световых эффектов, — отвечал Томми, показывая мне кучу кнопок и реостатов. — Некоторые из огней ультрафиолетовые. Они засветятся на флюоресцентной краске стен, на которые будут направлены. Ты видишь что-то на стене, освещаешь стену фонариком, а там уже ничего нет. Есть даже фотовспышка. В общем, зрелище будет потрясающим.

— Пожалуй, так, — ответил я, вполне удовлетворенный.

— Ты проведешь свою бесстрашную девчонку через главный вход, — продолжал Томми. — Вот на этих листках написаны все истории о странных смертях в этом доме. Расскажешь ей по ходу дела — вот и все, что от тебя требуется. Остальное за мной.

— Ты славно потрудился! — сказал я и хлопнул его по спине так, что у него с носа соскочили очки.

Брызнули осколки. Томми тотчас извлек из кармана другие и невозмутимо водрузил их на место.

— Все должно пройти гладко, — сказал он.

Разъяснив еще несколько деталей предстоящей операции, он всучил мне бумажные листки с кошмарными историями, и на этом мы расстались. Черт возьми, вот это будет представление!

Мне удалось поймать Мириам лишь два дня спустя. Я подкрался к ней сзади и шепнул на ухо:

— Выйдешь за меня замуж?

На что она, не оборачиваясь, ответила:

— А, это ты, Билл? Хэлло!

— Мириам, я задал тебе вопрос. Изволь отвечать, — грубовато сказал я.

Она ловко выскользнула из моих объятий.

— Я же тебе сказала: «Привет, Билл!»

Скрипя зубами, я взял себя в руки.

— Тебе нравятся привидения? — с деланным безразличием спросил я.

— Не знаю. Никогда их не встречала… А ты приглашаешь когда-нибудь девушек танцевать?

— Нет, я сбиваю их с ног, когда танцую. Давай лучше поговорим о привидениях.

— Хороший предмет для разговора, — заметила она.

Я указал на пару свободных мест в углу комнаты, и мы двинулись туда, пробираясь сквозь толпу людей: это была одна из тех дурацких вечеринок, что Регги Джонс устраивала неизвестно для кого — вместо приглашенных пяти-шести пар неизменно приходило не менее сорока.

— В тысяча восемьсот пятьдесят третьем году, — торжественно начал я, когда мы сели, — Джоахим Гранд — фамилия пишется через «дэ» — был убит неустановленным лицом или группой лиц на первом этаже швейцарского особняка на Гроув-стрит. Поползли слухи, что дом населен привидениями. Это нанесло такой ущерб репутации старинного рода, что племянник Джоахима, Харрисон Гранд — тоже пишется через «дэ», — тут же сделал попытку доказать несостоятельность подобного рода утверждений, оставшись на ночь в печально известном доме. На следующее утро некто Генри Фортунато обнаружил труп нашего героя. Племянник был задушен тем же способом, что дядюшка. По-видимому, сие открытие настолько взволновало Фортунато, что тот бросился со всех ног прочь из дома и тут же, на ступеньках парадного входа, сломал себе шею…

— Все это, конечно, звучит ошеломляюще, но вряд ли может служить темой для разговора с дамой во время танцев, — заметила Мириам.

— Дьявольщина!..

— Тоже пишется через «дэ»?

— Дай мне дорассказать, — взмолился я. — После смерти Фортунато в доме имели место еще два убийства и предположительно — парочка самоубийств. Причины смертей либо удушение, либо поломка шейных позвонков. На сегодня дом считается действительно населенным привидениями. Люди говорят, что видели там призраков, слышали их голоса и тому подобное. Я выяснил, где находится это место.

— Да?.. Какое же отношение это имеет…

— К тебе? Ну, скажем, я наслышан, что ты не боишься ни мужчин, ни женщин, ни зверей. Мне интересно, как насчет привидений.

— Не будь ребенком, Билл. Привидения живут лишь в головах дураков и выскакивают только тогда, когда дураки хотят быть напуганными.

— Но не эти привидения!

Она с насмешкой посмотрела на меня.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что видел их?

Я кивнул.

— Чего я ожидала от тебя!.. Давай еще потанцуем. — Она было привстала, но я толкнул ее обратно на стул. Кажется это ей не понравилось.

— Только не говори мне, что боишься пойти туда и посмотреть самой, Железная Женщина!

— Я этого и не говорила.

— Я скажу это за тебя!

Она перестала вертеться на стуле и уставилась на меня.

— Ну что ж, будь по твоему, — в голосе слышалось полное безразличие. — Мы туда сходим и все посмотрим.

— Уж больно мне хочется увидеть, как у тебя на голове встанут дыбом волосы.

— Стоп! — сказала она. — Давай-ка обо всем договоримся… Мы с тобой примерно в такое же вечернее время сходим как-нибудь в этот заброшенный дом и попробуем изловить там привидение. Так я тебя поняла? — и приподняв бровь, добавила: — Дурацкая затея!..

— Нет! — немедленно сказал я. — Мы пойдем сегодня. Сейчас. И никаких дурацких затей. Это я тебе обещаю.

Конечно же, электрические привидения Томми и были самым настоящим дурачеством, но ведь не это она имела в виду.

— Настоящие привидения! — Она фыркнула. — Билл, если это очередная глупая шутка…

— Никаких шуток, — ответил я почти искренно.

Она встала и сказала:

— Я скажу Регги, что мы уходим. Я пришла сюда с Роджером Сайксом, но думаю, ему ее стоит знать об этом мероприятии.

Пока ее не было, я пораскинул мозгами и со злорадством отметил, что все идет четко по плану. Томми безошибочно угадал день, когда она заглотнет наживку вместе с крючком. Ну и парень, ну и голова!.. Именно сегодня девочке будет суждено познать Страх. И если все и дальше пойдет так гладко, недалек тот день, когда мы станем мужем и женой. А что, может быть!

Она уже ждала меня в дверях гостиной. На ней были плотно облегающие и в то же время — непостижимым для меня образом! — развевающиеся одежды. Не знаю, как это называется — я не портной, но скажу одно: платье было такое же, как она сама и все, что с ней связано, — гладкое и скользкое. А еще она накинула на плечи какой-то просторный черный плащ, создававший иллюзию крыльев за спиной. Вот это женщина! Я тяжко вздохнул.

Мы влезли в мой потрепанный двухместный автомобиль. Когда я тронул, она спросила:

— Где находится этот дом?

Краем глаза я взглянул на нее. Она подтянула под себя полы плаща. Что ни движение — чудо, подумал я. Ах, какая женщина!

— Я же говорил тебе. Вверх по Гроув-стрит. На вершине холма, через улицу от свалки.

— Теперь примерно знаю, — сказала она. — Давай поднажми-ка, мне не терпится встретиться с привидением лицом к лицу.

Тон этот я уже слышал и не один раз. Например, когда один из приятелей безуспешно пытался накинуть на столб лассо из бельевой веревки. Она выхватила у него из рук веревку, раздраженно сказала: «Черт подери, Джо! Ты заставляешь меня нервничать. Смотри!» — и с первого же броска