Труди Пактер Любовь на первой полосе

Мужу Найджелу посвящаю…

ПРОЛОГ

Мужчина в сером костюме очень спешил. Лайнер, снижающийся над лондонским аэропортом Хитроу, еще не успел коснуться земли, а мужчина уже отстегнул ремни безопасности и вскочил с кресла, не дожидаясь полной остановки самолета.

Впрочем, это еще не означало, что пассажир доберется до аэровокзала первым. Но, как и все ньюйоркцы, Тед привык полагаться на собственные силы, поэтому, едва открыли люк, он довольно бесцеремонно пробился в начало выстроившейся очереди. Многим пассажирам это не понравилось, однако Тед не обратил внимания на их недовольство. У него была цель, а все остальное не имело никакого значения.

Он ступил на горизонтальный эскалатор, с помощью которого надеялся быстрее добраться до аэровокзала.

«Интересно, у нее сейчас та же прическа? И большие роговые очки, за которыми она прячет смущение перед незнакомыми людьми?»

Тед вспомнил их первую встречу в «Алгонкине». В памяти всплыло ее растерянное лицо, и он улыбнулся. Перед встречей у них состоялся телефонный разговор, и она держалась так, что Тед решил: эта женщина привыкла обедать в дорогих ресторанах. Однако в «Алгонкине» он понял свою ошибку. И вообще ему стало ясно, что девочка не из Нью-Йорка. Это сразу бросалось в глаза: волосы у нее были длиннее, чем требовала мода, а юбка — слишком короткая.

Она и сама все поняла, как только вошла в зал. Поняла и растерялась. Впрочем, моментально овладела собой, чем привела Теда в восхищение. И он сразу решил, что если даже выбить почву у девчонки из-под ног, она все равно найдет точку опоры и лишь мило тебе улыбнется.

«Кейт… Моя Кейт. Ты плохо одевалась, от тебя пахло дешевыми духами. И все же ты выглядела лучше всех женщин, находившихся тогда в зале».

Тед сунул руку в карман и достал паспорт и въездные документы, которые нужно было предъявить английским таможенникам. Из кармана выпала фотография Кейт, с которой он никогда не расставался. В смуглом лице строгой девушки угадывался особый стиль, присущий, кажется, всем уроженкам Восточного побережья. Как и у Али Макгроу, когда она была моложе. У Кейт же он сохранится, очевидно, до смертного часа.

Наклонившись, Тед поднял фотографию с земли. «Почему она охотилась за мной с таким упорством? Что во мне такого особенного? Ну, пожалуй, волевое лицо. К тому же открытое. Но происхождение ведь не скроешь, ни дорогой прической, ни костюмом от «Брукс бразерс». В Манхэттене я только работал, а вырос-то совсем в другой части города, и едва ли этим можно гордиться. А в Кейт чувствовалось хорошее воспитание. Сразу было видно, что она из приличной семьи. Почему же якшалась с такими, как я? Хватило бы и одного свидания. Ну, в лучшем случае, мы могли переспать еще разок, если ей на самом деле понравилось».

Он трезво себя оценивал, поэтому удивился, когда она пришла снова, а затем еще.

И Теда понесло по течению. Другого выхода не оставалось — он потерял голову. Со временем глянец новизны потускнел, сквозь яркий блеск ему наконец открылся облик земной женщины, но он все плыл по течению. К тому моменту никто из них уже не мог остановиться.

«Мы были так уверены в своей правоте, так убеждены в своей непорочности. Ради любви могли пойти на любые преступления, любую ложь. Особенно если лгать приходилось самим себе».

Сунув фотографию в карман, Тед пристроился в хвост очереди у паспортного контроля. Взглянув на часы, он увидел, что уже половина десятого. «Интересно, надолго ли меня здесь задержат?»

Небо над Гудзоном темнело. Рут задернула шторы на окнах, из которых открывалась великолепная панорама города.

— Надо бы пройтись по лавочкам в поисках модных тряпок, — заметила она.

— Надеюсь, ты догадаешься сначала купить что-нибудь для Кейт? — сказала Бетти Маккуин, редактор «Моды», наливая себе водки в бокал со льдом. Серьезное питье. Как раз для редактора.

Рут она налила кока-колу. Общение с трезвенниками имеет свои плюсы: не нужно, к примеру, тратиться для них на выпивку.

— Ты мне уже все уши прожужжала о подарке для Кейт, — раздраженно отозвалась Рут. — Что ей купить? Что вообще можно купить такому человеку, как она?

— Ты меня спрашиваешь, дорогая? Она же твоя подруга, не моя.

— Точнее, была подругой. Мы не виделись три года, и, судя по всему, за это время она сильно изменилась. Возможно, сейчас ее уже не устроит то, что устраивало раньше.

Рут прошлась по комнате. На это потребовалось некоторое время, ибо комната была громадная. Почти с кегельбан. По мнению Рут, здесь слишком много показухи. Впрочем, именно так и должны выглядеть роскошные апартаменты.

— Не заводись, — посоветовала Бетти. — Девушка, выходящая замуж за мешок с деньгами, не станет особенно привередничать. Всякие бытовые штуки; которые обычно дарят молодоженам, ей не нужны.

— Дело не в этом, — сказала Рут. — Мы долго не виделись, а я — самая близкая ее подруга, и, если поднесу какую-нибудь безделушку от «Тиффани», Кейт может не понять. Она ждет от меня большего.

Бетти с восхищением посмотрела на Рут. Подруги не виделись три года, будущий муж Кейт, говорят, при больших деньгах, а Рут всерьез беспокоится о том, как подруга воспримет ее подарок.

— Не понимаю, чего ты нервничаешь. Одной безделушкой в куче больше, одной меньше. Кейт даже внимания не обратит. Знаешь, сколько у нее их теперь будет?

— Ты думаешь, она его любит? — вдруг спросила Рут.

— А почему бы ей его не любить? Во-первых, ему нет еще пятидесяти, во-вторых, богат, в-третьих, большая шишка. Будь я помоложе, сама бы потеряла от него голову.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — недовольно скривилась Рут. — Конечно, он ей нравится. Но любовь… Это другое. По крайней мере, для нее.

— Полагаю, ты имеешь в виду Теда Геблера? — негромко спросила Бетти. — Какой же ты романтик! Кейт и Тед давно распрощались. То, что было между ними, кануло в Лету. Закончилось. Она и имени-то его, наверно, уже не помнит.

— Думаю, ты совсем не знаешь Кейт. Иначе не стала бы говорить подобной чепухи. Ни одна женщина не любила мужчину так, как она любила Теда. Ни одна. Да она пошла бы за ним босой по раскаленным углям. То, что между ними было… Я такого никогда не видела. И, ради Бога, не говори, чего не знаешь. Кейт не могла забыть его. Имя Теда останется с нею до конца дней, она унесет его с собой в могилу.

Бетти села на обтянутый золотистой парчой диван, выпрямившись, как и полагалось законодателю моды.

— Очень тронута твоим эмоциональным порывом. Честное слово. Но ответь: если они так безумно любили друг друга, какого же черта Тед не