный, ласковый голосок из-за забора спрашивает:
— Можно мне к вам?
— Так это же счастье моё просится! — радостно воскликнул Васечка.
Волк с сожалением посмотрел на него:
— Нет, приятель. Кажись, это несчастье моё прибыло. Видать, кума объявилась. — И громко крикнул: — Зачем пожаловала, плутовка?
А Лиса из-за забора:
— Мне тоже захотелось маленько счастья.
— Знаем мы тебя! Твоя птица счастья в курятнике на насесте давно спит, — хихикнул Волк, искоса поглядывая на окружающих.
— Нет, дорогой кум. Счастье не птица, за хвост не поймаешь, — возразила Лиса.
— Заходи, Патрикевна, — позвала Пелагея. — Чего через забор-то беседовать.
Лиса пролезла через знакомый лаз в заборе и осторожно подошла к столу.
— Всем добрый вечерок! — поклонилась она и посмотрела на Волка невинным взглядом: — Прости меня, куманёк, за мои мелкие гадости. — Лиса, потупив взор, скромно присела на краешек лавки.
— Ничего себе — «мелкие»! — возмутился Волк. — А мой отмороженный и ободранный хвост? А моральный, в конце концов, ущерб! Это, по-твоему, мелочи?!
— Да прости ты её, Волк, — сказал Игнат. — Как старый лесник знаю: всё равно она неисправима. Простишь — тебе же легче станет.
Мудрый Волк молча кивнул и слегка подвинулся, уступая Аисе место рядом.
Солнце давно спряталось за горизонт. И сумерки начали быстро окутывать всё вокруг полупрозрачной пеленой. Подул прохладный ветерок. И только Игнат зажёг керосиновую лампу, как… В небе над лесом послышался какой-то непонятный нарастающий гул. — Ну, наконец-то летит оно, счастье моё долгожданное! — заорал во всё горло Васечка. — Сейчас оно как снег мне на голову свалится! — Да не шуми ты! — Машенька замахала на него руками. — Счастье — вольная пташка: где захотела, там и села. Спугнёшь — сам виноват будешь. Что — то громоздкое со свистом шарахнулось с неба и плюхнулось невдалеке от стола. — Приветствую честной народ! — раздался знакомый голос. — Извините за грохот! Что-то двигатель барахлит! Васечка дёрнул Машеньку за локоть: — А кто это?! — Ты чего?! Это же Баба-Яга. — Ба-ба-ба-Яга-га? — пролепетал мальчонка и от страха свалился под стол. (Он единственный из всех присутствующих, кто много слышал, но никогда не видел настоящую Бабу-Ягу.) — Игнат, принеси табуретку! — попросила Пелагея, не зная, куда посадить гостью. — Не суетись, подружка. Я и в ступе прекрасненько посижу. — Баба-Яга плавно подрулила к самому столу. — Рада видеть знакомые лица! — И, приглядевшись, добавила: — И морды тоже. — Каким ветром занесло тебя к нам? — спросил Игнат. — Да вот летала на болото. Помогала Кикиморам клюкву на зиму заготавливать. Обратно лечу мимо, ну и решила на огонёк заглянуть. Давно не виделись. — И Баба-Яга ещё раз обвела взглядом присутствующих. — По какому поводу собрались-то? Тут все хором начали объяснять. Так, мол, и так, у каждого из нас своё счастье есть. И только у Васечки никогда ещё не было никакого счастья. Вот мы и сидим и ждём, когда оно к нему придёт. — А у вас есть счастье? — раздался из-под стола голос Васечки. — У меня всё есть, и счастье тоже! Я его в родном лесу нашла. Будет время, расскажу, как это было. — Баба-Яга весело всем подмигнула и заглянула под стол. — Вылезай, Васечка, знакомиться будем. — А откуда вы меня знаете? — удивился Васечка и уселся на скамейку. — Это ты меня впервые видишь. А я в округе всех наперечёт знаю. Каждого по алфавиту перечислить могу. — И дедушку Семёна перечислить можете?! — Могу и деда! И деда его деда тоже могу. — Вот это да-а! — воскликнула Машенька. — Мне