водятся, да я и без него это знал. В общем, мне досталось как следует.

Назавтра я вернулся на то же место и опять искал там эту лису. На следующий день — опять. Я все искал и искал, а в конце концов я уже просто стал думать, как бы мне вообще найти какую-нибудь лису, но для меня это всегда была именно та лиса. Патронов у меня не было, но я продолжал искать и выслеживать. Потом как-то ночью я поплакал часок в подушку о том, что все это так трудно и так загадочно, а на следующий день взялся за удочки — ловить двадцатифунтовую треску.

На реке Малый Муррей есть несколько таких мест, где особенно хорошо ловится треска, и все они мне были известны. Самое лучшее место — возле дома старого Роя Кармайкла. Дом себе Рой устроил из парового котла. Перед домом, со стороны реки, стояла калитка, которую он в свое время унес с какого-то старого церковного двора, а забора не было. Калитка была со щеколдой, на которой значилось: «Дома», «Нет дома». Когда Рой уходил или приходил, он всегда поворачивал щеколду соответствующим образом. Он сделал на берегу ступеньки до самой воды, и всегда — зимой, когда вода прибывала, и летом, когда река мелела, — отмечал на них уровень воды железным колышком. К этому колышку прислонил я свою удочку, и, как раз когда я насаживал на крючок беззубку, старый Рой собственной персоной спустился к реке за водой.

— Почему ты не ловишь на червя? — спросил он.

— Я уже, кажется, в наших местах всех червяков извел, — ответил я ему.

— А ты бы сходил в городской свинарник.

— Туда мне нельзя показываться. Меня уже там раз поймали, когда я ковырял между камней, которыми вымощен двор.

Рой был тощий и старый. Седые усы свисали ему прямо на рот. Иногда, безо всякой причины, он вдруг начинал смеяться. Вот и сейчас он вдруг засмеялся.

— Что поделывает твой папаша, Эдгар?

— Поехал в город продавать дрова, — ответил я.

— Тебе, верно, не очень нравится, что в городе все над ним смеются?

Я не нашелся, что ответить, и вместо этого спросил, почему он живет в паровом котле.

— Двадцать лет я прожил над этим котлом, — объяснил он. — А теперь вот живу в нем. Лучшего котла ни на одном речном пароходе не найдешь. Теперь таких больше не делают. Если бы старушка «Рэнг-Дэнг» не наскочила на Стрелку, она и теперь бы еще ходила здесь с этим котлом.

Все это я уже знал. Старушка «Рэнг-Дэнг» была колесным пароходом на котором Рой попытался однажды пройти вверх по Малому Муррею. У мыса она наскочила на мель и потом затонула. Старый Рой был на ней капитаном. Он остался в этих местах, надеясь поднять пароход со дна реки, но «Рэнг-Дэнг» совсем развалилась, так что Рою удалось спасти только котел. Вот он и поселился в котле тут, на берегу. Все это произошло давным-давно. Как-то я спросил его, почему он не пошел капитаном на другой пароход. Но он вместо ответа подобрал с земли сухой круг подсолнечника и запустил им в меня, так что больше я его об этом не спрашивал. Мой отец, Эдгар Аллан, объяснил мне, что после того происшествия он нигде уже не мог устроиться. Владельцы затонувшего парохода заявили, что Рой наскочил на мель, потому что был пьян. С тех пор Рой никогда не пил, чтоб доказать, что он вовсе не был пьян в тот день.

— Котел-то двухдюймовый, — похвастался между тем Рой.

— Да, стенки у него толстые, — согласился я.

— И хоть бы где прогорел. Вот пойдем-ка со мной. Я тебе покажу.

Он мне уже и раньше показывал, но я все-таки закрепил удилище камнем и пошел за Роем. Он прошел через калитку и повернул щеколду на «Дома». Потом открыл тяжелую металлическую дверцу топки и, согнувшись, пролез внутрь. В котле было множество всяких предметов, сделанных большей частью из старых жестянок. Пол был настлан дощатый, а кругом стояли всевозможные часы в жестяных корпусах. Тут же были цветочные горшки, вставленные в жестянки с отогнутыми краями, жестянка с вырезанным боком служила печкой, и даже кровать представляла собой несколько сколоченных вместе жестянок из-под керосина. Все было выкрашено красной краской. В одной из стенок был вынут целый лист, так что получилась дверь в пристройку, которую Рой соорудил из старых досок. В стенках виднелись дырки в тех местах, где раньше были трубы.

Рой сунул мне в руку кувалду и сказал:

— Ну-ка, ударь. Бей куда хочешь.

Я вовсе не хотел бить. Потому что, когда я ударял по стенке котла, все вещи с полок падали на пол. Но он настаивал:

— Бей куда хочешь.

Я выбрал свободное место, покрепче уперся босыми ногами в пол и что было силы ударил по котлу кувалдой. Кувалда отскочила от железной стенки, и все с грохотом попадало с полок.

— Сильней! — кричал Рой. — Попробуй в другом месте!

Я еще раз ударил кувалдой по тому же месту, но сильнее.

— Тебе сколько лет? — разозлившись, спросил Рой.

— Одиннадцать.

— Неужели ты не можешь ударить сильней?

— Размахнуться негде.

— То есть как это негде? А если ты станешь выстукивать котел для проверки и будешь так слабо бить, что не заметишь прогоревшего места — знаешь, что тогда может случиться? Струя пара ударит, и все разлетится вдребезги. Давай сюда кувалду. Вот смотри.

Старый Рой размахнулся и обрушил кувалду на стенку котла. Все затряслось. Загремели жестянки. Он ударил опять — в другом месте. Все попадало и с грохотом каталось по полу. Отшвыривая ногами жестянки, Рой подошел к заднему днищу и ударил в него. Он колотил в днище до тех пор, пока не выбился из сил.

— Вот видишь, — сказал он. — Как новенький.

Рой весь трясся; все-таки он был уже старик.

— Что же теперь со всем этим делать? — Я кивнул на жестянки, валявшиеся на полу.

— Все это — барахло, — сказал он. — Единственная стоящая вещь здесь — котел.

Потом мы выбрались наружу и спустились по земляным ступенькам к воде.

— Ты что ловишь-то? — спросил он.

— Большую треску, — ответил я. — Двадцатифунтовую.

— Раньше ты ловил лещей.

— То раньше. А теперь мне нужна большая треска.

И я рассказал Рою про Тома Вудли, про лисицу и про треску.

— Тебе попадалась треска в последнее время? — спросил я.

— Нет. Только окуни. Ничего больше и нет в этой реке. Одни желтопузики.

— Рыба, она свои места знает, — сказал я.

— А почему бы тебе не попытаться на Большом Муррее?

— Вода еще не спала, мне не переплыть.

— Хочешь, я перевезу тебя в лодке?

— Ну, нет, спасибо, — поспешно ответил я.

Рой уже однажды перевозил меня в своей лодке, пообещав вернуться за мной, когда я покричу ему с того берега. Я кричал-кричал, но он так и не приехал. Видно, успел забыть обо мне. Вода была тогда высокая, течение сильное, и пришлось мне целую ночь провести на Пентал-Айленде, а назавтра получить еще дома хорошую трепку.

— Я тоже с тобой