Сизарев Сергей Васильевич
Нф-100: Марсианская святая (Нф-детектив)

           ДЕНЬ ПЕРВЫЙ            Русская половина Марса - Сэм был тут впервые, и страх медленно вползал в его сердце. Сколько он себя помнил, о северном полушарии рассказывали ужасные вещи. Не проходило и дня, чтобы в новостях не передавали что-нибудь плохое про русских. Дикие звери, отсталые и необучаемые, религиозные фанатики - это самое меньше, что можно было услышать. И вот Сэм оказался здесь, причём не просто на русской половине, но в самом сосредоточении зла - золотом храме-куполе Экзархии, в закрытом секторе, находившемся у самой вершины стеклянной полусферы, куда пускали только высокопоставленных священников.    "Вот же я идиот. И как меня угораздило?" - спросил себя Сэм.    - Постумная святая, дева-мученица Клементина Сидонская примет вас через полчаса, господин Беккет. Прошу вас, ожидайте, - обратилась к нему женщина, с ног до головы закутанная в чёрную одежду, и исчезла в дверях, ведущих в покои святой.    Сэм молча кивнул, даже не повернув головы, чтобы не встречаться взглядом со своей безымянной напарницей, стоявшей всё это время рядом, и снова прижал лоб к прохладной поверхности купола - ему нужно было собраться с мыслями. Пейзаж за стеклом завораживал. Центральный купол Экзархии, у вершины которого сейчас находился Сэм, был просто огромен. Три мили в диаметре. Частицы золота, напылённые между слоями его оболочки, окрашивали красное марсианское небо в грязно-оранжевый цвет. Солнца почти не было видно - маленькое и тусклое, оно маячило у горизонта.    Купола Сидонии простирались вдаль, насколько хватало глаз - большие и маленькие, прозрачные и зеркальные. Они напоминали ёлочные шарики, утопленные в пыльный грунт планеты. Многие из них сияли изнутри своим собственным светом - уличные фонари, окна домов, фары туерных такси и слепящая змея Транспортного Потока - всё это сливалось в одну праздничную иллюминацию, которую Сэм так привык наблюдать с орбиты. Однако его долгий роман с космосом уже закончился и больше никогда не повторится. Теперь он был частным детективом, молодым и ещё не успевшим заматереть в своём новом призвании... И всё-таки они выбрали именно его.    Экзархия Марса предложила работу Сэму - человеку с южного полушария, то есть, фактически, врагу. Час назад его наниматели, двое священников - протопресвитеры Павлиний и Альборий - вызвали его к себе и поставили задачу: расследовать серию загадочных убийств, произошедших за последний месяц. Девять жертв, все жители Сидонии. Единственное, что их объединяло - это очередь на приём к чудотворной целительнице Клементине Сидонской. Все они в скором времени должны были встретиться со святой и исцелиться... "Или же не исцелиться", мысленно поправил себя Сэм. Он не торопился принимать на веру слова священников. Пусть другие верят, во что хотят, он же предпочитал убеждаться во всём сам.    В качестве гида и переводчика к нему приставили молодую женщину. Вообще-то, сидонцы хорошо говорят на дженерике, но в случае, если Сэму попадётся человек, не владеющий общечеловеческим языком общения, то её услуги окажутся нелишними, однако беда была в том, что женщина страдала полной потерей памяти. Это выяснилось, уже когда они вышли от протопресвитеров. Почему-то при них она не стала выдавать свой недуг. Вся эта история с амнезией вызывала у Сэма определённые сомнения - он считал потерю памяти заезженным киноштампом, не имеющим никакого отношения к реальности, но, тем не менее, детектив решил не делать поспешных выводов, а сначала собрать как можно больше информации и всё тщательно взвесить.    Сейчас незнакомка стояла поодаль, погружённая в молчаливые размышления. Убрав лоб от стекла, мужчина повернулся к ней и окинул изучающим взглядом.    Помощница стояла к нему боком, задумчиво опустив голову, но он успел разглядеть её лицо по дороге сюда. Оно было приятным, с правильными чертами. Скорее всего, женщина имела скандинавские корни. Широкие скулы и массивный подбородок немного утяжеляли лицо, но при этом гармонировали с упрямыми большими губами и прямым узким носом. Из-под густых пшеничных бровей смотрели пронзительно голубые глаза, а пышные светло-русые волосы были собраны в конский хвост с помощью массивной золотой заколки.    По марсианским меркам его будущая помощница была невысокой - метр восемьдесят. При местной гравитации женщины вырастали и выше. Сэм попробовал угадать возраст - лет тридцать с хвостиком, едва ли больше. Стандартных лет, естественно. Марсианский год был почти вдвое длиннее земного, но на него мало кто обращал внимание - в куполах смена времён года не ощущалась. Марс, как и вся Солнечная система, жил земным летоисчислением, привычным, традиционным и поэтому ставшим межпланетным стандартом.    У незнакомки была приятная фигура и, как мужчина уже успел заметить, его будущая напарница держала себя в хорошей форме. Пока они поднимались сюда на эскалаторе, она буквально летела вверх по ступенькам, хотя в этом совершенно не было нужды - они никуда не спешили. Движения её были плавными, но энергичными.    Если женщина действительно потеряла память, то Сэму стоило искренне пожалеть такую милашку. Детектив предположил, что её одежда могла бы навести его на определённые выводы о её прошлом, но так и не смог найти зацепок.    На спутнице было простое чёрное платье, плотно облегавшее торс, но со свободными рукавами длиной в три четверти. Складчатый подол закрывал ноги по щиколотку. Отложной воротник, манжеты и край подола заканчивались белоснежным кружевом. Женщина была обута в кожаные армейские ботинки на толстой подошве. Никаких украшений, кроме заколки в волосах, незнакомка не носила. Сэм решил для себя, что она одета простовато или даже бедно. Тем не менее, эта скромность в одежде ей даже шла. Образ казался законченным и лаконичным.    - Так как там тебя зовут? - обратился детектив к напарнице, неспешно приблизившись.    - Я не помню, - ответила она, оторвавшись от раздумий и повернувшись к нему с приветливо-спокойным выражением. Голос женщины был глубоким, с приятной хрипотцой.    - А что ты помнишь из прошлого? Что самое раннее?    - Я помню, как три дня назад иподиакониссы достали меня из какой-то ванны, обтёрли насухо и одели.    - Ипо... кто? - переспросил мужчина.    - Иподиакониссы, - поправила женщина. - Это такой церковный женский чин.    - Так ты разбираешься во всей этой богадельне? - Сэм обвёл помещение взглядом.    - Самую капельку, - призналась собеседница. - Что-то мне пришлось спрашивать у окружающих в эти три дня, прошедшие с момента моего пробуждения, но большую часть