обратился к нему со словами: «Я вас в детских годах ваших носил на своих руках, я привык вас называть Петрушей, вас на своих руках носила моя матушка императрица, вы все это забыли и пошли против меня». Ничего не понимающий Габбэ ответил: «Я вполне чувствую потерю ваших милостей». На эти простые слова вежливости цесаревич кинулся обнимать и целовать его и радостно повторял: «Ну, если так, то все забыто, все забыто!».

В 1826 г. Габбэ уволили в отставку с запрещением въезда в столицы и Варшаву. Но в 1833 г. в Крыму он сходит с ума. Веригин ставит это в связь с вопросом, который ему задала бывшая придворная дама князя Голицына: «Да знаете ли вы, почему об вас так хотят знать, знаете ли вы, чей вы сын?» (он не мог быть сыном Константина, а мог быть или сыном Павла, или, менее вероятно, Александра).

На это Пушкин откликнулся «прозрачным» стихом — «Не дай мне Бог сойти с ума». Сумасшествие Германна — сумасшествие Габбэ. Голицына, внучка по матери Ев. Ив. Ржевской, а род Ржевских стал связующим меж князем Рюриком и А. С. Пушкиным; щур поэта Ал. Ив. приходится пятиюродным братом царям Федору и Ивану V и правительнице Софье. А прадед А. С., Юрий Алексеевич Ржевский, пользовался дружеским расположением самого Петра I и до 1718 г. служил подпоручиком в Преображенском полку.

Вот описание герба Ржевских: «В щите, имеющим серебряное поле, изображена черная пушка на золотом лафете, и на пушке райская птица, щит покрыт горностаевой мантией и шапкой, принадлежащие княжескому достоинству, так как от князей смоленских происходит». Заметим, что герб стоит на первом месте среди дворянских гербов, а наличие горностаевой мантии указывает не только на княжеское достоинство, но и на происхождение от Рюрика.

В принципе, все предки Пушкина были среднеслуживым дворянством, кроме Ржевских и Головиных. В «Истории Петра» еще в 1840 г. была проведена «странная ревизия», и годы 1720—21-й исчезли, хотя осталось исследование Пушкина о смерти царевича Алексея. Когда князь Долгорукий занялся исследованием корней родов аристократии, то Николай I упорно желал вернуть рукописи «Истории Петра I», который тот якобы имел, и повелел предоставить ему все рукописи, касающиеся до истории Петра самого Пушкина.

Прадед Пушкина Александр Петрович Пушкин служил в том же Преображенском полку, что и подпоручик Ржевский, и женился на дочери любимца царя — генерала и адмирала Ив. М. Головина. Карьера сказочная. Ив. Мих. сидел за обедом по правую руку царя, в то время как адмирал Крюйс по левую. И во время частых катаний Петра по Неве сопровождали его все больше Головин и Сенявин.

Дочь его, Наталья, была в супружестве за князем Кантемиром. Брак солдата, пусть и дворянина, с дочерью сановника был «просто так», естественно, невозможен. Брак прадеда Пушкина состоялся в 1720—21 гг. И, видимо, завязка истории — свадьба самого Ив. М. Головина 8 сентября 1719 г.; в Троицком соборе в присутствии царя он венчался с вдовой бригадира Ченцова. Далее «Их Величество поехали вместе с новобрачными в Адмиралтейство, и в мазанках оного имел обеденный стол; и по довольных забавах, шесть часов, в баржах со всеми гостями и молодыми, прибыл в дом покойного фельдмаршала графа Шереметьева». Праздновали несколько дней.

Связи с женщинами царь имел обширнейшие. Не так уж далек от истины анекдот марк-графини Бейрстской о том, что при Петре I до 400 дам, имевших по ребенку. На вопрос: чей это ребенок, они, кланяясь по-русски в пояс, отвечали: «Царь почтил меня». Но в каждом преувеличении есть доля истины. Своих любовниц Петр «куда-то определял». Причем то, что для Евдокии Головиной мужем оказался даже не офицер, имеет связь с очень странным фактом биографии самого Головина. Командуя галерным флотом в 1721 г. при заключении мира со Швецией он не был произведен в следующий чин. В это же время лица, пожалованные в вице-адмиралы, были гораздо моложе его в генеральских чинах. При этом Головин пользовался доверием и благорасположением царя. Можно сделать вывод, что дочь не сразу поддалась «вниманию» царя (Олорд описывает случай, когда жертвы убегали в лес от домогательств Петра и т. д.).

Итак, Головин не только был вельможей, учился в Голландии вместе с Петром кораблестроению, но и состоял членом тесной компании Петра. Известно, что Петр пил в последствии за здоровье «фамилии» Головина (обычно считают, что за флот). Головин в пьяных увеселениях царя исполнял шутовскую роль святейшего папы и так далее. С ним Петр отправляется в Персидский поход.

Породнившийся с высшим сановником империи, солдат именно в 1722 г. был произведен в сержанты, и в это же время берет в казне взаймы 800 рублей — деньги по тем временам огромные (к примеру, Петр I назначил знаменитой и истинно любимой царем Анне Монс пенсию в 708 рублей).

17 ноября 1723 г. появляется на свет первенец — Лев (он один и выживет). Зачатие произошло весной^[2] 1722 г. — перед отъездом Петра в поход с Головиным. Надо сказать, что Лев большой карьеры не сделал, жил в Москве барином и вышел в отставку лишь подполковником. Но хорошо известно, что люди родовитые в то время чинов не искали.

Но вот «почему-то» хоронил подполковника сам митрополит!

Когда крестили первенца, царь уже был дома. Возможно он, возможно, Головин, дают имя не случайно. Созвездие льва (4-е в зодиаке)^[3] — а это азы навигации — изображалось в виде Льва, и между его передними лапами сверкает яркая, путеводная звезда — Регул, которую еще называют с древних времен «царской». Но надо сказать, что в каталоге звезд — звезда β Льва у арабов именовалась и «звездой измены». Не задолго до смерти Петра Головин в припадке ревности зарезал жену во время родов! Но вот обидчика «почему-то» нет. Посажен царем в крепость, где скоро и умер.

А долг дед — Головин закрыл, хотя исследователи удивляются: «такие сведения вызывают недоумения. Из залоговых долгов редко удавалось выйти без очень больших жертв».

Существует интереснейшая деталь в гербе Пушкина. На ней изображена графская корона, княжеская корона (княгиня-графиня Голицына), одноглавый орел и меч. Но дело в том, что графской короны Пушкиным никто не присваивал. Ее вырезал один из прадедов А. С.! Получения графского достоинства при Елизавете, как известно, удостоились многие дети царской крови (тот же Чернышев), но «головинское дело» было скандальным, и поэтому прадед Пушкина мог себе позволить лишь это, и то уже многое, а двор сделал вид, что не заметил самоуправства.

Рене Генон, размышляя об эзотеризме Данте, писал: «Данте совершенно определённо указывает, что в его произведении содержится скрытый смысл, для которого внешний и явный смысл только покрывало, и который должен быть найден