действуют.

– Дай мне хоть один шанс, и миллион твой!

– Обижаешь, Джо. Ты что думал, я продажный?

Судя по всему, следовало смириться с неизбежным. Джо с грустью произнес:

– Умереть, когда такое солнце... небо...

– Согласен, радости мало.

– Когда?

– Чем раньше, тем лучше, оба освободимся, и ты, и я.

– Где?

– Где скажешь.

И поскольку Джо не отвечал, добавил:

– Уж реши это сам, а я-то позабочусь, чтоб было как тебе лучше.

– Ты можешь связаться с Корсиканцем?

– Конечно. А зачем?

– Будь другом, Фред. Уговори его дать мне время до вечера... Так хочется хоть этот последний весенний день пожить...

Убийца колебался.

– Он, верно, наорет на меня, Корсиканец-то не неженка, как ты.

– Ну прошу тебя!

Фред вздохнул и тяжело поднялся.

– Ладно уж, только ради старой дружбы!

Но не успев отойти и нескольких шагов, вернулся в тревоге:

– Эй, а не сбежишь ты, пока я ему названивать буду?

– Нет.

– Честное слово?

– Честное слово.

Фред, простая душа, свято верил в честное слово, он тут же успокоился и ушел.

А тем временем хозяин, любопытствуя, подошел к столику и завязал светскую беседу.

– Приятный денек, не правда ли?

– Да...

– В такую погоду хочется жить да жить. Как-то чувствуешь себя моложе, вы не находите?

– Да.

– Скажу я вам, нельзя в такие дни умирать. Несправедливо это.

– Заткнись!

Тот ошеломленно уставился на него.

– Что вы сказали?

– Я сказал, заткни свою глотку, не ясно, что ли?

– Ну ладно, ладно... что это вы так раскипятились? Я ведь только о весне хотел сказать... Люди обычно любят о весне...

– Тошнит меня от весны.

Тут появился Фред.

– Что-то не так?

Не дожидаясь ответа Джо, хозяин ретировался.

– Я весь на нервах, а этот кретин приперся сюда рассуждать о прелестях жизни.

– Он ведь не обязан знать... В общем так, ты, приятель, в рубашке родился. Корсиканец сегодня в духе, так ржал над твоей просьбой! Короче, он дарит тебе твой весенний день. Только вот к полуночи все должно быть уже кончено. Идет?

– У меня нет выбора.

– Ну, ясно, я глаз с тебя не спущу, и если попробуешь выкинуть фортель, живо закрою твои каникулы. Кстати, пока не забыл, ты, верно, обрадуешься, ведь Корсиканец для тебя специально купил участок на кладбище Гийотьер. Похороны послезавтра в три. Уж цветов будет! Да и наши все придут. Здорово, правда? Ну вот, Джо, а теперь командуй. Я на тачке, рванем, куда захочешь.

– Отвези меня на площадь Селестен к Лалле в "Бар друзей", там работала Марта.

– Зря ты это, Джо...

– Ведь ты же сам сказал "командуй"...

Машина остановилась на площади Селестен, и Фред в который уж раз попытался отговорить Джо.

– Не ходи туда, старик. Как друг говорю...

– Отвяжись!

– Ладно, будь по-твоему. Топай вперед, я за тобой.

В кафе в этот час было только двое посетителей: молодая девица с толстым слоем грима на лице, отчего она выглядела старше своих лет. Ее профессия не вызывала никаких сомнений у Фреда и Джо. Напротив нее сидел небольшого роста человечек с бачками в диагоналевом пиджаке. С его профессией тоже было все ясно. За стойкой полусонный бармен лениво протирал стаканы. Джо подошел к нему.

– Чем могу служить?

– Один анисовый.

Фред тоже подошел к стойке.

– А мне вишневую воду.

Отведав заказанное, Джо осведомился:

– А Франсуа сейчас нет?

– Какого Франсуа?

– Ну, хозяина, Франсуа Лалле.

– А, бывшего хозяина. Я купил у него дело почти год назад, а вот что с ним стало потом, не знаю.

– А Марту вы знали?

– Марту? Нет, видно, она тоже была здесь до меня.

Желая услужить, он окликнул девушку:

– Эй, мадемуазель Люси, вы случайно не знали эту даму?

– Как же, не знала! Да ведь она была моей подругой!

Она поднялась с места и старательно, но неумело виляя бедрами, пошла к ним.

– Вы действительно были знакомы с Мартой?

– А что, я похожа на врунью?

– Отлично, давайте сюда.

Джо взял ее за руку и повел к дальнему столику. Фред остался у стойки, дружок же Люси сделал вид, что его все это не касается.

– Где Марта?

– Понятия не имею.

– Да она же...

– Эй, вы, не очень-то, а то уйду обратно к своему. Она была здесь до меня, ваша Марта.

– Расскажите о ней.

– А что мне за это будет?

Мартизе порылся в карманах, извлек пятидесятифранковый билет и протянул его женщине.

– Ого! Видно, вам и впрямь охота про нее узнать!

– Да рассказывайте же!

– Ну вот, пришла я сюда работать уж год с лишним назад. Приехала вот из своих мест, а тут...

Она кивнула на сопровождавшего ее мужчину:

– ...этот олух подвернулся. Стали вместе жить, да он работу-то не очень жалует, вот мне и пришлось отдуваться за двоих.

– А Марта?

– Сейчас, сейчас. Я как раз искала спокойное место, чтоб никому поперек дороги не становиться, а тут мне одна подружка и говорит: "Луду – это мое имя, Лулу, а еще меня зовут Простушка-Лулу, это потому что мозги у меня малость набекрень – Лулу, сходи-ка к Марте в "Бар друзей", похоже, она надумала бросать работу.

– Ну и?

– Ну, я и пошла. Мы с ней сразу же сдружились, с Мартой-то. Если вы и впрямь с ней были знакомы, гнали, наверно, какая она была мировая, вот только работа наша ей поперек горла была. Она-то умная, Марта. Как-то мне сказала, плевать, мол, ей на деньги, потому что был у нее друг, и она хотела ради него стать чистой, ну чище всех прямо, его еще звали Ласковый Джо. Он-то ей мозги заливал, а она, бедняга, верила.

– Почему это вы ее жалеете?

– Да потому что в нашей работе первое дело – запомнить, что такие разговоры – все вранье. Вот я, например, хоть и не семи пядей во лбу, а еще не родился тот, кому удастся меня заарканить разными там "чувствами"! Как-то вечером я встретилась с Мартой, а она уж совсем ополоумела! Оказывается, этот тип возил ее в горы, куда-то в Сент-Этьен, и там все трепался, мол, хочет на ней жениться, жить, мол, будут по-человечески безо всякого этого свинства... Вот гад, а?

– Почему?

– Да потому что нет ни у кого такого права! У нас у всех это, может, мечта, жить-то по-человечески. А он нарочно, чтобы ее завлечь, – нет, как хотите, это хамство с его стороны.

– Нельзя судить о том, чего не знаешь.

– Так ведь он-то потом пропал, больше не появлялся, этот самый Ласковый Джо!

– Нет, не пропал.

– Да ну?

– Это я и есть, Ласковый Джо. Я был в тюрьме.

– Ой, черт!

– А Марта?

– Ну, она как-то приезжала ко мне. Когда он уже ее бросил. Она укатила с одним шведом.