всё тело. Особенно между ног…
Нет… Он очнулся уже не впервые.
— Суки, — прохрипел он, — суки…
Девчонки уже едва хрипели. В который раз их уже насиловали? Воспоминания были смутными. Их вытащили на помост… собрался, наверное, весь город… Девчонок разложили, связали и начали насиловать… Толпа кричит и улюлюкает… Выстроилась целая очередь…
— Мою сестру изнасиловали и убили, — шипит кто-то рядом. — Её было двенадцать лет. Это всё из-за вас… герои недорезанные… Получи, сучка!
— Это готова.
«Готова» Катя. Она жива, но без сознания. Её приводят в чувство ведром ледяной воды, подвешивают на дыбу. Раскалённые клещи приближаются к левой груди, с которой брат изнасилованной девочки только что срезал сосок.
— СУКИ! — заорал Вася изо всех сил.
Больше он не произнёс ни слова — ему отрезали язык. Но мучился он ещё долго.
— План провалился! — весело сказала Ула. — Именно поэтому ты меня сюда позвала? — раздражённо прорычал Шулер. — Сообщить мне то, что я и так уже знаю? — Не только. Мне интересно узнать, что же мне делать дальше? Шулер молчал, угрюмо глядя на парня, ссутулившегося за ноутбуком. Алексей, кажется. Тот, что спит с его дочерью. Ей уже триста лет, пора бы привыкнуть, но… — Что с ним? — Герой погиб. Такое бывает. — Так брось его. Что ты в нём нашла? Алексей поднял пустые глаза на Шулера. Он понимал, что говорят о нём, но, кажется, не придавал этому никакого значения. Спустя секунду он снова уткнулся в экран. — О, — ощерилась Ула. — Не в нём. Это кукла, пусть и с оригинальным телом. Но через него я могу общаться с нашим несравненным убийцей. Пусть и в одностороннем порядке… в основном… но всё же. Интересный… экземпляр. — Он вырос? Подходит нам? — Ещё как, папочка, ещё как. Так что же будем делать? Шулер на миг задумался. — Погибла почти вся фракция, — медленно произнёс он. — В живых человек пятьсот. Крепко они досадили местным. Но другие шесть ещё в деле. Там тоже есть способные люди. Ну, или те, кто станет таковыми. В конце концов, из тринадцати с половиной тысяч будет что выбрать. К тому же, Властелины уже сгрызли двоих своих и ещё трое на грани, останется двенадцать, часть из которых всё равно проиграет свои пари. И энергии они потратили уйму… — Ты пришёл сюда, чтобы сообщить мне то, что я и так уже знаю? — Нет. Я пришёл отдать распоряжение. Открывай границу. Выпустим первую партию. Ула вскочила на ноги. — Что? Ещё же слишком рано! — Нет. Риск всё больше. Время идёт, слишком много времени, шанс проколоться всё больше. Я объясню это Властелинам тем, что местные обозлились, и пора начинать настоящую игру. — То есть скажешь, фактически, правду. Шулер усмехнулся. — Это самое лучшее — говорить почти правду. — Ну что ж, — Ула села, на её губы снова выползла улыбка. — Удачи тебе, Корд. Она всегда знала, как зацепить его. И он каждый раз попадался. — Не зови меня так. Я Шулер. По крайней мере, до тех пор, пока не вернул себе власть. Он вышел, хлопнув дверью. Ула ещё какое-то время улыбалась, наслаждаясь победой. Но удовольствие от такой мелочи не может длиться вечно, а ей ещё нужно было сделать кое-что. — Ты как? — спросила она, подсаживаясь к Алексею. — Он погиб. Погиб. Пятидесятый уровень… на последнем боссе… Кукла. Всё, что его связывало с настоящим Алексеем, оборвалось после гибели героя. — Ничего, ты можешь начать сначала. — Не могу. Не могу! Я же был… — Ну-ну, успокойся. — Ула погладила его по голове, и он прижался к её груди, как большой ребёнок. — Пора обедать, — сказала она, улыбаясь. — Я не хочу есть. — Я тоже… Но надо же тебя куда-то девать. Когда сердце было съедено, Ула собрала свои вещи и вышла, осторожно притворив дверь. Где-то недалеко была подобная марионетка, она развлечёт её. Ровно до тех пор, пока всё не кончится. А потом она съест сердце уже настоящего Алексея. От этой мысли у неё щемило в груди. Больше всего ей нравилось, что он мог сделать с ней то же самое. Ведь они оба — порождения одной Тьмы.