бы такую память. Я бы таблицу умножения в один миг выучила. — А у нас, волков, тоже память хорошая! — похвастался Волк. — Память, говоришь, хорошая, — захихикала Лиса. — Чья бы корова мычала, а твоя молчала. Отчего же ты каждый раз на мою удочку попадаешься? Тут Дружок не выдержал и вступился за своего приятеля: — Просто Волк очень доверчивый! А ты, Лиса, хитрюга и обманщица! Уж я-то за свою охотничью жизнь изучил вашу лисью натуру. — Хватит! — Машенька ласково потрепала пса за ухом. — Будете ссориться, не видать вам счастья как своих ушей! Дружок весело помотал головой: — Кому-то, может быть, и не видать своих ушей. А мои уши с утра до вечера перед носом болтаются. Пока Волк с Лисой судились-рядились, Васечка осторожно пододвинул к себе банку с Золотой Рыбкой. Ему не терпелось поскорее узнать о своём счастье. А Рыбка плавает себе туда-сюда и молчит, как будто в рот воды набрала. Васечка тихонько постучал пальцем по банке. Рыбка вынырнула из воды и вопросительно посмотрела на него телескопическими глазками. — Я просто хотел спросить, долго ли ещё нам ждать моего счастья? — стал оправдываться Васечка. Ничего не ответила Рыбка, лишь хвостом по воде махнула и бултых обратно на дно банки. Только брызги в разные стороны полетели. Васечка молча посмотрел на Волка. — Это результат контузии, — сокрушённо вздохнул санитар леса. — Будем лечить. А Лиса тут как тут. — Ты чего нам принёс?! — возмутилась она. — Твоя Золотая Рыбка на элементарный вопрос ответить не может! Простых вещей не знает! Надо её немедленно съесть! — Ни в коем случае нельзя этого делать! Это же Золотой фонд Сказочного леса! — сгребая в охапку банку с Золотой Рыбкой, возразил Волк. — Можно сказать, надежда человечества!.. — И, спрятав банку под рубаху, добавил невпопад: — А как известно, надежда умирает последней.
Слабые порывы ветра слегка покачивали пламя керосиновой лампы. Её мерцающий свет тускло освещал сидящих за столом. Разговор о счастье сам по себе сошёл на нет. Но спать никому не хотелось. И тогда Игнат предложил: — По-моему, самое время рассказывать интересные истории на сон грядущий. Все наперебой зашумели, выражая согласие. Громче всех кричала Машенька: — Чур, я первая! Чур, я первая!
Солнце давно спряталось за горизонт. И сумерки начали быстро окутывать всё вокруг полупрозрачной пеленой. Подул прохладный ветерок. И только Игнат зажёг керосиновую лампу, как… В небе над лесом послышался какой-то непонятный нарастающий гул. — Ну, наконец-то летит оно, счастье моё долгожданное! — заорал во всё горло Васечка. — Сейчас оно как снег мне на голову свалится! — Да не шуми ты! — Машенька замахала на него руками. — Счастье — вольная пташка: где захотела, там и села. Спугнёшь — сам виноват будешь. Что — то громоздкое со свистом шарахнулось с неба и плюхнулось невдалеке от стола. — Приветствую честной народ! — раздался знакомый голос. — Извините за грохот! Что-то двигатель барахлит! Васечка дёрнул Машеньку за локоть: — А кто это?! — Ты чего?! Это же Баба-Яга. — Ба-ба-ба-Яга-га? — пролепетал мальчонка и от страха свалился под стол. (Он единственный из всех присутствующих, кто много слышал, но никогда не видел настоящую Бабу-Ягу.) — Игнат, принеси табуретку! — попросила Пелагея, не зная, куда посадить гостью. — Не суетись, подружка. Я и в ступе прекрасненько посижу. — Баба-Яга плавно подрулила к самому столу. — Рада видеть знакомые лица! — И, приглядевшись, добавила: — И морды тоже. — Каким ветром занесло тебя к нам? — спросил Игнат. — Да