популярностью у японского читателя. И, конечно, не только японского.

С 1968 года Дзюнъити Ватанабэ живёт литературным трудом. Лауреат премии Аока, он является автором повестей "Сияние и тьма" (1970), "Двойное сердце" (1971), "Снежный вихрь" (1973), сборников рассказов, романов "Бестеневая лампа" (1976), "Божественный закат" (1981) и других. На русском языке издан роман "Бестеневая лампа".

Проблема человеческого страдания, сражение за спасение души человеческой никого не могут оставить равнодушным. И рассказ Дзюнъити Ватанабэ, включённый в наш сборник, представляет собой образец современной японской прозы. "Фонендоскоп" — это одновременно комичное и грустное повествование о начале врачебной карьеры молодого хирурга. Подобно другим произведениям Ватанабэ, смысловой акцент, авторская интонация — в заключительных строках, которые придают развлекательной манере повествования серьёзность и значительность.

Следует сказать также о довольно распространённом направлении в современной японской литературе, которое в той или иной мере соединяет в себе черты национальной традиционной лирической повести с влиянием идей экзистенциализма. В нашем сборнике направление это представлено рассказом "Любовь к кукле" современной писательницы Такако Такахаси (род. в 1932 г.). Можно, пожалуй, сказать, что это произведение с двойным дном. По крайней мере, воспринимается оно двояко. На первый взгляд, это произведение сюрреалистическое: видения, превращение сна в реальность, таинственная связь с иной, нереализованной жизнью героини. Постепенно, однако, замысел автора становится все более явственным. В сущности, ничего сверхъестественного в рассказе не происходит. В действительности героиня, испытавшая потрясение в связи с самоубийством мужа, все более погружается в бездну безумия, все дальше отрывается от мира реальности, спасаясь в мире иллюзий, где есть все то, чего нет и, верно, уже не будет в земном её существовании. Не будет тихого домика с кустами алых роз, нежной любви, счастливого семейного уюта. Но, как это часто происходит в литературе и жизни, круг иллюзий замыкается, воображаемое сливается с действительным. Иными словами, реальность неотвратима. Лишь она и есть правда.

Рассказ "Таксист" создан одним из наиболее читаемых современных писателей, Дзиро Икусима (род. в 1939 г.), лауреатом премии Аока. Его перу принадлежат сборники рассказов и повести "Израненный город" (1964), "Преследование" (1970), "Обрывки зла" (1983), роман "Жёлтые пороги" (1967). На русский язык этот автор переводится впервые.

Популярность произведений Икусима объясняется тем, что в них сочетаются занимательность сюжета, неожиданные повороты фабулы с постановкой социальных проблем, близких каждому японцу. "Таксист" — характерное для Икусима произведение, в котором, развлекая читателя, автор одновременно заостряет его внимание на больных вопросах японского общества. В данном случае это судьба людей старшего поколения, получающих в Японии мизерную пенсию либо выходное пособие, быстро поглощаемое инфляцией. Рёскэ Ханаи стал похитителем такси отнюдь не от скуки и безделья — надо оплачивать обучение в колледже единственной и любимой дочери. Но дело не только в этом: он — "таксист до мозга костей" и уже не может жить без этой работы, с которой его, ещё здорового и вполне трудоспособного, заставили уйти, "чтобы не создавать прецедента" для других стариков.

Рассказ — нужно ли об этом говорить — жанр трудный, сжатость формы предъявляет повышенные требования к глубине содержания. В японской литературе рассказ пользуется особыми правами, особым уважением. Ведь он даёт писателю возможность добиваться высоко ценимого японским искусством эффекта образов и идей при удивительной лаконичности, когда нет ничего лишнего, декоративного, когда остаётся только самое существенное.

Семь имён, включённых в сборник, — это семь художественных методов, семь творческих судеб, стилей, направлений. Словом, семь дорог, на которых каждый из писателей ищет свой заветный Замок.

Н. Т. Федоренко

Кэндзи Маруяма

Течение лета

I

Было всего пять утра, но лучи яркого летнего солнца уже проникали в щель между шторами. Я натянул одеяло на лицо. Ночная прохлада исчезла без следа, день опять обещал быть жарким. Решив, что пора вставать, я отшвырнул ногами одеяло и откинул полог противомоскитной сетки ядовито-зеленого цвета. Протянул руку за сигаретами. В лучах утреннего солнца табачный дым казался фиолетовым. От первой затяжки натощак закружилась голова.

Было слышно, как носятся по дому сыновья. Жена уже встала и чем‑то гремела на кухне.

— Проснулся? — прокричала она оттуда.

— Угу, — ответил я не сразу. Дети с топотом ворвались за полог кровати. Старший, которому недавно исполнилось семь, уцепился мне за шею. Второго, пятилетнего, я посадил к себе на колени и стал подбрасывать вверх.

Жена сказала, входя в комнату:

— Перестаньте возиться, сетку порвёте.

Она отодвинула сетку, застелила кровать и широко распахнула стеклянную дверь. Мы с сыновьями уселись на подоконник и выглянули наружу. Небо было ярко–синим и почти безоблачным. Океан, видневшийся между тюремной стеной и подножием горы, спокойно катил белые волны. В одноэтажных коттеджах, где жили семьи служащих тюрьмы, все уже встали. Утренний воздух звенел от стрекота цикад.

— Опять жара будет, — сказал я.

— Конечно, — ответила жена, вытирая пыль, — лето же.

Это лето было необычайно жарким, дождя не выпадало уже много дней. Все вокруг высохло, и я подумал о предстоящем дне со вздохом.

Сыновья побежали в прихожую за газетами. Жена, закончив уборку, раздвинула складной стол и занялась приготовлением завтрака. Я посмотрел на её живот. Он стал заметно больше. Потом отправился на кухню чистить зубы. За ночь вода в трубах остыла, и умываться было приятно. Дети прибежали следом. Заметив, что я смотрюсь в узкое настенное зеркало, они засмеялись. Я состроил рожу, и они опять радостно загоготали.

Весь завтрак жена только возилась с детьми.

— Не можешь есть? — спросил я её.

— Утром — никак.

— Все‑таки съела бы что‑нибудь.

— Когда родишь? — спросил один из сынишек, оторвавшись от чашки чая. Это было так неожиданно, что мы с женой рассмеялись.

— Через три месяца, когда снег выпадет.

— Хорошо бы девчонку, — сказал старший сын.

— Да, неплохо бы. — Жена взглянула на меня. — Ты как думаешь?

— Чего говорить без толку.

— Да я просто так… Ты,