отношениях».

Без бани не обходились и свадьбы. Еще накануне бракосочетания в некоторых татарских деревнях устраивались «кэлен мунчасы». А ранним утром после свадьбы обязательной была баня для молодоженов. «Наутро для жениха топят баню, куда он идет вместе с женой, — читаем в этнографических очерках Каюма Насыри. — В бане жених оставляет деньги, называемые банными деньгами для человека, истопившего баню».

А топили ее, как правило, родственники новобрачной. Первая совместная баня молодоженов запоминалась, конечно же, на всю жизнь. Хорошо она описана в рассказе Рашата Низамиева «Первая баня»: «Молодые муж и жена впервые вот так, вдвоем, заходят в баню. Вроде бы уж и привыкли друг к другу. Но нет. Это тайна. Нельзя привыкнуть. Плоть и душа, все вместе — в первозданной чистоте, обнаженности…

И какой теперь смысл ежиться, бросая друг на друга смущенные взгляды? Сдержанно улыбнулись. И все же Роза произнесла:

— Фанис, отвернись, я стесняюсь.

— Сама тоже отвернись!

Снова замолчали. Но души их разговаривают, волнуются. Спиной ощущают робкое, стыдливое раздевание другого, легкое и какое — то по — новому таинственное шуршание одежды.

Когда зашли в баню, в лицо ударило сухим паром. Поначалу обжигало даже уши. Затем напитанный паром, пахнущий смолой воздух исподволь благостно стал проникать во все поры и клеточки тела. Стены из сосновых бревен изрядно накалились, рукой не дотронешься. Запотевший алюминиевый бидон наполнен до краев холодной водой. Окатив ею нижнюю ступеньку лестницы, присели. Пол бани чисто вымыт. Березовый веник, погруженный в таз, впитывает влагу, ждет своей очереди. На краю полки стоят ведра, эмалированные тазы. Был и еще один предмет: медный, похожий на музейный экспонат, кумган с длинным, изящно выгнутым носиком и жестяной ручкой. Короче говоря, все это готово обмыть, ополоснуть, очистить, освежить тебя…

— Пора пускать пар, — всполошился Фанис и, стараясь не обжечься, открыл дверцу печи. Плеснул на камни ковшик воды. Со свистом рванул пар. Размякший в тазу веник перешел в руки Фаниса, который стал, следуя данному когда — то Закирзяном — абый совету, махать веником в разные стороны, гнать воздушный ток к дверям. Это проделывалось, чтобы избавиться от угара, смягчить банный воздух. Еще один ковшик с водой — хоп!..

— Давай — ка, в первую очередь тебя попарим.

— Ой, такая жарища…

Фанис отхлестал Розу веником от плеч до пяток. Усердно, так, чтобы запах вплетенных в веник душицы и крапивы пропитал кожу. Роза не вытерпела, выскочила в предбанник и шлепнулась на скамью. Долго отдыхала, переводя дух. Тело после такой пропарки легко дышит. Непередаваемо состояние невесомости… Время словно остановилось. Вокруг в мире вечное лето, вечное солнце. От них исходит теплая, приятная, убаюкивающая волна. Роза как будто вернулась вдруг в детство. Потом далекие образы прошлого сменились образом мужа, заставив учащенно забиться сердце. Перед глазами — мускулистая, покрытая горошинками пота фигура Фаниса, сияющие улыбкой глаза. Впервые почувствовала Роза, как в ее душе что — то сдвинулось, переменилось. Что произошло? Какая ворожба открыла ей красоту, естественность чувств?

Слышно, как внутри бани, шумно нахлестывая себя веником, парится ее Фанис. Вот и он сам, охая — ахая, появляется в предбаннике. Тело распаренное, красное, как кумач, к груди прилипли листочки от веника… Роза встала и робко потянулась к ним пальцами. Отколупнула листочек, затем снова пришлепнула его на прежнее место, но пальцев не отняла… Взгляды Фаниса и Розы встретились. Желанной была для обоих эта минута. Не хотело словами нарушить безмолвие. Чу! В широко раскрытых глазах Фаниса Роза увидела свое нагое тело. Но она это или портрет ребенка? В зрачках Фаниса появился живой ребеночек! Руки — ноги крохотные, как у куклы.

«В глазах твоих ребенок…»

— Уф, в горле пересохло, Фанис!

— Вот как? Для тебя мигом найдем! Сабира — апа давече шепнула на ушко: дескать, айран приготовила, возьмите с полки. Ну — ка, смотри…

Откинули салфетку, и перед ними красуется полный до краев кувшин. Поверху плавают крупинки масла. Вот это напиток! Фанис наполнил две кружки, одну протянул Розе. Вкусно! Белый айран прохладно щекочет гортань, Напоминает привкус катыка. Прекрасно утоляет жажду. Накрывая снова кувшин салфеткой, Роза заметила в горлышке кувшина кольцевой след — сгусток каймака.

Сегодня Роза, следуя советам Сабиры — апа, первый раз в жизни помыла волосы сывороткой, остающейся после процеживания катыка и очень полезной. Кисловатый, шибающий в ноздри запах оставляет приятное воспоминание. Не надо нигде ничего искать: самой природой приготовлены и духи, и коктейли, и шампуни!

…Как следует натеревшись мочалкой, стали поочередно окатывать друг дружку водой, снова выбрались в предбанник. Здесь, на скамье, тихо, приятно, прохладно. Тело стало невесомым. Хорошо сидеть, отдыхать, читая в глазах друг у друга целую повесть с выразительным сюжетом, с переливами страстей и глубинным подтекстом. Очищенные от шлака, мысли воспринимают образы любви, возвышенной жизни, красоты. Душа ее крылата, лучезарна, благожелательна к окружающему миру, к его беспредельности, начиная от травинок и устремляясь далее, к звездам. Она — частица и одновременно хозяйка этого огромного мироздания!

Говорят, «для тела — баня, для души — нет». Только сейчас Роза ощутила неточность этих слов. «Баня и для души», — возразила она мысленно, словно с кем — то споря, горячо отстаивая изведанную ею истину. Достигнуть чистоты тела сравнительно несложно. Но испытать чистоту души удается после долгого, томительного, тревожного ожидания…

В мире как будто ничего особенного не произошло. Но так ли? В мир вошла трепещущая, ласковая человеческая тайна.

У этого обычая — бани для молодоженов — есть интересное объяснение в легенде. Ее приводит в романе «У дороги голубой цветок» писатель Рабит Батулла. Задумал однажды славный батыр Алып своего сына женить. И невесту подобрал — красавицу, из чужих краев. Но вот беда: после пышной свадьбы зачастила в городе племя смерть, и еще женщины перестали рожать. Приуныли люди. А молодая жена ходит себе веселая, ничего не замечает.

— Бессердечная она. Должно быть, из племени змей, — строили догадки аксакалы и решили поделиться мыслями с молодым супругом.

Лишь тогда обратил он внимание, что жена его без пупка — старики оказались правы!.. С тех пор повелось после свадьбы вести молодую в баню: убедиться мужу, не из племени ли змей досталась жена.

Ну, а если серьезно, что еще могло так сблизить молодоженов, как баня. В многодетных семьях это было порою