было в других домах. Я это узнала от одной рабыни, тоже человек. Её звали Лула и она раньше жила на Барбадосе. Когда ты попадаешь в такую ситуацию, как мы, любой языковой барьер ломается. Хотя я видела, как стража приставала к марускам. Эту расу в основном использовали в сексуальном рабстве. Они были красивые, но не отличались умом. Больше инстинкты, чем мозги. Противно, но как не жутко, лучше их, чем нас!

- Мы же не можем так жить до конца! - как-то удрученно вздохнул Женька, отдавая мне поднос с продуктами. Я должна была отнести их на верх к хозяину.

- А что делать? Мы даже не знаем где мы! Стоит нам выйти, как иные сразу же нас узнают, вернут и убьют!

Я это говорила, потому что уже были такие попытки. Тогда на наших глазах убили шестерых, просто сняв с них маски. Они задыхались, а когда из рта пошла кровь, так все замертво и упали.

- Не знаю! Но я так больше не могу! Не могу жить, как животное! Не могу больше подчиняться этим выродкам! - он схватил меня за плечи, - ты понимаешь это!

- Понимаю, - конечно я всё понимала, но я так же осознавала, что на данный момент, нам ничего не изменить. Поэтому я пыталась успокоить Женьку. - Ты потерпи немного, всё наладиться! Мы что-нибудь придумаем!

- Я слышал уже это не один раз! Всё! Или я ухожу, или лучше пусть убьют! Так жить невозможно! - я тогда впервые подняла руку на человека. Хлестанув по щеке парня, я почти прошипела.

- Успокойся! Мы выберемся отсюда! Но не сейчас!

К нашему сожалению, наши крики слышал управляющий. На эту должность поступал беспринципный урод. Которого совершенно не интересует, что мы и другие иные в его подчинение, живые существа с желаниями, мыслями и душой. Но хуже всего, что такие, как он, знали все языки своих рабов.

Нас схватила охрана и отвела в центр двора для казни. Помню, что тогда собрали всех рабов, что бы преподать урок и что бы больше ни у кого и в мыслях не было бежать. На тот момент должна была быть праздничная трапеза в честь прибытия какого-то высокого гостя. Вот мы и стали для них неожиданным развлечением. Женьку и меня за руки и ноги держало поле исходящие из странного оружия, наставленное на нас стражей.

- Эти неблагодарные твари, посмели задумать побег, - начал свою речь управляющий, говоря, какие мы глупые животные. Я плохо помню тот момент. Он расплывчатым пятном остался в моей памяти, только боль иногда иголкой жжет сердце, в тихие минуты одиночества. Не существует таких слов, что бы описать ту пропасть отчаяния, когда ты понимаешь, что сейчас ты умрешь и с тобой не станет самого близкого тебе человека. Женька был мне другом, братом, самым родным после родителей. Я дергалась в непроницаемом поле, в его сторону, в глупых попытках спасти. Из-за слез, его черты лица размылись. А он просто смотрел на меня своими ясными глазами, шепча губами: “Прости.” - Вы приговариваетесь к смерти.

Управляющий потянулся к Женьки, вытаскивая из носа маску. Он держался несколько секунд, а после его тело охватили судороги и когда он стал сплевывать кровь, я перестала слышать свой сорвавший голос от крика. Я смотрела на его тела, когда наступила моя очередь. Не отводя глаз, от Женьки, слышала одобрительное хлопанье рук с балкона, где находился хозяин со своим гостем. Но через какое-то время все затихло.

Я не сразу осознала, что тогда произошло и почему все на меня смотрели с таким жутким удивлением. В тот момент у меня было только одно желание. Я хотела убить управляющего. Долго и мучительно.

- Приведи её, - услышала я приказ с балкона.

И только когда меня потащили, я поняла, что произошло. С меня сняли маску, как и с Женьки, но в отличие от него я осталась жива.

Меня заставили упасть на колени перед Эку. Но я смотрела прям в сини глаза иного. Я плохо помню во что он был одет и я не понимала сколько ему лет, но когда меня подняли, я встретилась взглядом с его гостем. Всё в этом мире не случайно. Эта встреча изменила мою жизнь, начав череду событий, которые изменили ход истории эры содружества.

Глава 3

То, что нельзя исправить, не следует оплакивать.

Я иногда смеюсь. Нет. Это не тот смех, когда тебе хорошо, это тот, когда ты понимаешь, что судьба была к тебе крайне жестока. Жестоко. Только таким словом можно описать мои четырнадцать лет в Эмилоне.

- Ты понимаешь наш язык? - я стояла по середине огромного зала, который находился в космическом корабле. Обводя взглядом пространство, я тогда отметила, что самое необычное, это огромное окно, через которое видно было космос. Со временем этот вид надоедает, так же, как и моряку океан, когда он плавает не один месяц. Меня не торопили с ответом. Давая возможность оглядеться, но и не собирались ждать вечно. - Девочка, ты понимаешь?

- Понимаю, - кивнула я. Переведя взгляд на Эку. Он смотрел так, будто мог видеть меня на сквозь. Его глаза были чуть прищурены, лицо выражало легкий интерес ко мне, как к необычному животному в клетке зоопарка.

- Акцент отвратительный, надо будет исправить, - он снова замолчал, а я отвернулась. Мне до жути не хотелось смотреть на этого иного. Он вызывал во мне страх и чувства ненависти. Больше он ничего не сказал.

Меня увели прямиком в лабораторию. Я не знаю сколько времени там провела и даже не хочу вспоминать, что именно они со мной делали, пытаясь выясни что я такое. Последний момент на корабле, который я помню, так это то, что меня погрузили в капсулу и стали заливать в неё жидкость, напоминающую желе. Я хваталась руками, стараясь разбить стекло и оно треснуло в тот момент, когда я отключилась.

Очнулась я уже в серой комнате. Где были кровать и стол. Всё. До сих пор ненавижу этот цвет. Когда за мной пришли два стража, проходя мимо зеркальной стены, я увидела своё отражение. Как же это было странно. Ведь с момента катастрофы, я не видела себя полностью в зеркале, так, в разбитый осколок, ну а после того, как попала в рабство, так забыла, как я выгляжу. Зеркал там не было, а смотреться в хозяйское, себе дороже.

В зеркале отражалась не высокая, по меркам эку, хрупкая, даже немного худощавая девушка, одетая в белый, обтягивающий фигуру комбинезон. Тонкие черты лица оставались немного детскими, а большие, синие глаза, выражали удивление. Единственное, что во мне изменилось, так это цвет волос. Он стал таким же белым, как и у эку.

Подтолкнувший меня страж, заставил идти дальше по коридору. Я еще не один раз буду тут ходить. Иногда со стражей, чаще всего без неё, но тот самый