- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Мейв Бинчи Небесный лабиринт. Искушение
Моему дорогому и любимому Гордону Снеллу
Глава первая
1949Из кухни доносились невероятные ароматы. Бенни положила ранец и пошла на разведку. — Торт еще не покрыли глазурью, — объяснила Патси. — Хозяйка сделает это сама. — Что на нем будет написано? — с жаром спросила Бенни. — Наверное, «С днем рождения, Бенни», — пожала плечами Патси. — А может быть, «Бенни Хоган, Десять». — Никогда не видала таких надписей на торте. — Я думаю, такие надписи делают, когда день рождения важный. Десять лет — это круглая дата. — Может быть, — неуверенно ответила Патси. — А желе готово? — Желе в чулане. Только не тыкай в него, а то останется отпечаток пальца, и нас всех убьют. — Не могу поверить, что мне уже десять, — сказала Бенни, довольная собой. — Да, верно, сегодня большой праздник, — рассеянно ответила Патси, натирая противень куском промасленной бумаги. — А что делала ты, когда тебе было десять лет? — Разве не помнишь? У меня все дни были одинаковыми, — почему-то обрадовалась Патси. — В приюте один день похож на другой. Так было до тех пор, пока я не пришла оттуда прямо к вам. Бенни любила слушать рассказы Патси о приюте. Они оказывались интереснее историй, описанных в книгах. Там была комната с двенадцатью железными койками, хорошие девочки и плохие девочки. Однажды у них нашли в волосах гнид, и всех девочек обрили наголо. — У вас должны были быть дни рождения, — упрямо сказала Бенни. — Я их не помню, — вздохнула Патси. — Правда, одна монахиня говорила, что ребенок, родившийся в среду, всегда будет несчастным. — Это было нечестно. — Зато я узнала, что родилась в среду… А вот и твоя мать. Иди к ней и не отвлекай меня от работы. Вошла Аннабел Хоган с тремя тяжелыми сумками в руках. Увидев, что дочь сидит на кухне и болтает ногами, она удивилась. — Что-то ты рано сегодня… Подожди, сейчас отнесу сумки наверх. Когда с лестницы донеслись грузные шаги матери, Бенни подбежала к Патси. — Как ты думаешь, она купила? — Не спрашивай меня, Бенни. Я ничего не знаю. — Неправда, знаешь! — Не знаю. Честное слово. — Она ездила в Дублин? На автобусе? — Ничего подобного. — Но она должна была! — расстроилась девочка. — Нет. Ее не было совсем недолго… Она ходила в город. Бенни задумчиво облизала ложку. — Сырое тесто вкуснее. — Ты всегда так говорила. — Патси посмотрела на нее с любовью. — Когда мне будет восемнадцать и я смогу делать все, что мне нравится, то буду есть все свои торты сырыми! — заявила Бенни. — Не будешь. Когда тебе исполнится восемнадцать, ты станешь беречь фигуру и вообще не будешь есть мучное. — Я всегда буду любить торт. — Это ты сейчас так говоришь. Посмотрим, что ты запоешь, когда захочешь, чтобы в тебя влюбился какой-нибудь парень. — А ты хочешь, чтобы в тебя влюбился какой-нибудь парень? — Конечно. А как же. — Какой парень? Я не хочу, чтобы ты ушла от нас. — Не будет у меня никакого парня. Я — никто. Приличный парень обо мне и не подумает. Я из приюта, у меня нет ни родных, ни прошлого. — Неправда, у тебя есть прошлое! — воскликнула Бенни. — Им будет с тобой интересно. Но на продолжение дискуссии уже не было времени. Мать Бенни сняла пальто, вернулась на кухню и начала готовить глазурь. — Мама, ты сегодня была в Дублине? — Нет, детка. Мне нужно было приготовиться ко дню рождения. — Просто я подумала… — Знаешь, дни рождения сами не устраиваются. — Слова были резкими, но сказаны добродушно. Бенни знала, что мать тоже предвкушает праздник. — А папа придет домой есть торт? — Да, придет. Мы пригласили гостей на половину четвертого. Значит, все соберутся только к четырем, пить чай мы сядем не раньше половины шестого, а за торт примемся, когда твой папа закончит работу и вернется. Отец Бенни владел магазином мужской верхней одежды, стоявшим в центре Нокглена. По субботам там велась самая бойкая торговля: приезжали фермеры из окрестных деревень и приходили мужчины, которых жены посылали к мистеру Хогану или его старому помощнику Майку — портному, работавшему в магазине с незапамятных времен. С тех пор, как молодой мистер Хоган купил этот бизнес. Бенни обрадовалась — отец придет к чаю, и именно тогда ей будут дарить подарки. Отец сказал, что ее ждет чудесный сюрприз. Бенни знала, что это будет бархатное платье с белым кружевным воротником и туфельки в тон. Она мечтала о таком наряде с самого Рождества, когда была с родителями в Дублине и видела, как девочки танцевали на сцене в розовых бархатных платьях. Говорили, что такие платья продают в универмаге «Клери», расположенном всего в нескольких минутах ходьбы от Набережной, на которой останавливался нокгленский автобус. Бенни была девочкой высокой и плотной, но считала, что розовое бархатное платье сделает ее такой же изящной, какими были балерины на сцене, а ее ступни в туфельках с острыми носами и помпонами перестанут казаться большими и плоскими. Приглашения на день рождения были разосланы десять дней назад. На праздник должны были прийти семь одноклассниц, дочери фермеров, живших в окрестностях Нокглена. И Майра Кэрролл, дочь владельцев бакалеи. У аптекаря Кеннеди имелись только сыновья, а дети доктора Джонсона были слишком малы и тоже не могли прийти. Пегги Пайн, владелица магазина женской одежды, сказала, что может прислать свою племянницу. Бенни заявила, что чужие девочки ей не нужны, и все испытали облегчение, когда услышали, что эта племянница по имени Клодах тоже не захотела идти к незнакомым. Мать настояла на том, чтобы пригласить Еву Мэлоун. В этом не было ничего хорошего. Ева жила в монастыре и знала все секреты монахинь. Кое-кто в школе говорил: посмотрите, мать Фрэнсис никогда не ругает свою любимицу. Другие заявляли, что монахини вынуждены держать ее из милости, а потому относятся к ней хуже, чем к другим девочкам, родители которых что-то жертвуют на содержание монастыря Святой Марии. Ева была маленькая и смуглая. Временами она напоминала эльфа; ее острые глаза вечно зыркали туда и сюда. Бенни ее и любила и не любила одновременно. Она завидовала ее быстроте, ловкости и умению лазать по заборам. У Евы была своя комната в монастыре, куда другим девочкам приходить не разрешалось. Одноклассницы говорили, что в этой комнате есть круглое окно, выходящее на город, и что Ева сидит у него и наблюдает, кто куда пошел и с кем. Она никогда не уезжала на каникулы и все время жила с монахинями. Иногда мать
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »