— «и хмурится вдвадцать минут восьмого, каждый божий день?» Козодоем звался попугай жёлто-зелёного окраса с ярко-оранжевым клювом, живший в медной клетке. Это был очень разговорчивый попугай и это радовало Алису — по крайней мере, ей было с кем пообщаться. Одна беда, Козодой умел говорить только загадками.

«Я не знаю» — отвечала Алиса, которая рада была переключить внимание. «Так кто же улыбается в без десяти два и хмурится в двадцать минут восьмого, каждый божий день?»

«Я скажу, если отопрёшь мою клетку.»

«Ты же знаешь, я не могу этого сделать, Козодой. Пратётушка так рассердится!»

«Ну тогда ты так никогда и не узнаешь» — прокричал Козодой своим голосом, похожим на птичий и человеческий одновременно.

«Так и быть» — подумала Алиса, — «если я лишь чуть приоткрою дверь клетки, большой беды не будет.» И, не успев додумать до конца саму эту мысль, Алиса вытолкнула себя и Селию из кресла и подошла туда, где клетка Козодоя стояла на гипсовом постаменте. «Ты ведь не попытаешься удрать, верно?» — спросила Алиса попугая, но попугай ничего не ответил: он вцепился в жёрдочку и лукавым глазом уставился на девочку. Смотря прямо в этот лукавый глаз, Алиса не смогла сделать ничего лучше, как открыть маленькую медную задвижку и позволить дверке клетки распахнуться.

Ну и ну! Козодой без промедленья выпорхнул из клетки; его яркие перья создали веер цветов, а его скрипучий голос, казалось, заполнил собой всю комнату. «Что же мне теперь делать?» — вскричала Алиса. «Моя пратётушка непременно пожелает перекинуться со мной несколькими парами словечек!» Попугай носился по всей комнате, и Алиса делала всё, что могла, чтобы ухватить его за хвост, но всё без толку. Наконец он влетел прямо в корпус часов; она захлопнула дверку, заперев несчастного попугая внутри. В дверке было окошко, и сквозь него Алисе виден был Козодой, в страшной суматохе пытающийся выбраться. «Пусть это станет тебе уроком, Козодой» — сказала Алиса. Она взглянула на циферблат и увидела, что было почти без десяти два часа дня. Ровно в два каждый день её пратётушка приходила звать Алису на урок писания; Алисе никак нельзя было опаздывать. (Она совершенно не побеспокоилась выполнить вчерашнее задание на правильное использование эллипсиса в фразообразовании: по правде сказать, Алиса даже не знала, что такое эллипсис, кроме разве того, что он состоит из трёх маленьких точек, прямо как вот этот…) Несмотря на её затруднительное положение, стрелки часов, казалось, изобразили подобие улыбки на их луноподобном лице: тогда-то Алиса и нашла ответ на последнюю загадку Козодоя, но когда она заглянула сквозь застеклённое оконце внутрь корпуса часов, смогда увидеть лишь неясные очертания перьев Козодоя, улетающего в часовой механизм.

Козодой исчез!

Алиса искала попугая тут и там, но обнаружив лишь одно-единственное парящее в воздухе жёлто-зелёное перо она решила, что и сама должна забраться внутрь часов. Поэтому она открыла дверку и вкарабкалась внутрь. Внутри часов было действительно очень тесно, особенно когда маятник летел в её сторону. «Этот маятник хочет отрубить мне голову» — подумала Алиса, и подняв глаза кверху заглянула в механизм, чтоб узнать, куда мог подеваться попугай. «Козодой?» — крикнула она, — «ну где же ты?» Но от попугая не осталось и следа! Алиса протиснулась мимо качающегося маятника и начала карабкаться по нему, хотя это довольно непросто, когда в руках Вы держите фарфоровую куклу по имени Селия. Но очень скоро она достигла вершины маятника и теперь её голова упиралась в самый механизм часов, и тик-таканье, тик-таканье казалось очень громким. А этого гадкого Козодоя по-прежнему нигде не было видно.

И тут Алиса услышала перекрывавший тиканье часов зычный голос пратётушки: «Алиса! Иди скорей, девочка!» — прогремел голос. «Время урока! Я надеюсь, ты справилась с заданием!»

«Боже, Боже, Боже!» — запричитала Алиса. — «Что же мне делать? Пратётушка торопится с моим уроком! Мне обязательно нужно найти Козодоя. Он должен быть где-то здесь!» И Алиса вскарабкалась по маятнику ещё выше, пока, с неожиданным эллипсисом…

Алиса исчезла.

Я не знаю, исчезали ли вы когда-нибудь, но если вы когда-нибудь исчезнете, вы сможете обнаружить, что это может быть весьма пугающим. Самое странное было вот что: Алиса знала, что она исчезла, тем не менее она все еще могла видеть себя! Представьте себе, вы исчезли, но все еще видите себя! Как же вы тогда поймете, что исчезли?

Но Алиса была слишком занята, чтобы задумываться об этом, в это время она падала — все быстрей и быстрей! — сквозь длинный тоннель чисел. Числа вспыхивали у нее перед глазами, как падающие в ночи звезды, и каждое число казалось больше предыдущего. Они начинались с одна тысяча восемьсот шестидесяти (что совпадало с текущим годом) и быстро возрастали, пока Алиса не могла уже различить, какое число она видит. Чтобы сосчитать их, потребовался бы миллион пальцев! Прямо перед собой она видела Козодоя, летящего через водопад чисел, до тех пора пока что-то, что выглядело как очень большое и очень сердитое одна тысяча девятьсот девяносто восемь, не сомкнуло  свои числопугающие челюсти вокруг всегдатакойнепослушной птицы. Алиса падала вперед (можно ли вообще падать вперед?) до тех пор пока она не почувствовала, что ее сожрало то же самое число.

Вниз, вниз, вниз, падала Алиса через бесконечный тоннель. "Что же нам делать, Селия?" спросила она куклу, которую все еще сжимала в руках, и не была так уж удивлена, когда кукла ответила: "Мы должны продолжать падать, Алиса, пока не достигнем чисельного желудка."

"Я никогда не знала что у чисел есть желудок," думала Алиса, "Прадядюшка Мортимер сильно удивится, когда я расскажу ему об этом." когда неожиданно, бум! бум! бум! Алиса свалилась на кучу земли, и падение прекратилось.

* * *

Алиса вовсе не ушиблась — земля была очень мягкая, и она моментально спрыгнула с кучи. Она огляделась и увидела что находится в длинном подземном коридоре. Стены, пол и потолок были сделаны из земли, он изгибался в обе стороны, и Алисе показалось весьма забавным попытаться решить куда идти. "О, Козодой," воскликнула она, "куда же ты полетел?" И вдруг она услышала, как трое людей приближаются где-то за изгибом коридора. Она поняла что это было три человека, поскольку слышала шаги шести ног, производящих ужасный шум. Но вместо этого из-за угла вывернул гигантский белый муравей! Он был примерно такого же роста, что и Алиса, и одет он был в клетчатый жилет и пару брюк. (Хотя, я полагаю, неправильно называть парой брюки для шести ног, скорее следовало бы назвать их секстетом брюк, но это звучало бы как очень