ленивые наши надежды –
Скучный груз в круговерти забот.
Но печалит нас дождь
И, как прежде,
Воспечалив, куда-то зовёт.
Он кладёт свои руки на плечи
Обомлевшим от счастья садам,
И готовит,
Готовит нам встречу,
О которой не ведает сам…
Ещё холод стоит у порога,
Ещё снегом овраги полны.
Но бредёт по раскисшим дорогам
Старый дождь,
Старый вестник весны.
* * *
Вначале было слово.
Безусловно.
Любовь нетерпелива, суесловна.
Она всегда и счастье, и беда.
Мотор чихнёт, взревёт – и от винта!
И взлёт, и лёт, и небо, и – готово:
Без парашюта вниз… и всё так ново!..
Вначале, безусловно, было слово.
Всё остальное – позже. Иногда.
* * *
Нерасторопный и неспорый,
Но вот он выпал, первый снег…
И ты, с души сорвав запоры,
Через овраги и заборы,
Опережая рык и брех,
Летишь в охотничьем азарте,
Забыв, что это – первый снег!
Чтобы в апреле или марте,
Когда заплаканы луга,
Искать вчерашние снега,
Уже не помня
О фальстарте.
* * *
Наверно, где-то буря пронеслась
По краю неба.
Это ощущенье –
Как бормотанье, как ночное чтенье
Псалмов,
Как утешение и страсть.
И снова за окном столпотворенье
Докучливых дождей.
И возвращенья
Высоких бурь
Мы ждём и жаждем,
Не
Осознавая тайного значенья
Дождливой тишины в ночном окне.
* * *
Что спорить о вкусах,
Не сделав надкуса?
О вкусах не спорят –
Молчат и вкушают.
И верят, и лгут, и любить обещают.
А после – прощаются и уезжают.
Горячее море,
Халва и арбузы…
Что спорить о вкусах?
* * *
Деревья машут кронами,
Зовут
Созревшую над ними синеву,
Устойчивую зиму, холод синий.
А дождь нудит –
Ни летний и ни зимний.
Обманчив он и сбивчив,
Ход времён!
Пугая кривизной ладонных линий,
Несёт нас время вспять,
И стыл, и длинен
Нам этот путь.
И прошлое сквозь сон
Пустых дорог,
Где лёд и льдистый иней,
Нам машет кронами,
И в поисках его,
Разветренного счастья своего,
Мы ловим снег,
Мы под дождями стынем…
А что нас в прошлом ждёт?
А ничего.
* * *
Влечёт нас и пугает высота.
Мы смотрим вверх,
А небо смотрит вниз
И –
Кому повеем печаль
И чем воздам
Твоим следам?
Облезли и осклизли
Пустые стены.
Но какой бедлам
Творит нам ночь, теряя стыд и срам,
Нас повязав собою,
Чтобы там,
В развалинах любви, где хлад и хлам,
Найти
Ну хоть какой-то проблеск жизни!
* * *
Давно осенние – пусты
Кусты обломанной сирени.
Но – тени, сны…
И снохожденье
Дождя, и мокрые цветы.
И дрогнешь, обернёшься ты!
И свяжешь порванные звенья
Того весеннего цветенья
Любви, сжигающей мосты:
Её беспечной слепоты,
Её извечной правоты…
И нестерпимой немоты
Её осеннего прочтенья.
* * *
А розы гибнут от мороза.
Но что с того? – цветёт мимоза…
Весенний запах по утрам
Вбирает запахи харчевен,
И неразумен и плачевен
На крышах иней по утрам.
И сам собой приходит день,
И полдень, всё ещё холодный,
Скрипит уключинами лодки,
Само собою, каждый день.
И явь прозрачна и легка,
И небо ветрено слегка,
И облака,
И крылья – вёсла,
И ничего ещё не поздно.
* * *
Скучают жухлые растенья,
Устав от летней пестроты.
Не держат прежней высоты
Сверчков дневные песнопенья.
Прохладней ночи. Постарев,
Трезвеет лето. Глубже тени
На кольцах летоисчислений
У комлей спиленных дерев.
Всё возвращается на круги.
И наши будущие вьюги
Судьбою общей внесены
В твою судьбу.
И нет вопросов.
И лишь смолы сухие слёзы
На комлях с южной стороны.
* * *
А где-то хмыкала незапертая дверь.
А где-то хлюпала оборванная ставня.
Нам прошлое понятно лишь теперь.
Но ты поверь, ты всё-таки поверь
В краплёную правдивость прорицанья!
Давно сюда не ходят поезда.
Здесь ходит жерех и куга не кошена.
Пылит полова крошевом из прошлого
И книжной пылью пахнет береста.
И всё путём.
А время – ерунда.
И пусть уходит.
И – всего хорошего…
* * *
Взметнулся в полный рост
Над степью мост –
Стремителен,
Воздушен и возвышен.
Грядёт гроза –
И дождь о том наслышан,
Но небо молчаливо, как погост.
И радуги дуга – пока мы немы –
Плетёт свои беззвучные фонемы
Цветных объёмов, цветовых полей.
А дождь уже кропит нам свой елей
На так и не залеченные раны.
Грядёт гроза –
Летит на крыльях рваных,
И нет её вольнее и грозней!
И нет её вернее и нежней –
Над пустотою