него, вскочил с кровати и сочинитель и, протянув свои маленькие ручонки соседям, тоненько взвизгнул:
- Союз!
Все трое дружески смотрели друг другу в глаза, пожимали крепко руки и еще несколько раз повторили полюбившееся им слово:
- Союз!
Внезапно сочинитель кинулся к сундучку под кроватью, выхватил оттуда лист бумаги, взял ручку, и вывел на нем большими печатными буквами:
ПУПУ
Затем, вспотевший, весь красный от усилий, предложил:
- Будьте добры, скрепите подписью сию бумагу. Это наш контракт!
- Но что означают эти буквы? - спросили озадаченные соседи.
- Эти буквы означают, - довольно ответил Чемчура, - правда, удача, плутовство, убожество. А смысл таков: если мы будем идти по пути правды, у нас будет удача, а станем плутовать - удел наш убожество. Ясно?
А теперь ставьте подписи!
Находчивость сочинителя так понравилась хозяину, что он преподнес ему папироску, как подносят ребенку печеньице или конфетку.
А Швейцер с размаху хлопнул писателя по плечу.
- Браво! «Где ученье, там и уменье!» - говорил мой дедушка, сторож при бане, когда лекарь Менашке по пятницам принимался в его заведении брить человеку голову и, бросив на половине, бежал к другому.
Так оно и осталось! Приятели порешили назвать свой союз ПУПУ и К°.
После этого началась церемония подписания контракта.
Первым, понятно, поставил свою подпись хозяин, Мойше Бронзентолер. Это была солидная роспись с двумя нажимами посередине и солидным росчерком в конце. После него должен был расписаться Аркадий Швейцер. Но этот заявил, что спокон веку привык расписываться последним, поэтому пускай сначала поставит свою подпись Чемчура. А когда сочинитель расписался, красиво, размашисто, с порядочным количеством завитушек и росчерком в конце, как полагается писателю, пришла очередь Аркадия. Он ухватил ручку двумя пальцами, как берут штопор, чтобы откупорить бутылку, и потихоньку нацарапал на бумаге несколько палочек и три кружочка. А все это завершил большой кляксой. Эта роспись могла означать что угодно, только не «Аркадий Швейцер».
При подписании документа Аркадий здорово потел и, между прочим, сообщил друзьям: так как в детстве он много писал, у него испортилось зрение, и врачи наказали ему остерегаться ручки и пера пуще укола в зрачок. Но дал бы ему бог столько денег, сколько он мог бы даже натощак изобразить на бумаге вот этой рукой.
И три совместно проживающих человека, которые только что заключили между собой нерушимый союз, поздно ночью, почти на рассвете, пожелав друг другу спокойной ночи и сладких снов, разделись и улеглись в постель. И кто знает, были ли на свете люди, которые спали так крепко, так сладко, которые видели бы такие золотые сны, какие явились нашим трем приятелям в эту ночь, в этой прокуренной темной комнатушке, почти под самым чердаком.