постаралась как можно чище вытереть пакет о свою ногу, затем поднесла его к свету, чтобы прочитать то, что там было написано. Внутри пакета был всего лишь один листок белой бумаги, на котором черными чернилами были нарисованы непонятные палочки и закорючки^[2].

Похоже, это было как раз то, что она искала. Она засунула пакет во внутренний карман, сняла моток веревки с плеча, тщательно обвязала ею скользкий предмет. С огромным трудом ей удалось, прижавшись спиной к стене, пододвинуть предмет к краю выступа. Закрепив оставшийся конец веревки на правой руке, она опустила предмет на веревке на дно пещеры. Отвязала веревку от руки и бросила ее вниз, а затем уже спустилась сама. Девушка немного передохнула, забрала стоявший между камнями фонарик, выключила его и убрала. Теперь в пещеру падал только слабый свет от входа. Она подняла веревку, перебросила концы через оба плеча и намотала на обе руки. С огромным напряжением она поволокла предмет за собой через весь пляж к лодке, давя им все, что попадалось на пути. Тяжело дыша в противогазе, она из последних сил забросила предмет в лодку и, навалившись всем телом на лодку сзади, стала толкать ее. Лодка медленно соскользнула в море. Стоя по колено в воде, она разворачивала лодку до тех пор, пока та не повернула носом в море, затем осторожно влезла в нее и вновь заняла свое место у руля, опустила гребной винт в воду и дернула за шнур.

После нескольких неудачных попыток мотор завелся и винт закрутился. Лодка двинулась на глубину, в ту сторону, откуда приплыла. Она по-прежнему двигалась рывками, поэтому девушка в широкополой шляпе, противогазе и костюме из непромокаемого материала при движении высоко подскакивала на своем месте. Наконец она исчезла из виду, повернув за Тинтаджелский мыс, и направилась в открытое море.

Как будто получив приказ смыть следы всего того, что произошло в бухте, небо разразилось дождем.

Майор Най

— В другом веке к этому будет совсем иное отношение. Непонятно, что он имел в виду, говоря это и окидывая взглядом лабораторию; он посмотрел на маленькое окно, затем на скамейки, сделанные из пластика, на ящик с пробирками, бутыли с образцами и аквариум, который занимал целую стену.

— Вы так думаете, генерал? — Голос молодого биолога, японца, звучал скептически. Он поднес бутылку с морской водой к круглому окну, из которого открывался вид на Атлантический океан.

— Н-да… — майор Най засунул руку в карман довольно поношенной спортивной куртки и вытащил сломанный деревянный спичечный коробок. Он держал его кончиками пальцев обеих рук, как будто боялся, что коробок рассыплется окончательно. В нем не было спичек. Этикетка когда-то была сине-бело-коричневой, на ней были изображены трое темнокожих мужчин в голубых набедренных повязках и красных кепках, они сталкивали китайскую лодку в море. Правый край этикетки был немного оторван, но фирменный знак можно было разобрать: он изображал бриллиант, на котором было написано «Уимкоу». В левом верхнем углу коробка была надпись «Рыбак». В центре внизу — «Безопасные спички. Сделано в Индии». На обратной стороне коробка было написано: «Спички изготовлены в Индии Бомбейской компанией. Вместимость — 45 штук».

На вид майору Наю около семидесяти. Он был немного выше среднего роста, с седыми щетинистыми усами и умными глазами выцветшего голубого цвета. Вены на руках и запястьях сильно вздуты и такого же фиолетового цвета, как и чернильные пятна на пальцах. К нагрудному карману была приколота эмблема его полка, такая же выцветшая и потертая, как и куртка. Он осторожно положил коробок обратно в карман. Откашлялся и подошел к железному столу зеленого цвета, поставленному специально для него в дальнем углу комнаты. Стол был пуст. Он открыл ящик и достал пустую консервную банку. Затем скрутил себе сигарету.

— Я согласился сделать это только потому, что моя дочь очень попросила меня. — Он, казалось, пытался объяснить свое замешательство и как бы извинялся за него. Не так давно он любил Индию и был верен своей присяге на верность империи. Теперь для любви у него остались только дети, а верности требовала от него жена. Это было все, что осталось у него после возвращения из Индии.

Закуривая сигарету, он держал руку так, как будто загораживался от несуществующего ветра. Он глубоко затянулся и, сам того не замечая, стал напевать какую-то мелодию, так он обычно реагировал на такие маленькие радости, как курение.

Из окна маленькой квадратной комнаты майор Най видел горы и серое ревущее море. Море было для него загадкой. Корнуэлл чужд ему, он наводил на него тоску. Майор не понимал кельтов. Почему им так нравилось зарываться в землю, ведь в этом не было никакой необходимости. Иначе для чего они понастроили пещеры? Он также заметил, что им ничего не стоило перейти от разрушения к бродяжничеству. Правой рукой он пригладил свои редеющие седые волосы, затем рука спустилась к седым бровям и разгладила их, наконец дело дошло и до седых усов. Обеими руками он потуже затянул узел форменного галстука и поправил воротничок рубашки, которая когда-то была белой в красно-голубую полоску, а сейчас выгорела до такой степени, что полоски были едва различимы. Из левого рукава высовывался носовой платок цвета хаки. Сигарета торчала в углу рта, но он практически не обращал на нее внимания.

В комнату вошел один из сотрудников лаборатории с длинными черными волосами до плеч. Он наклонился, поднял ящик с пробирками, угрюмо кивнул японцу и англичанину и вышел. Майор Най встал и подошел к стоявшей у окна каталке, на которой неподвижно лежал привязанный к ней убийца. На запястьях и лодыжках у него были металлические защелки.

— Как чувствуешь себя, старина? — Голос его звучал хрипло, в нем чувствовалось замешательство. Он откашлялся, видимо, ему хотелось, чтобы голос звучал более непринужденно.

Джерри Корнелиус зарычал. Из горла вырвался пронзительный крик, он забился на каталке, на него жалко было смотреть.

— И-и-и-и-и-и! И-и-и-и-и-и!

Майор Най нахмурился.

— Чертовски жаль его. Бедный парень. — Он посмотрел на японца, который, услышав крик, подошел и встал рядом с ним. — Он здесь давно?

Биолог пожал плечами и почесал правой рукой за левым ухом.

— Около года. Повредился рассудком. Что касается физического состояния, оно в полном порядке. Здоров как бык.

Майор Най подергал себя за огромный в красных прожилках нос, а потом потер его кончиком безымянного пальца.

— Бедняга. Он ведь еще молодой, да?

— Трудно сказать. У него странная