вот летала на болото. Помогала Кикиморам клюкву на зиму заготавливать. Обратно лечу мимо, ну и решила на огонёк заглянуть. Давно не виделись. — И Баба-Яга ещё раз обвела взглядом присутствующих. — По какому поводу собрались-то? Тут все хором начали объяснять. Так, мол, и так, у каждого из нас своё счастье есть. И только у Васечки никогда ещё не было никакого счастья. Вот мы и сидим и ждём, когда оно к нему придёт. — А у вас есть счастье? — раздался из-под стола голос Васечки. — У меня всё есть, и счастье тоже! Я его в родном лесу нашла. Будет время, расскажу, как это было. — Баба-Яга весело всем подмигнула и заглянула под стол. — Вылезай, Васечка, знакомиться будем. — А откуда вы меня знаете? — удивился Васечка и уселся на скамейку. — Это ты меня впервые видишь. А я в округе всех наперечёт знаю. Каждого по алфавиту перечислить могу. — И дедушку Семёна перечислить можете?! — Могу и деда! И деда его деда тоже могу. — Вот это да-а! — воскликнула Машенька. — Мне бы такую память. Я бы таблицу умножения в один миг выучила. — А у нас, волков, тоже память хорошая! — похвастался Волк. — Память, говоришь, хорошая, — захихикала Лиса. — Чья бы корова мычала, а твоя молчала. Отчего же ты каждый раз на мою удочку попадаешься? Тут Дружок не выдержал и вступился за своего приятеля: — Просто Волк очень доверчивый! А ты, Лиса, хитрюга и обманщица! Уж я-то за свою охотничью жизнь изучил вашу лисью натуру. — Хватит! — Машенька ласково потрепала пса за ухом. — Будете ссориться, не видать вам счастья как своих ушей! Дружок весело помотал головой: — Кому-то, может быть, и не видать своих ушей. А мои уши с утра до вечера перед носом болтаются. Пока Волк с Лисой судились-рядились, Васечка осторожно пододвинул к себе банку с Золотой Рыбкой. Ему не терпелось поскорее узнать о своём счастье. А Рыбка плавает себе туда-сюда и молчит, как будто в рот воды набрала. Васечка тихонько постучал пальцем по банке. Рыбка вынырнула из воды и вопросительно посмотрела на него телескопическими глазками. — Я просто хотел спросить, долго ли ещё нам ждать моего счастья? — стал оправдываться Васечка. Ничего не ответила Рыбка, лишь хвостом по воде махнула и бултых обратно на дно банки. Только брызги в разные стороны полетели. Васечка молча посмотрел на Волка. — Это результат контузии, — сокрушённо вздохнул санитар леса. — Будем лечить. А Лиса тут как тут. — Ты чего нам принёс?! — возмутилась она. — Твоя Золотая Рыбка на элементарный вопрос ответить не может! Простых вещей не знает! Надо её немедленно съесть! — Ни в коем случае нельзя этого делать! Это же Золотой фонд Сказочного леса! — сгребая в охапку банку с Золотой Рыбкой, возразил Волк. — Можно сказать, надежда человечества!.. — И, спрятав банку под рубаху, добавил невпопад: — А как известно, надежда умирает последней.
Слабые порывы ветра слегка покачивали пламя керосиновой лампы. Её мерцающий свет тускло освещал сидящих за столом. Разговор о счастье сам по себе сошёл на нет. Но спать никому не хотелось. И тогда Игнат предложил: — По-моему, самое время рассказывать интересные истории на сон грядущий. Все наперебой зашумели, выражая согласие. Громче всех кричала Машенька: — Чур, я первая! Чур, я первая!
Глава третья. ПРО ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Машенька немного подождала, пока слушатели успокоятся, и начала свой рассказ: — Сидим мы как-то с дедушкой на завалинке. Разговариваем. — Машенька сделала паузу и обвела- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (14) »