столица древней империи или крупного королевства, которое образовалось где-то между четырнадцатым и шестнадцатым веками, когда государство пало под натиском монголов, прекратило существование. Именно это государство несколько веков сдерживало монгольский натиск от вторжения в Южную Индию. Естественно, есть целый клубок мифов и свидетельств о битве, в которой предатель-оруженосец подрезал сухожилия у королевского слона. Потом — о падении самого города, который взять боем было невозможно, а посему взяли предательством: предатели-слуги открыли завоевателям ворота. Город действительно взять невозможно, но здесь надо вспомнить другую стариннейшую легенду.

Я и не осмелился бы, да и не смог бы по незнанию переложить девятитомную «Рамаяну», но один эпизод напомню. Демон украл у божественного Рамы его жену Сету и спрятал её всего-навсего на Цейлоне. Цейлон сейчас — Шри-Ланка, я когда-то здесь побывал. Из местного ботанического сада долго хранился у меня листик с дерева, которое цесаревич Николай, будучи наследником престола, путешествуя, посадил на острове. Рама отчего-то не может отыскать жену и не в состоянии перебраться на Шри-Ланку. И тут ему на помощь приходит царь обезьян, любимец индийского эпоса Хануман.

Хануман издавна живёт в этом удивительном месте. Я уже назвал это место «лунным пейзажем». Лунным — потому что на Земле такого места быть просто не может. Это огромные валуны, будто бы сложенные руками великанов в отдельные горки. Валуны с двух- и трёхэтажный дом, а иногда и с дом в пять этажей. Вот этими-то валунами Хануман, царь обезьян, со своими помощниками и забросали морской пролив, отделяющий Шри-Ланку от Индии. Неплохая, надо сказать, работёнка.

И вот теперь, когда масштабы определены, вношу последнее уточнение: вот в этой-то долине больших валунов и был выстроен огромный город, являвшийся одновременно и царской резиденцией, и огромным святилищем. Но опять это надо видеть, как на всех вершинках, притаившись между валунами или стоя прямо на них,— маленькие, только повернуться троим, или побольше, для сотни верующих, каменные храмы. Индия — страна многобожья, всем богам нужно по собственному дому. И здесь божьи дома, открытые всем тёплым ветрам, строили из гранита и преимущественно на базальтовом основании. Эти маленькие храмики, как ласточкины гнёзда, прицепились на каждой, как я уже сказал, вершинке. Большие, огромные храмы, крепости со стенами из гранитных плит, королевский дворец и цитадель — это всё внизу.

Начали осмотр с огромного храмового комплекса. В конце концов, мы все смотрим для того, чтобы описывать или чтобы любоваться? Исключительно для памяти: перед храмом, его двором, воротами, навершием над воротами, вдоль огромной дороги — каменные стойла для лошадей, которых приводили сюда на продажу,— конный рынок. Меня потом так же поразит в королевском дворце огромный каменный слоновник для королевских слонов, этих танков далёких эпох. Опять для памяти: невероятной тяжести каменная повозка-храм для праздничной поездки божества, на каменных же колёсах. Дух захватывает. Наконец — сам храм, в котором каменные скульптуры и барельефы рассказывают историю страны и культы её верований.

5 января, четверг

Утром мы все как миленькие сидели в холле гостиницы. Вчера вечером был закат, который мы наблюдали, сидя на высоченной каменной трибуне, на которой король принимал парады своего победительного войска, а сегодня утром предполагался бесплатный спектакль — рассвет. Опять через просыпающийся город — все поднимаются рано, чтобы до наступления изнурительной жары сделать побольше,— мимо уже знакомой королевской цитадели, мимо царской купальни,— написал ли я, что купальня была одна на двух цариц? — мимо циклопических стен крепости мы едем к какому-то высокому скалистому холму. На его вершине — оставленный храм Шивы. Вот здесь я снова почувствовал свой возраст. Подниматься пришлось по оползшим гранитным ступеням довольно быстро. Восход солнца — даже не скорый поезд, который начальник станции всё же сможет, если необходимо, задержать. Несколько раз стукался головой о гранитные перекрытия. Наконец выбрались на плоскую крышу, а здесь нас уже ждала целая стая обезьян — это приученные к дани с туристов побирушки. Здесь же в каком-то углублении скрывался и сам таинственный Хануман. Это был небольшой человечек в маске, в хорошо пригнанном костюме обезьяны. За небольшие деньги с этим Хануманом можно было и сфотографироваться. Немножко позже, проходя уже по плато, целиком усеянному маленькими храмами, мы наткнулись и на храм самого Ханумана. Портрет и облик игрушечного «стажёра» были в точности скопированы с древнего оригинала.

Здесь же наверху, у храма Шивы, уже были две или три небольшие группы туристов. Страсть наших туристов запечатлеть себя на историческом фоне или в сокровенном месте общеизвестна. Покормили обезьян, сняли друг друга на фоне «лунного пейзажа». И тут над кромкой гор показалось красное и совсем, казалось бы, нежаркое солнце. И — покатилось, покатилось, расширяясь, набираясь жары и цвета.

Если исключить эстетическую компоненту, тот магический смысл, который всегда содержится в торжестве света над тьмой, то всё это очень напоминало появление вагона метро из глубины тоннеля. Сначала светящаяся точка, а потом она, постепенно разгораясь, уже слепит глаза. А поезд уже на перроне. День так же краток, как остановка поезда. Впрочем, как и жизнь. Не успеешь оглядеться, а в тоннеле уже лишь, как уголёк сигареты, краснеет стоп-сигнал последнего вагона.

Пожалуй, впервые для меня немножко приоткрылось индийское искусство. В этом смысле гид Юля оказалась опытным и профессиональным специалистом. За шесть или семь часов, которые мы провели в машине, нам был представлен пантеон индийских богов, рассказано о боге-хранителе, так сказать, боге-традиционалисте Вишну и боге-разрушителе Кришне. Есть ещё, конечно, и высшее, всё создавшее существо — Брахма. В общем, диалектическая триада, которой характеризуется и христианство, сохранена и царствует. У главного действующего лица — вернее, больше и активнее всех действующего лица триады, у бога Шивы,— есть десять перевоплощений, аватар. Аватары эти точно отвечают на запросы времён. Есть даже аватара, которая носит имя Будды. Шива принял это имя и эту сущность, чтобы проверить подлинность веры в индуизм верующих людей. Здесь, конечно, можно порадоваться поразительной изворотливости и самой древней религии, и её толкователей, готовых отвечать на любой вызов времени. Но сейчас героем рассказа не является не Будда...

Снова, как козы,