— План провалился! — весело сказала Ула. — Именно поэтому ты меня сюда позвала? — раздражённо прорычал Шулер. — Сообщить мне то, что я и так уже знаю? — Не только. Мне интересно узнать, что же мне делать дальше? Шулер молчал, угрюмо глядя на парня, ссутулившегося за ноутбуком. Алексей, кажется. Тот, что спит с его дочерью. Ей уже триста лет, пора бы привыкнуть, но… — Что с ним? — Герой погиб. Такое бывает. — Так брось его. Что ты в нём нашла? Алексей поднял пустые глаза на Шулера. Он понимал, что говорят о нём, но, кажется, не придавал этому никакого значения. Спустя секунду он снова уткнулся в экран. — О, — ощерилась Ула. — Не в нём. Это кукла, пусть и с оригинальным телом. Но через него я могу общаться с нашим несравненным убийцей. Пусть и в одностороннем порядке… в основном… но всё же. Интересный… экземпляр. — Он вырос? Подходит нам? — Ещё как, папочка, ещё как. Так что же будем делать? Шулер на миг задумался. — Погибла почти вся фракция, — медленно произнёс он. — В живых человек пятьсот. Крепко они досадили местным. Но другие шесть ещё в деле. Там тоже есть способные люди. Ну, или те, кто станет таковыми. В конце концов, из тринадцати с половиной тысяч будет что выбрать. К тому же, Властелины уже сгрызли двоих своих и ещё трое на грани, останется двенадцать, часть из которых всё равно проиграет свои пари. И энергии они потратили уйму… — Ты пришёл сюда, чтобы сообщить мне то, что я и так уже знаю? — Нет. Я пришёл отдать распоряжение. Открывай границу. Выпустим первую партию. Ула вскочила на ноги. — Что? Ещё же слишком рано! — Нет. Риск всё больше. Время идёт, слишком много времени, шанс проколоться всё больше. Я объясню это Властелинам тем, что местные обозлились, и пора начинать настоящую игру. — То есть скажешь, фактически, правду. Шулер усмехнулся. — Это самое лучшее — говорить почти правду. — Ну что ж, — Ула села, на её губы снова выползла улыбка. — Удачи тебе, Корд. Она всегда знала, как зацепить его. И он каждый раз попадался. — Не зови меня так. Я Шулер. По крайней мере, до тех пор, пока не вернул себе власть. Он вышел, хлопнув дверью. Ула ещё какое-то время улыбалась, наслаждаясь победой. Но удовольствие от такой мелочи не может длиться вечно, а ей ещё нужно было сделать кое-что. — Ты как? — спросила она, подсаживаясь к Алексею. — Он погиб. Погиб. Пятидесятый уровень… на последнем боссе… Кукла. Всё, что его связывало с настоящим Алексеем, оборвалось после гибели героя. — Ничего, ты можешь начать сначала. — Не могу. Не могу! Я же был… — Ну-ну, успокойся. — Ула погладила его по голове, и он прижался к её груди, как большой ребёнок. — Пора обедать, — сказала она, улыбаясь. — Я не хочу есть. — Я тоже… Но надо же тебя куда-то девать. Когда сердце было съедено, Ула собрала свои вещи и вышла, осторожно притворив дверь. Где-то недалеко была подобная марионетка, она развлечёт её. Ровно до тех пор, пока всё не кончится. А потом она съест сердце уже настоящего Алексея. От этой мысли у неё щемило в груди. Больше всего ей нравилось, что он мог сделать с ней то же самое. Ведь они оба — порождения одной Тьмы.