какими я представляла себе инопланетян…

Я присела на корточки, собирая кусочки симпатичной кружки с голубенькими цветочками. Ко мне кинулся Брендон.

— Я помогу.

И тут он увидел мое лицо. К слову, я и так-то не слишком хорошо выглядела: светлые, стриженные под каре, волосы растрепаны сном, никакой косметики (не ожидала я среди ночи встретить мужчину своей мечты), а с раскрасневшимся от потоков соленой влаги лицом и опухшими веками и вовсе была ожившим кошмаром. Так что я вполне понимаю, почему Брендон испугался. Прямо там, под раковиной, по соседству с тазиком, в котором у меня жил мусор, поминутно вытирая мои щеки, он начал сбивчиво говорить:

— Человечество выжило. За три века до случившегося оно начало разлетаться по разным уголкам Галактики. Ирина, на момент Катастрофы на Терре остались только те, кто не мог отправиться в космос — или не хотел. И… все произошло внезапно, скорее всего, они ничего не почувствовали даже. Просто Терра вдруг замолчала — на всех каналах связи.

Я уткнулась носом в его теплое плечо и зарыдала еще сильнее. Левая рука непроизвольно сжалась в кулак. Я завизжала.

— Что с вами, Ирина Калли?

Уже даже не плача, я протянула ему ладонь. Довольно большой кусок фарфора вонзился в кожу. Руку свела безумная боль.

— Тихо, сейчас я все сделаю, — умиротворяющее прошептал Брендон. Почему-то я ему поверила.

Он осторожно вынул осколок.

— Закрой глаза, — попросил он. Когда это мы перешли на ты?! Но глаза я закрыла. Почувствовала тепло его ладони на моей и тихо ждала. А потом я вдруг поняла, что боли нет. Не дожидаясь разрешения, открыла глаза. Он убрал свою руку.

— Сэр Брендон! Сэр Брендон, вы слышите? — загорелась звезда на его ремне.

— Да, слышу, — как-то устало отозвался он.

— Как им удалось настолько далеко вас отправить? Мы будем готовы перенести вас через пару минут.

Брендон молча выпрямился и подал мне руку, помогая встать.

— Если я позову тебя с собой, ты согласишься?

Я заглянула в эти невозможно прекрасные глаза и спросила:

— Почему?

— Должен же я отблагодарить тебя за гостеприимство.

Я окинула взглядом кухню, больше всего напоминавшую сейчас Бородинское поле после битвы французов и русских… Нарезанные бутерброды, валяющаяся табуретка, разбитая кружка, капли моей крови. Да уж, хорошо гостеприимство. А потом я вспомнила о своемвнешнем виде и спросила:

— Что, прямо так?

Он засмеялся.

— Да, желательно. Понимаешь, у нас мало времени.

Нет, когда мы все-таки успели перейти на ты? И вдруг я услышала тихое:

— Ари…

Самое непонятное — это сказала я! В переводе с иреа — языка Брендона — ари означало «да».

— Дай мне свои руки, — произнес Брендон. Перед тем, как выполнить его просьбу, я украдкой взглянула на левую ладошку — на ней не было даже шрама, ни малейшего следа! Может, я перепутала руки? Додумать я не успела. Дико закружилась голова, я почувствовала, как падаю. Куда-то очень далеко, скорее всего, в бесконечность.

День 2-й.

Какой однако необычный был сон. Я сладко потянулась, не открывая глаз. Нет, что ни говорите, лучший друг человека — диван. И чем он мягче, тем лучше. Нестерпимо зачесалась ладонь левой руки. Где же все-таки шрам? Какой шрам, дорогая, что ты городишь, проснись, открой глаза, ты дома, под любимым одеялом! И я открыла.

Только домом тут и не пахло. Больше всего окружающее смахивало на каюту звездолета — я о таких читала. Небольшое, неправильной формы помещение, у одной из стен — округлое ложе, на стене напротив — множество разнообразных панелек, если знать, как ими пользоваться — невероятно удобная штука, наверное. Никаких намеков на дверь или окно (иллюминатор?..). Обтекаемые формы, тусклый металлический блеск. Единственным инородным предметом здесь была я в своем бледно-голубом халатике с сине-зелено-желтымабстрактным рисунком.

Часть стены беззвучно отплыла. Ко мне в каюту вошел Брендон Атир.

Вот здесь он на своем месте, осознала я, со своей величественной осанкой, в этом странном серебристом костюме. И пряжка его ремня целиком соответствовала обстановке, в пространстве, среди звезд и нарождающихся галактик, Брендону было самое место. Вопрос в другом, радость моя, что ты тут делаешь, где был твой разум, когда ты соглашалась на эту авантюру?!

Он был невероятно красив.

— Я принес тебе одежду, — он положил рядом со мной точь-в-точь такой же костюм, как и у него, а сверху ремень с шестигранной звездой. Он на секунду замешкался с ремнем, чуть заметно усмехаясь.

— Вообще-то нельзя было этого делать. Рэйна будет жутко кричать.

Решив не спрашивать, кто такая Рэйна, знание — далеко не всегда сила, я таки поинтересовалась:

— Почему нельзя?

— Понимаешь, эта Звезда — символ Дома Атиров, носить его имеют право только члены семьи. Но мне хотелось сделать для тебя что-нибудь приятное после всего, что произошло. Выходит, ты теперь — что-то вроде названной сестры мне.

Уже выходя, он добавил:

— Когда оденешься, просто поднеси руку к стене — она откроется. Я проведу тебе экскурсию по «Страннику».

Он ушел. Мне вдруг захотелось закричать от злости к самой себе — меньше всего меня интересовала роль сестры!..

Кто такая эта Рэйна?!

Костюм (на поверку оказавшийся комбинезоном) сидел на мне, словно вторая кожа. Хотя нет, даже первая, я его абсолютно не ощущала, и это доставляло известное неудобство, я как-то не привыкла ходить при людях обнаженной, а впечатление складывалось именно такое. Я пригладила руками волосы, расчески поблизости не оказалось. Где бы здесь еще зеркало найти? И я его увидела — прямо перед собой, часть стены с абсолютно зеркальной поверхностью. Или я его раньше не замечала, и оно всегда было там, или я сошла с ума. Поразмыслив, пришла к выводу, что оба утверждения верны.

Оказалось, что выгляжу я совсем неплохо — синяки под глазами исчезли, лицо свежее, а волосы будто вышли из-под рук профессионального парикмахера (с чего бы это?). Возле ложа обнаружились ботинки, легкие, даже невесомые, точно моего размера. Но таким мелочам я уже не стала удивляться, предыдущие события выработали защитную реакцию на потрясения — так мне, по крайней мере, казалось. Усмехнувшись, я застегнула ремень — хотя это громко сказано, скорее, он застегнулся сам, я только поднесла его к талии. Покончив с туалетом, я направилась к выходу. Поднесла руку к стене, как учил Брендон, и часть ее скользнула в сторону. Я сделала шаг, потом вдруг передумала и оглянулась: зеркала на противоположной стене не было.

Экскурс прошел неудачно. Брендон даже ни разу на меня не взглянул, я молча скрежетала зубами и делала вид, что