И тем не менее, на душе неспокойно: война слишком затянулась, люди устали воевать. А перемирие пока даже не предвидится. На заседаниях Совета Обороны все чаще звучат призывы о переходе с оборонительной тактики на тактику агрессивную, тактику нападения на мирные поселения хамелеонов и атлантов, на тактику террора. А это значит - война наберет новые обороты, и жертв будет еще больше.
- Не помешаю? - в каюту управления заглянула косматая седая голова.
- Конечно, нет, Филипп, заходи. Что у тебя?
В каюту зашел мужчина лет шестидесяти, опрятный, подтянутый, с художественным беспорядком на голове.
- У меня ничего, все в порядке. Я зашел справиться, как у тебя дела. Твоя дежурная смена закончилась, а ты еще здесь. Бродишь, бормочешь. Ничего не случилось? Неужели пишешь стихи?
- Нет, Фил. Мне пока не до стихов. Тревожно как-то на душе.
- Да. Сейчас всем тревожно. «Тайфун» на связь не выходил?
- Нет, ты уже третий за последний час, кто интересуется «Тайфуном». Они объявятся не раньше десяти. Они пока даже из «мертвой зоны» не вышли.
- Мм-м. А кто еще интересовался?
- Гарри, он сегодня на радиоперехвате. Ну и Таисия, разумеется. Кто же еще? - Джек хмыкнул.
О тайной любви молоденькой медсестры «Синей птицы» и первого помощника капитана на «Тайфуне» не знали разве что международные полицейские. Во всяком случае, для членов экипажей кораблей секретом это не являлось.
- Уж скорее бы поженились, что ли, - добавил он. - Все не могут выяснить отношения: кто кого больше любит. Надоели.
- Ты не прав, мой мальчик, - наставник по-отцовски похлопал Джека по плечу. - Любовь - это самое прекрасное чувство на земле. Чувство, ради которого стоит жить, чувство, за которое можно и умереть. Просто ты пока никогда и никого не любил по-настоящему. А кстати, пора бы уже. Не выбрал себе на министерских приемах какую-нибудь красавицу в спутницы жизни, а?
Филипп пристально посмотрел на капитана.
- Вот еще глупости, - отмахнулся Джек.
- А вот и не глупости. Поговаривают, твой отец приглядел тебе невесту. Так что не найдешь сам - отец тебя женит.
- Угу. Лберти разболтал? Воистину, хочешь сообщить что-то всему свету - скажи об этом по секрету Лаерти. И можешь больше ни о чем не волноваться. Алисия - потрясающая девушка, и хотя она нравится моему отцу и он намекал, что не против нашего союза, мы с ней лишь друзья. Хорошие друзья, и все.
Филипп кивнул:
- Ясно. А ей ты об этом говорил? Она влюблена в тебя по уши.
- И что? Как я ей об этом скажу? «Дорогая Алисия, здравствуй! Пожалуйста, не смотри больше в мою сторону, а то люди решат, что у нас что-то есть». Так, по-твоему? Да она же, как кошка, мне глаза выцарапает.
- Я тебе об этом и твержу. Во всяком случае, надежд питать не будут: ни она, ни твой отец.
- Нет, Фил, нет. Не говори ерунды. Да мы и не общаемся вовсе. Забудет сама. Ты мне лучше помоги: подскажи, что делать с ближайшим Советом Обороны? Я должен принять участие в голосовании. Но... Вот хоть в черную дыру провалиться! Я не могу согласиться на атаку мирного населения. Не могу, и все. Выйду в оппозицию - опять с отцом проблемы будут. Что мне делать?
- То же, что и всегда, Джек. Быть собой. Реши, кто с тобой проживет дольше: совесть или Совет Обороны; кто тебе важнее, с кем тебе жить в мире и согласии приятней. Это просто.
- Да, просто. Просто, но... нелегко.
Сразу несколько приборов просигналило лампами и звуками. Джек кинулся к приборам.
- Ну нет... Опять начинается.
- Джек, это Гарри, - из динамика раздался звонкий голос. - Джек, я принимаю сигнал бедствия. Какая-то научная станция хамелеонов подверглась нападению. Они запрашивают помощи у международной полиции. Но я сомневаюсь, что их сигнал принял еще кто-то, кроме нас. Они на границе с «мертвой зоной». Сигнал слабый. Они где-то близко от нас.
- Да, я их вижу на радаре, Гарри. Спасибо, - и, обращаясь уже по громкой связи, объявил: - Боевая тревога! Всем помощникам срочно подняться в каюту управления!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
«Парнас»
В каюте управления шло срочное военное совещание. Кроме капитана и его седовласого друга и наставника здесь присутствовали еще четверо: Арчер - первый помощник, высокий широкоплечий темноволосый мужчина лет тридцати, по виду похожий если не на боксера, то на тяжелоатлета точно. Вторым из присутствующих был упомянутый выше Лаерти, лучший друг, ровесник и помощник капитана. Даже по внешнему виду можно было сразу в нем разглядеть болтуна и забияку, весьма неусидчивую натуру со вспыльчивым характером.
Лаерти, будучи таким же молодым, как и Джек, но не пользующийся таким же уважением и признанием, - в противовес первому помощнику Арчеру, который внимательно выслушивал аргументы и обдумывал слова, напротив, без конца вскакивал. Встревая по делу и не по делу, по нескольку раз меняя свою позицию, он показывал компетентность в обсуждаемых вопросах и рвение вступить в бой с врагом. Еще двое приглашенных, помощник Марк и механик Ричард, оба военные средних лет, спокойные, выдержанные, предпочитали получить информацию в полном объеме и только потом перейти к ее обсуждению.
Джек вывел на середину каюты голографическую карту предстоящих боевых действий. Научная станция величиной с четыре таких корабля, как «Синяя птица», горела уже с двух сторон. Два маленьких маневренных военных корабля, судя по всему, принадлежащие Федерации Атлантов, на приличной скорости, увертываясь от ответного огня, продолжали атаковать остановившуюся станцию. Исход битвы был виден невооруженным взглядом.
- Вариантов несколько, - Джек резко прервал очередное лирическое отступление своего друга. - Первый вариант - не вмешиваться. За нами они вряд ли погонятся. Дыхания не хватит, чтоб нашу птичку догнать. Второй вариант - помочь этой тихоходной каракатице отразить нападение, а потом захватить саму