современной моральной философии была некоторая форма утилитаризма. Одна из причин этого в том, что
утилитаризм был представлен блестящими писателями, которые возводили воистину впечатляющее как по
объему, так и по тщательности строение. Мы иногда забываем, что великие утилитаристы — Юм и Адам Смит,
Бентам и Милль, были выдающимися социальными теоретиками и экономистами, и моральная доктрина,
разрабатывавшаяся ими, была приспособлена к нуждам их более широких интересов и составляла лишь часть
более объемной
* Упомянутые статьи опубликованы в следующих изданиях: Justice as Fairness, The Philosophical Review, vol. 57
(1958); Distributive Justice: Some Addenda, Natural Law Forum, vol. 13 (1968); Constitutional Liberty and the
Concept of Justice. № VI: Justice, ed. C. J. Friedrich and John Chapman (N.Y.: Atherton Press, 1963); Distributive
Justice, Philosophy, Politics and Society, Third Series, ed. Peter Laslett and W. G. Runciman (Oxford: Basil Blackwell,
1967); The Justification of Civil Disobedience, Civil Disobedience, ed. H. A. Bedan (N.Y.: Pegasus, 1969); The Sense
of Justice, The Philosophical Review, vol. 62 (1963).
14
***
схемы. Критиковавшие их часто делали это с более узкой точки зрения. Они говорили о неясности принципа
полезности и замечали кажущиеся противоречия между многими положениями теории утилитаризма и нашими
моральными чувствами. Но критики не преуспели в построении и систематической разработке
противоположной утилитаризму концепции. Итогом этой ситуации стало то, что мы часто должны выбирать
между утилитаризмом и интуитивизмом. Наиболее вероятным выходом из положения является принятие
некоторого варианта принципа полезности, ограниченного на интуитивистский лад предположениями,
имеющими зачастую ad hoc характер. Такой подход не является иррациональным, и нет никакой гарантии, что
вообще можно сделать что-либо лучшее. Но это не причина для того, чтобы не постараться сделать это.
Я попытался обобщить и представить в виде теории высокой степени абстракции традиционную теорию
общественного договора, выдвигавшуюся Локком, Руссо и Кантом. Я надеюсь, что теория эта может быть
развита таким образом, чтобы устоять против тех серьезных возражений, которые до этого были часто
фатальны для теории общественного договора. Более того, предлагаемая мною теория представляет
систематическое рассмотрение справедливости, альтернативу традиционно доминирующему утилитаризму,
превосходящую его по многим параметрам. Результатом является теория, которая в высшей степени
напоминает теорию Канта. И я подчеркиваю, что никоим образом не претендую на оригинальность в этом
отношении. Основными являются классические идеи, довольно хорошо известные. Мое намерение состоит в
том, чтобы организовать эти идеи в более широкую схему путем использования некоторых упрощающих
приемов, что позволит оценить силу классических идей. Цели книги будут полностью достигнуты, если она
позволит увидеть более ясно основные структурные особенности альтернативной концепции справедливости,
которая содержалась в неявном виде в договорной традиции, а также укажет пути дальнейшей разработки
теории. Из всех традиционных теорий эта концепция, я полагаю, наилучшим образом согласована с нашими
обдуманными суждениями справедливости и поэтому представляет подходящий моральный базис
демократического общества.
Это большая книга, и не только из-за большого количества страниц. Следовательно, для облегчения труда
читателя необходимы некоторые подсказки со стороны автора. Фундаментальные интуитивные идеи теории
справедливости представлены в §§ 1—4 главы I. Отсюда возможен прямой переход к обсуждению двух видов
справедливости для институтов в §§ 11—17 главы II и затем к рассмотрению исходного положения во всей
главе III. Желательно некоторое знакомство с § 8, где обсуждается проблема приоритета, если читатель совсем
не встречался с этим понятием. Далее идет глава IV, §§ 33—35 о равной свободе и §§ 39—40 о значении
приоритета свободы и кантианской интерпретации, дающая более полное представление доктрины. Все мною
упомянутое составляет около трети книги, в которой содержатся основные положения теории.
15
***
Есть, однако, опасность того, что без рассмотрения аргументов последней части теория справедливости не
будет понята правильно. В частности, необходимо указать на важность следующих разделов: §§ 66—67 главы
VII о моральной ценности, самоуважении и родственных им понятиях; § 77 главы VIII об основании равенства;
§§ 78—79 об автономии и социальном союзе, § 82 о приоритете свободы и §§ 85—86 о единстве личности и о
конгруэнтности — из главы IX. Но даже с этими добавлениями мы все еще имеем меньше половины всего
текста.
Заглавия параграфов, предисловия к каждой главе и указатель позволят читателю составить представление о
содержании книги. Нет смысла комментировать его, добавлю лишь, что я старался избегать обширных
6
методологических дискуссий. Есть краткое обсуждение природы моральной теории в § 9 и обсуждение
обоснования в §§ 4 и 87. Короткое отступление по поводу значения „блага" предпринято в § 62. То тут, то там
разбросаны методологические замечания, но все существенное для моей теории содержится в основном в части
первой. Сравнения и сопоставления с другими теориями, а также критика этих теорий, особенно утилитаризма,
служат цели уточнения моей концепции.
Не рассматривая большую часть глав IV—VIH в качестве основного материала книги, я вовсе не имею в виду,
что эти главы являются периферийными, или же просто приложениями. Наоборот, я полагаю, что важной
проверкой теории служит то, как она систематизирует и упорядочивает наши обдуманные суждения в широком
круге вопросов. Темы этих глав следует учитывать, и в их свете модифицировать предлагаемые читателю
взгляды. Но читатель волен следовать своим предпочтениям и рассматривать те проблемы,
