более что в свете относительно недавних событий с участием Билла Клинтона и Джона Боббита (если говорить лишь об этих всем известных джентльменах^[4]) слово «пенис» получило широкое распространение в средствах массовой информации, а сама тема стала самой обсуждаемой во время обеденных перерывов и личных разговоров на рабочем месте.

Хочется надеяться, что эта книга будет способствовать дальнейшему распространению этой тенденции, хоть и в менее обвинительной форме, тем более что ее автор разделяет убеждения одного из своих собратьев по перу, который более четырех веков назад также занимался культурологическими исследованиями мужского органа.

«Короче говоря, отучив людей от излишней щепетильности в выборе выражений, — писал Мишель де Монтень, — мы не причиним миру большого вреда. Наша жизнь складывается частью из безрассудных, частью из благоразумных поступков. Кто пишет о ней почтительно и по всем правилам, умалчивает о большей ее половине»^[5].

* * *

С самого зарождения западной цивилизации пенис был чем-то большим, чем просто частью тела. Он представлял собой идею, концептуальное мерило положения мужчины в мире. Наличие у мужчины пениса — несомненный научный факт; однако как мужчины воспринимают собственный член, как они относятся к нему и как им пользуются — не имеет никакого отношения к науке. Представления о члене сильно разнятся в разных культурах и в разные эпохи. В истории Запада можно выделить отдельные ключевые моменты, когда представления о пенисе и его роли изменялись, сильно влияя на самовосприятие мужчины и его сексуальное поведение.

Доказательства существования одного из самых древних представлений подобного рода были обнаружены в развалинах шумерского города Эриду на юге современного Ирака, где археологи раскопали глиняные таблички с клинописью. Этим табличкам более пяти тысяч лет. В древней цивилизации шумеров пенис символизировал как иррациональную сущность природы, так и божественный разум. Он был воплощением таинства, непознаваемой божественной сущности, сокрытой в глубинах человеческого естества, и это представление выражалось а главных религиозных верованиях шумеров. Большая часть литературных произведений, найденных в Эриду и написанных на первом в мире письменном языке, повествует о деяниях бога Энки, которого обычно изображали высоченным бородатым мужчиной в шапке с несколькими рогами. Энки был великим благодетелем человечества: его величали Вершителем судеб. Вседержителем или Хозяином Вселенной. В эпосе о Гильгамеше Энки помогает человечеству спастись от потопа, насланного другими богами. Поскольку Шумер находился в междуречье Тигра и Евфрата (сегодня это территория Ирака) и ему поочередно грозили то засуха, то наводнение, вода в этой «колыбели цивилизации» одновременно была и драгоценностью и, временами, грандиозной опасностью. Без воды из этих рек нельзя было выжить. Поэтому реки Тигр и Евфрат символизировали саму жизнь, а то, что давало им начало, считалось священным. В поэтическом произведении третьего тысячелетия до нашей эры такая творческая, животворящая сила получает название. Этот исток — Энки, а точнее — его пенис.

А еще через несколько строк Энки проделал то же самое для Тигра:

В других циклах этой поэмы Энки с помощью своего пениса прокладывает первые оросительные каналы, изобретает сексуальное размножение у людей и, зачав первого ребенка-человека, в восторге восклицает: «Хвала моему пенису!»

Это экстатическое отношение к животворящему пенису разделяли и древние египтяне, чьи боги горделиво похвалялись тем же. В иероглифическом тексте, который еще 4 тысячи лет назад попал внутрь пирамиды, излагалась теория, весьма похожая на современную теорию Большого взрыва. Только в древнеегипетском тексте речь шла об одном из божеств Египта и его пенисе. Вот как объяснялось там происхождение Вселенной; «Я сам создал все живущее, — говорит бог Атум (он же Амун, он же Ра). — Мой кулак был мне супругой. Я совокупился с собственной рукой». Так из пениса Атума благодаря этому акту священной мастурбации явилось все сущее — и божественное, и смертное, — причем первым делом возникли бог воздуха Шу и богиня влаги Тефнут, целиком порожденные его семенем — спермой. Совокупившись, они породили Геба, повелителя Земли (тверди), и Нут, богиню неба. Сцена соития этой божественной пары встречается на многих древних папирусах^[7]. Там изображена нагая Нут, дугой изогнувшаяся над богом земной тверди. Он же возлежит на спине, и его эрегированный член направлен прямо в зенит. Для древних египтян это было не порнографией, а религиозной картой их мироздания.

Раз в год правитель Египта, фараон, совершал поклонение другому вечно эрегированному небожителю — Мину, богу плодородия. «Славься, Мин, зачавший себя в лоне собственной матери!» — говорил фараон во время культа, воспевавшего веру в то, что этот бог обладал такой мощной потенцией, что смог зачать сам себя. После того как фараон возносил хвалу Мину в храме в Фивах за дарованных ему сыновей, статую бога, установленную на платформу, выносили на своих плечах жрецы с выбритыми головами и в белых одеждах. Мин неизменно изображался стоя — так, чтобы его грандиозный фаллос был еще заметнее. В торжественной процессии за статуей шествовал фараон со своей супругой, следом за ними выступал белый бык, считавшийся воплощением Мина, а далее шли жрецы с листьями салата-латука, молочный сок которого считался символом семени и почитался как священное растение.

Святость пениса была центральной идеей самого важного мифа Древнего Египта, определявшего веру египтян в загробную жизнь и в божественное происхождение фараона. Это миф об Осирисе и Исиде, брате и сестре, которые правили Египтом как царь и царица в первом веке после Сотворения мира. Осирис дал людям законы и научил их выращивать зерно. Исида обнаружила медицинские свойства растений и изобрела прялку. Они пользовались всеобщей любовью, однако их завистливый брат, бог Сет, ненавидевший их обоих, хитростью заставил Осириса улечься внутрь ящика, который подручные Сета затем столкнули в Нил. Когда Исида нашла труп брата, Сет вновь завладел им и, расчленив тело Осириса на четырнадцать