Литвек - электронная библиотека >> Николай Михайлович Сухомозский >> Биографии и Мемуары >> 10 штрихов к портрету близких

10 ШТРИХОВ К ПОРТРЕТУ БЛИЗКИХ


Штрих 1. Брат, которого я не знал

Да, у меня был младший брат. И я его никогда не знал. Более того, даже ни разу в жизни с ним не встречался. Видел только могильный холмик на городском кладбище.

Александр (мать до конца своих дней называла его Шурой) родился на год позже меня. И когда мне исполнилось два, умер. Невероятно холодной зимой. От скоротечного воспаления легких.

Похоронили его на самом краю центральной аллеи. Так что практически ежедневно кто-нибудь из нас, направляясь в «город», проходил мимо скорбного холмика.

Мать же с тех пор и до своей кончины никогда не пробовала никиких фруктов до Спаса:

- В этот день там, на небе, Господь обходит всех детей и одаривает каждого яблоком. А тем, чьи матери нарушили правило, не дает, приговаривая «А твое яблочко мать съела».


Штрих 2. «Сходи, взгляни на бабусю»

Бабушку по отцовской линии Екатерину я видел лишь однажды в жизни. Мне тогда было лет 13-14. Они с дедом приехали возом в Пирятин на базар. И, как объяснил последний, вдруг сказала:

- А давай подъедем к дому Михаила – взгляну, как он обустроился.

Помню, воз стол на улице. Не только в дом или хотя бы двор бабушка, в отличие от деда, не зашла. Да что там, даже на землю не спустилась.

Пока мужчины бесведовали в дома, мать, незаметно отозвав меня в сторонку, шепнула:

- Сходи на улицу, хтя бы одним оком взгляни на свою бабушку.

Мне и хотелось, и было боязно. К счастью, нашел компромисс. Подошел только к углу дома и из-за него – в буквально смысле «одним глазом» выглянул на «личность», громоздившуюся на возе. Хорошенько, конечно, не рассмотрел, но, как говроится, увидел.

Тут бабушка кликнула деда, я ретировался за сарай, а они укатили.

В их родном селе Белоцерковцы я так ни разу и не побывал.

Слышал, что на старости бабушка стала совсем немощной, много лет не могла слезть с печи и так на ней и померла.


Штрих 3. Легкий уход в вечность

У матери моей матери, а моей бабушки Клавдии, я провел, пожалуй, половину детства. Что помнится?


Интересуюсь, глядя на вечернюю звездную россыпь:


– А что это такое?


Она:


– Там, наверху, ходит боженька и ножичком протыкает в небе дырочки, чтобы нам здесь, ночью, хоть немного было светлее.


В другой раз летним утром бабушка послала меня открыть ставень. Привычно распахнул одну половинку, взялся за вторую. И … испуганно закричал. Откуда-то сверху на меня бросилось что-то живое и ужасно безобразное, да еще вцепилось в верхний край трусов (я был только в них). Я причитал минуты три, пока не приковыляла больше, чем я, перепуганная старушка. За ней подошел и мужчина, у которого, при отсутствии собственного жилья, она с сыном Николаем снимала времянку.


Старшие быстро установили «лицо» виновника кутерьмы – это была летучая мышь, которую я видел впервые в жизни. Да еще у себя едва не на голом пупе!

Между прочим, оторвать рукокрылое млекопитающее удалось лишь с помощью ...щипцов (о защитниках животных тогда никто не слышал).


Жизнь бабушка провела в полунищете. Коня и корову, как я писал, прогулял непутевый муж. Батрачество. Война. Землянка. Отсутствие для людей ее возраста хоть какой-нибудь работы. Плела из цветной бумаги цветы и пыталась их продавать (кому они нужны, когда у народа на еду не хватает?) А еще, как я уже писал, на стакан сбывала мел и крахмал.


С деньгами всегда было туго. Мыкали горе по съемным углам: сначала в переулке за райбольницей у Харченко, потом – на улице Средней у Маслака. Пока, во второй половине 50-х годов прошлого века не получили земельный участок в переулке им. Цыбаня. Там на протяжении нескольких лет, параллельно с моими родителями, и возвели две небольшие комнатки из самана. Купить топлива не за что, а ходить на болото за камышом и лозой старушка уже не имела сил. Поэтому придумала – голь на выдумки хитра! – обогревать дом …шелухой подсолнечника. Добро, в мельнице его набирать не запрещали. Я велосипедом возил то «нищенское топливо» мешками. И поднимал с помощью лестницы на чердак. За лето он наполнялся по самые стропила – о нормах пожарной безопасности никто и не догадывался. К сожалению, горело «топливо» мгновенно, почти не давая тепла. И сжигалось уже в декабре. А дальше – как придется...


Смерть бабушки, в отличие от жизни, оказалась легкой. Январским воскресным заснеженным Прилуцким путем (ныне – улица им. Цыбаня) она шла на базар и ...вдруг упала. Врачи констатировали кровоизлияние в мозг. Спасти бедолагу не удалось – да и какая там аппаратура в районной больнице в начале 1969 года?

Не пройдя по конкурсу в университет в 1967 г., пошел работать на кирпичный завод. С первой получки купил родителям подарок – пару картин в «Культторге». А вот бабке, души во мне не чаявшей, не догадался отнести хотя бы сто граммов конфет «подушечка».


…Так случилось, что мать, как раз перед тем сломала ногу и лежала в гипсе. К бабушкиной хате, где лежало тело покойной, мы с отцом мать салазками довезли. Увы, к кладбищу на похороны – нет.


Штрих 4. Галифе на все случаи

Старший брат отца Антон – самоучка-портной и эта профессия всю жизнь его, можно сказать, кормила. Ибо шил он не только для себя, но и на продажу. Его конек – брюки-галифе с толстенного сукна (где он его только брал?).

Жил в с. Дащенки Варвинского района Черниговской области. Детей не имел. Его жены я никогда не видел, а в гостях у них никогда не был.

Зарабатывал неплохие денежки, о чем сам не раз говорил. Держал их на сберегательной книжке. И всю жизнь - ни летом, ни зимой - не снимал с себя темных галифе и сапог.

Под конец земного пути сильно болел (подозреваю, что это был рак) и кончил свои дни в сарае двоюродной сестры, которая не хотела держать его в доме. За то, что «присмотрела», дядя отписал ей все свои накопления.


Штрих 5. Наталья вовсе не каналья

Старшая сестра отца – Наталья. Я был у нее, жительницы с. Яцыны Пирятинского района, всего лишь однажды. Уже женатым - вместе с отцом, супругой и товарищем-студентом Георгием Лелюхом. Помогали садить огород.

Ее муж оказался пьяницей, которого она вытурила. Родила четырех детей – трех сыновей и дочь Нину. Старший окончил военное училище, женился, дослужился до полковника и жил в Москве. Вытащил в Первопрестольную и всех братьев с сестрой.


Что удивляло, так это то, что дети, имея