Несколько минут юноша находился в темной холодной воде. Она давила его и влекла вниз с неотвратимой силой. Иоанн за что-то схватился и выплыл на поверхность. Во тьме он различил тонущий корабль, который быстро ушел под воду. На воде виднелись барахтающиеся люди. Они боролись за свою жизнь.

“Аркадий, милый брат, Аркадий!” — пытался крикнуть Иоанн, но вой ветра заглушил его голос. Липкий ком остановился в горле, горькие слезы хлынули из глаз, отчаянное одиночество охватило юное сердце…

“Мама, молись!” — были последние слова Иоанна. И больше никто не мог видеть его, ни его брата Аркадия, ни спутников, плывших на корабле, ни самый корабль… Только черные волны, как горы, ходили по океану. Они шли то рядами, одна за другой, то сталкивались, как две огромные скалы, и тогда раздавался ужасный гром, а к небу летели соленые брызги. Казалось, что поглотив корабль и всех плывших по нем, океан стал еще яростнее и жесточе. Как ненасытный зверь, он ревел на все голоса; метался во все стороны, как неистовый и, видимо, искал себе новой жертвы…

Спустя трое суток, утром рано на отлогом берегу одного из островов появились какие-то люди. Их было человек шесть. Они были почти голы, и только повязка на бедрах была единственным их одеянием. Говорили они на незнакомом языке.

— Где вы взяли этого мертвеца? — спрашивал старик молодого.

— Он жив, отец, и мы его взяли в воде.

— Он мертв совсем и нет в нем жизни, — говорил третий.

— Постойте, — сказал старик, — он, кажется, жив.

— Жив! Жив! — закричали остальные.

— Тащите его сюда.

Дикари отвязали утопленника от обломка дерева и положили на песок. “Совсем еще юный, — сказал сочувственно один. — Что-то у него на груди привязано”. “Развяжите,” — приказал старший.

— Деньги?

— Документы?

— Сокровища? — гадали туземцы.

Ударом кривого ножа ловкий туземец рассек круг веревок и, взяв небольшой сверток, подал старшему.

— Крест, — воскликнул тот, рассматривая маленькую книжечку в своих руках.

— Евангел, — произнесло несколько удивленных голосов.

В это самое время раздался тихий стон. Все бросились к пострадавшему юноше. Он открыл глаза и смотрел на них. “Евангел, Евангел!” — говорил ему старик, показывая маленькую книжечку. Иоанн слабо кивнул головой и заплакал…

Так отрок Иоанн, сын Ксенофонта и Марии, был спасен Евангелием от неминуемой гибели. Трое суток он был носим волнами по океану, измок, истощал, наконец потерял сознание и был прибит к берегу неизвестного острова. Туземцы-христиане обогрели его, накормили, и он жил с ними некоторое время. Затем он переехал в монастырь к подвизающимся монахам, был пострижен ими в иночество и остальную свою жизнь провел в трудах и молитве, служа единому Богу.

Не так ли, друг мой, умученный волнами житейского моря, спасает нас святое Евангелие Христово от потопления? Не Слову ли Божьему обязаны мы своей жизнью, не оно ли носит нас над бездной греха и порока, не позволяя совсем погрузиться на дно смерти и ада?

Слава Тебе, Возлюбленный Спаситель наш, что даровал нам такое сокровище даром и без цены. А мы им пренебрегаем, и не ценим как должно. Как нам надо любить Его и дорожить святым Евангелием Христовым! Как ценить Его и читать со слезами великого умиления и благодарения! И с какой жаждой мы стремимся к пище телесной, чтобы напитать свое тело, так должны спешить к чтению святого Евангелия, чтобы напитать свою бедную душу.

О, с какой неподдельной жаждой, как мы спешили к чтению святого Евангелия, когда Господь, по Своей неизреченной милости, в первый раз дал Его в наши руки! Душа и восхищалась, и плача, радовалась от великого счастья и обновлялась, как цветочек, освежаемый живительной влагой. А потом? Потом будто перенасытились, стали охладевать к святым словам Божиим. Лень брала верх над усердием, а диавол в это время не дремал.

“Хватит читать, — шептал убийца и обманщик, — ты уже знаешь, что здесь написано”… Или так шепчет: “Что здесь особенного есть? Книга, как и все другие, лучше почитать что-либо совсем незнакомое, а в Евангелии все уже известно и повторять Его неинтересно”.

Бедный и несчастный ты человек! Кому ты веришь и кого ты слушаешь? Посоветует ли тебе враг твой что хорошее? Ведь он заботится, чтобы скорее убить тебя и задушить твою душу, лишенную духовной пищи Слова Божия!

Да, в Евангелии все повторяется снова. Но разве ты перестанешь есть и питать свое тело, если тебе каждый день дают пищу, похожую одна на другую? Ведь ешь же иногда с удовольствием, иногда с ропотом. Так почему же ты не чувствуешь голода бедной души твоей? И лежит у тебя святое Евангелие и тумбочке, покрытое пылью или завалено другими книгами, валяется на полке или красуется на почетном месте, на столе с красивыми золочеными ленточками. Но читаешь ли ты Его? А если читаешь, то как? Благословен тот день и час, в который чья-то добрая рука дала тебе святое Евангелие для твоего счастья и спасения. Но будь проклят тот день и час, в который ты равнодушно прошел мимо святого Евангелия и не взял его трепетно в свои руки, чтобы прочитать хоть одну главу.

Но, Слава Богу, ты читаешь Слово Божие каждый день и потом, почитав, благоговейно целуешь Его. Но скажи мне на милость, зачем же ты после этого так легко идешь на привычный грех твой и делаешь беззаконие без малейшей борьбы с ним? Или это делаешь по немощи? Или по злому умыслу? Ведь Иуда также знал всю жизнь Иисуса Христа, зная и его святое Учение. А потом с умыслом поцеловал Христа (как и мы целуем Евангелие) и тем предал Его врагам на позорную расправу…

Нет! Больше так не надо! Хватит! Бедный, уставший, друг мой!… Ведь кто нас теперь научит правде Божией, когда всюду кишат лживые и губительные учения. Они, как густой соленый туман, выедают наши глаза, и кто даст нам луч света?! И какое доброе Божие Слово согреет леденеющую нашу душу?!

Один старец сказал своему духовному сыну: “Если ты не читаешь Евангелие, то отдай Его другому”.

— Нет, отче, — ответил тот, — я не могу этого сделать.

— Почему?

— Потому, что Евангелие охраняет мою келию от бесов.

— А не думаешь ли, сын мой, — сказал старец, — что ты умрешь не от бесов, а от духовного голода?

Другой старец, придя в келию к одному иеромонаху, увидел, как святое Евангелие лежит у него на столе раскрытое.

— Брат упражняется в чтении Слова Божия, — кротко заметил старец.

— Нет, отче, — ответил иеромонах, — я не читаю Евангелие, времени нет читать Его, вот увижу Его раскрытым и хватит мне.

Старец сказал: “Надо не только смотреть на Христа, но и благоговейно слушать Его учение”.

Один юноша, похоронив мать, остался круглым сиротой. Отца его зарезали злые люди,