Еще немного и догнал бы, но помогли семиступы. Тяжело преследовать кого-то, если время от времени тебя втаптывает в землю сорокатонная бронированная туша. Раза после двадцатого отращивая сломанные крылья, Падший великодушно простил меня, а потом, ежесекундно оглядываясь, создал портал во внешние миры и убрался из нашего. Обиделся, может?

Жизнь на Архипелаге не сахар, что-то или кто-то пытается оборвать нить твоего существования постоянно. Не сказать, чтобы я был легкой добычей, но даже мне выжить без «Мерцающего» будет проблематично, при определенном стечении обстоятельств, конечно. А уж то, что жизнь усложниться и намного, так это минимум.

Ледяной покров начал подтаивать. Жаль, я думал отдохнуть еще немного, но следовало двигаться. Не люблю я северо-восток Архипелага, местность здесь — сплошь атоллы различной величины, разнесенные друг от друга на большое расстояние. То ли дело центральная или южная часть, где с одного острова на другой можно перепрыгнуть или перейти посуху во время отлива. Водной стихии я не боялся, просто море Архипелага в несколько раз опаснее, чем суша, хотя и она больше напоминает полигон безумного мага.

Поднявшись, я размялся и, убрав астральную оболочку, огляделся. До ближайшего атолла в нужном мне направлении километров восемь. Неутешительная картина. Залив, лежащий на моем пути, успел превратиться в «долину» гейзеров. Занимательное зрелище: столб кипящей воды и пара, неожиданно вздымающийся на несколько сотен метров прямо с морской поверхности. Причем вода по соседству с таким гейзером оставалась спокойной и вполне обычной температуры. Картина завораживающая, если бы у меня не было необходимости переплыть этот участок. А поодаль огромный айсберг только что вошел в зону кипящей воды. Судя по всему, температура айсберга была намного ниже нормальной. Угу, градусов так на двести восемьдесят. А вода кипела где-то на столько же выше этой отметки, что интересно, не превращаясь в пар, а оставаясь в жидком состоянии. От ледяной горы периодически отлетали гигантские глыбы, отправляясь в стремительный, но краткий полет. Вот одна из «льдинок» долетела до гейзера и вместо того, чтобы мирно упасть в море, была подкинута столбом пара. Мои брови удивленно поползли вверх, между айсбергом и гейзерами мили две, как минимум! Все эти кульбиты должны были по идее создать на Архипелаге своеобразный климат: что-то вроде постоянного тумана и непрекращающихся дождей. Но, вопреки всем законам метеорологии, и то, и другое природное явление были большой редкостью для наших мест. К длинному списку «странностей» добавилось отсутствие грохота, который должен сотрясать воздух при подобных катаклизмах. Почти абсолютная тишина, нарушаемая только журчанием ручейков, начавших свой бег при таянии ледника под ногами.

Лезть в воду, а тем более плыть мимо гейзеров, ежеминутно рискуя схлопотать сосулькой по макушке, не хотелось. Переждать эту суматоху тоже не вариант: во-первых, неизвестно, сколько она продлится, а во-вторых, далеко не факт, что на место гейзеров не придет катаклизм похуже.

Значит, буду колядовать. Я не слишком любил это занятие: но когда вокруг постоянно носятся, переплетаются и разрываются мощнейшие потоки сырых энергий, заклясть что-то путное трудно.

С использованием магических сил на Архипелаге вообще беда. Магия Слова, когда произнесенное либо искажается, либо и вовсе поглощается воздушной мембраной, — чистой воды самоубийство! Конечно, такое может случиться далеко не всегда, но, поверьте, одного раза вам хватит, чтобы вспоминать всю жизнь. Если останется кому. Магия жеста примитивна и редко используется в отрыве от словесных заклятий, однако на островах она была, пожалуй, самой востребованной, потому что работала за счет энергии заклинателя, а не сторонних источников. Магия образов? Составить образ, бесспорно, ничего не мешает, но напитать его энергией возможно только в сферах «тишины», и то существует вероятность, что ваши манипуляции нарушат хлипкое равновесие места стабильности. Магия рун? Признаться, я имел о ней лишь общее представление, но, учитывая, что основана она на заимствовании сил из источников, для каждой руны индивидуальных, то можно предположить, что ответа от «рунических» истоков придется ждать ой как долго! Магия плетения также отпадала по причине необходимости тончайшей работы с магическими силами. В общем, магические искусства на Архипелаге не пользовались большим спросом, ввиду почти полной невозможности их применения.

А вот физические энергии, те, что зависят от непосредственной энергетики организма, использовать ничего не мешало. Единственный нюанс заключался в том, что они хороши для воздействия на собственное тело, но становятся почти полностью бесполезными, как только дело доходит до их переброски вовне. Потому как тварная энергетика слишком груба и мгновенно разрушается под воздействием более тонких магических, коими пропитано все вокруг.

Оставался астрал, субстанция, слабо подверженная влиянию местной природы. Однако работа с ним, помимо наличия соответствующих способностей и таланта, требовала еще и большого везения. Слишком деликатная энергия, чтобы полагаться на точные расчеты. Хотя было у меня несколько, уже ставших привычными, астральных форм-оболочек, создание которых не требовало никаких усилий, они закрепились на уровне инстинктов и умений тела. Но сейчас ни одна из форм не годилась. Придется творить что-то новенькое.

Эх, не помешала бы мне сейчас часть потерянных вещей. Мой летный комплект, к примеру, сделанный из кожи водного змея и выпавших перьев Падшего Ангела. Частички обитателя иных сфер оказались мощным артефактом, позволяющим не только подниматься в воздух, но и летать с приличной скоростью, невзирая на буйство магических стихий. Связующим звеном послужила астральная форма, объединяющая «крылья» и их носителя в единое целое. Хотя… горевать о потерянном — совсем не нужное занятие, пора придумать что-то подходящее для создавшегося момента.

В голове родилась идея. Связывая струйки астральных потоков в хитрое плетение, я не забывал наблюдать за происходящим вокруг. А то, чересчур увлекшись, можно и головы лишиться, если не всего тела. Едва я стабилизировал плетение, как пришлось делать обратное сальто, уклоняясь от четырех фаерболов, возникнувших из ниоткуда и туда же исчезнувших. Уйти от боевых спелов труда не составило, а вот приземлиться, не поскользнувшись на тающем льду, было сложнее. Стоило мне упасть или взмахнуть руками, как весь труд пошел бы насмарку. Пришло время уплотнить призрачную конструкцию и придать ей форму, только вот незадача,